Рецензии
Вынесенный в аннотацию и анонсы вопрос «абьюз или страсть?» замыкает «Зверобоя» на довольно понятном и не очень сложном перебирании чувств, перекладывании их из одной коробочки в другую, нервных выходках и фразах, как из пабликов «ВКонтакте» времен моей юности («Лавровый лист в супе есть, а письма от тебя все еще нет»).
0
1
8530
Книги
Ровное безэмоциональное письмо замечательно подчеркивает безвыходность ситуации и абсурд, который роднит «Сашу» с «Процессом» Кафки и «Приглашением на казнь» Набокова. С ними же сравнивали и известную пьесу Данилова «Человек из Подольска», получившую в 2018 году премию «Золотая маска» (в постановке Театр.doc).
1
11254
Книги
Да, скандинавский триллер течет по жилам романа: над героями будут издеваться, их станут убивать, насиловать, тысячи человек отправят на верную гибель под расистскими лозунгами. Это суровое чтение, самое то для неприветливой русской зимы. Но жестокость здесь не эксплуатируют, как раз наоборот: показывая, насколько действительно плохо могут пойти дела в XXI веке, Бьёрнсдоттир демонстрирует, как общество нуждается в функционирующих институтах, чтобы не допустить катастрофы. Но их нужно еще и поддерживать, потому что дисфункциональные демократические институты — путь к тотальному коллапсу.
0
8622
Книги
Сборник предоставляет большой выбор не только петербургских авторов, но и жанров — тут есть и городское исследование, и стихи, и автофикшн, и рассказы с фантастическим допущением (и смесь этих двух типов рассказа), и рассказ-мем. Есть в «Улице Некрасова» и тексты с налетом абсурда.
0
9670
Книги
Ключевая тема текстов сборника «Домовая любовь» — дом, впрочем, не нова для писательницы. И бытовые ужасы и разрешающие их чудеса у нее чаще всего происходят за дверями квартир в московских многоэтажках, а в повести «Немосква» и вовсе распространяются на пространство целого города. В новом сборнике география текстов расширяется — и под понятие «дома» попадают уже не только семья, квартира, дача или город, но и страна, и даже природа.
0
8370
Книги
Формально действие всех рассказов происходит около 2030 года, технологии развиваются, на «Нетфликсе» выходит сериал про Ленина, министром культуры стал Юрий Дудь, но фактически перед нами — не «прекрасная Россия будущего», а все та же Россия сегодня, где людей пытают просто за то, что они читали с друзьями книги и выводили на чистую воду ультраправых радикалов.
0
8054
Книги
Сюжет «Истории одного супружества» таков: живет на свете домохозяйка Перли Кук, невзрачная чернокожая женщина лет тридцати. Живет с мужем Холландом и их сыном, который болен полиомиелитом. Еще у них есть собака. Чтобы не раздражать Холланда, собака не лает, Перли не разговаривает, сыночек ходит на цыпочках. О Холланде мы знаем, что он удивительно красив и удивительно раним — вот, пожалуй, и все. А дальше — ослепительный незнакомец, который предлагает Перли кучу денег за ее благоверного.
0
6590
Книги
У Карсон сюжет о Герионе воплощает поиск свободы, историю о преодолении болезненной дистанции непонимания между собой и другими. Из-за пережитого в детстве насилия и непохожести на окружающих, герой записывает себя в «монстры», скрывает от посторонних душевные раны, переживания, обжигающую лавину чувств. Он убежден, что внутренняя замкнутость — надежный способ выживания.
0
6786
Книги
«Лучшие люди города» впитали в себя историю Сахалина — в том числе новейшую — и преобразовали ее. Можно предположить, какой город послужил прототипом Крюкова, обнаружить здесь похожие заводы, даже, скорее всего, найти тех самых «лучших людей города» — чиновников, чьи портреты висят на стенде у городской администрации. И рассуждения героев, жителей острова, о строительстве предприятия, очень правдивы: так могли бы говорить обитатели и других российских регионов.
0
6630
Книги
Имя Ольги Балла в современном литпроцессе стало синонимом понимающего критика: она нечасто спорит с героями своих статей — максимум с какими-то отдельными положениями (пример: «Не чересчур ли категорично отказывать в подлинности и в восприимчивости к глубине сразу всей „университетской поэзии“? Впрочем, в своей диагностике современного общества и современной (посттрадиционной?) жизни в целом Тавров вообще категоричен...» — в статье об Андрее Таврове). Ближе ей максимальная погруженность в авторский текст — и даже, как предположил один из читателей Балла, попытка осознать этот текст в его как бы идеальном аспекте, на уровне скорее замысла, чем воплощения.
