Антон Уткин. Вила Мандалина
Отрывки
Ирвин Уэлш. Резьба по живому
Отрывки
Девяностые по Бахтину
Рецензии
Записки из пещеры
Рецензии
Гроскоп не боится делать «Войну и мир» или «Преступление и наказание» инструментом самопознания и вообще вставать с авторами чуть ли не на одну ступеньку. Она называет Толстого «бородатой Опрой Уинфри», а «Доктора Живаго» сравнивает с «Аббатством Даунтон»!
649
Роман задумывался как завершающая часть трилогии, в которую вошли книги «Капут» и «Шкура», но не был окончен, поэтому текст пронизан ощущением недовоплощенности. Очевидно, что он только начинает осознавать себя и обретать форму. Малапарте любуется своим величественным замыслом изобразить советских грандов, обреченных сгинуть в эпоху Большого террора, как первертов и декадентов, но не успевает его воплотить.
777
Поэзия Анны Павловской резкая, категоричная и будто бы немного безнадежная. Завод по производству мечт, перейденный Рубикон и снег — в сегодняшнем выпуске рубрики «Опыты».
1053
Дело не столько в проблематике — в одну повесть вместились и буллинг, и потерянная дружба, и поиск себя, и травма, — сколько в нарочитой усложненности (аннотация расставляет все по своим местам, в самом тексте же повествование нелинейно) и обилии диалогов, местами действительно смешных.
769
«Неснятый шиповник» представляет