0
6790
Книги
Дебютный роман Тарантино — это такое диск-приложение к фильму, на котором записаны интервью с создателями, закадровый комментарий и удаленные сцены. Последних в книге много. В основном они принадлежат каскадеру Буту — если фокус фильма держался на Далтоне, то теперь мысленный «кадр» прозы украл Бут. Мы видим, как красавец-ветеран войны случайно встречает Чарли Мэнсона, почему он подобрал бульдожиху Бренди и прикончил ее бывшего хозяина.
1
6218
Книги
Комикс «Бэтмен и Робин, Чудо-Мальчик» так и остался незаконченным, оборвался на десятом выпуске — но, может, и к лучшему. Тональность, которую с самого начала задал Фрэнк Миллер, не предполагает хэппи-энда — эта история просто не может закончиться слащавым поцелуем в объектив под бравурную мелодию.
0
8574
Книги
«Лето» — книга опыта: Горбунова стенографирует чувствуемое, наблюдаемое вокруг и пишет об этом с неподдельностью первого — и, как известно, самого точного взгляда. Это книга, лишенная истории, разворачивающаяся внутри мысли, — хотя номинально перед нами семейный роман, антисага, скомканные, как фантики, сцены из супружеской жизни — быт, выдаваемый за божественное откровение.
0
7178
Книги
Помимо борьбы с паническим расстройством есть в книге и вторая сюжетная линия, которая драматично вьется вокруг отношений Моа с известным медиа-менеджером. После первого супер-неловкого свидания между девушкой и перевалившим за шестой десяток мужчиной устанавливается дистанционная дружба. Новый знакомец поддерживает героиню в моменты слезного отчаяния и даже помогает прокачать художественные навыки. Вот только Моа вскоре понимает, что за благими намерениями «приятеля» скрывается алчное желание контроля.
0
5350
Книги
Кристин Ханна многое взяла у Стейнбека. Но на самом деле здесь нет заимствования — это архетипические ситуации эпохи, о которой американцы не устают рассуждать и в XXI веке, тем более, что беды имеют обыкновение возвращаться. Экономический кризис, жизнь в масках — мир снова узнает себя и пытается вынести какие-то уроки из прошлого.
0
5742
Книги
Созданный Надашем мир не абсурден, как, например, у Кафки, не лишен своеобразного юмора, даже надежда в нем не до конца вылиняла. Созданный Надашем мир удушлив, и приступ удушья переживает почти каждый герой его текстов.
0
8038
Книги
«Попакратия» повествует о том, как дети решили отнять власть у взрослых, — и насколько эта история реалистична, каждому придется решать самому. Где это случилось и кто об этом рассказывает, мы не знаем. Можно предположить, что действие происходит в городе, который похож на среднестатистический российский на несколько сотен тысяч жителей.
0
8078
Книги
По сравнению с романами самого Рябова, особенно «777», в этих рассказах гораздо меньше насмешки и гораздо больше печали и даже — местами, только-только зарождающегося — сочувствия к своим героям. Это уже не балабановский «Брат», а скорее полузабытый сегодня фильм «Полеты во сне и наяву», снятый Романом Балаяном в 1982 году.
0
10810
Книги
«Исландия» Иличевского — это одна из линчевских сов «Твин Пикса», которые, как известно, всегда не то, чем кажутся. Под заголовком, обещающим страну льдов, на самом деле скрывается вход на территорию песка, путешествие по миру-пустыне, полному миражей и пронзительных откровений. Оказывается, на земном шаре есть и другая Исландия — улица в трущобном районе Иерусалима — ключевое место действия, куда во всем своем множестве стягиваются смысловые тропинки новой книги Иличевского.
0
5846
Книги
Судя по «Убить Ленина», конец света пытался наступить несколько раз, но что-то не задалось. Неудача постигла и Ивана Грозного, и Ленина, и даже пеликана. Апокалипсис — это тоже в какой-то степени авторитет, как религия, коммунизм и отец с матерью. Анастасия Курляндская «нагибает» и эту авторитетную категорию — вместе с остальными.
0
8366
Книги
Первое, что приходит в голову, когда заканчиваешь читать дебютный роман Тимура Валитова, — цитата нашего бессменного гения кинематографа. Звенящая пошлость. Но не спешите злорадно улыбаться и предвкушать рецензию, полную возмущений. Речь вовсе не о языковых клише или сюжетных штампах. Пошлость в данном случае — важная часть философии «Угловой комнаты» и неотъемлемый признак описанной автором российский жизни. Причем жизни не только современной, но и на рубеже XX–XXI веков.
1
9346
Книги
Живой метатекст «Красных частей» стремится передать читателю ощущение постоянной близости смерти и зла, приглашает вступить на время в сообщество людей, где все ошеломлены общим горем и где каждый переживает свою индивидуальную историю насилия. Нельсон хочет показать, что любое причиненное зло надо воспринимать как личную боль.
0
6982
Книги
Пальмы, розы, лилии и папоротники обретают на страницах «Страстоцвета» особое значение: завезенные в дома сурового Санкт-Петербурга, они облагораживали жилища, незаметно формируя представления людей о прекрасном, создавая моду на определенные цвета и силуэты, являя собой образы райских садов или сказочных лесов и таким образом проникая в литературу Серебряного века.
0
7850
Книги
Дивное дело: с виду документальное исследование, возведенное на фундаменте архивных источников и подкрепленное ссылками, а читается как роман с напряженной драматургией. Восстановление лесковского пути и пристальное всматривание Кучерской в ключевые тексты-шкатулки граничат с художественными интерлюдиями, где Лесков, как и многие его герои, представлен странником на крутой судьбе-дорожке. Названия глав — ориентиры на пройденном маршруте, отметины опыта: «Киевские университеты», «Журналист», «Посторонний», «Мастер», «Проповедник» — и так далее.
0
7438
Книги
Описанная в «Райском саде первой любви» история многолетнего насилия репетитора в отношении его ученицы автобиографична, но китайская полиция отказалась возбуждать уголовное дело. Эта травма стала причиной самоубийства Линь Ихань. В своем последнем интервью на телевидении она сказала, что «насилие над Фан Сыци — это главное преступление в истории человечества, и сотни таких эпизодов насилия продолжают происходить по сей день».
0
9446
Книги
Судьба древнего народа для автора — ключ зажигания, который позволяет завести литературный внедорожник и проехаться с метафизической экскурсией по судьбе цивилизации: цикличной, вечно заходящей хотя бы на второй круг, проявляющейся и в казачьих фантазиях Гитлера, и в нынешней войне на Донбассе тенями готских войн.
0
8902
Книги
Когда с нами что-то происходит, друзей и знакомых больше интересуют конкретика и факты, нежели наши ощущения. Для прозы момент документальности, логической выверенности и причинно-следственной завершённости тоже определяющий. И лишь поэзия позволяет эмоции взять верх над всем остальным. Затонская не столько плывет по течению реки собственных чувств, сколько вычленяет из этого потока что-нибудь одно и старается описать это как можно полнее и точнее. Этим она напоминает натуралиста с коллекцией распятых бабочек.
0
5282
Книги
В обществе, где морщины и седые волосы воспринимают как проигрыш, а не как медаль за победу, книга британского Ричарда Османа читается и необычно, и актуально. Он как будто выдает индульгенцию на если не счастливую, то уж точно не безнадежную старость и говорит о том, что после шестидесяти, семидесяти или еще скольких-нибудь-ти жизнь не начинается и не заканчивается. Она просто длится все то время, которое нам отмерено.
0
5758
Книги
Роман «Звезда и Крест» шортлистера «Ясной Поляны» Дмитрия Лиханова соединяет в себе две сюжетные линии: афганскую войну и историю первых христиан – священномученика Киприана и его возлюбленной Иустины. Казалось бы, между этими историями нет ничего похожего, но автор находит общую тему – обретение веры. И именно она становится главной в книге.
0
6158
Книги
Что будет, если персонажи поменяются кожей, которая веками служила для многих маркером социального статуса? Об этом – новая книга Евгении Некрасовой. В центре сюжета оказываются две подневольные девушки, живущие в XIX веке: чернокожая рабыня Хоуп и русская крестьянка Домна. Пройдя через потери, предательство и насилие героини встречаются в России и получают возможность изменить мир не только вокруг, но и внутри себя.
0
8818
Книги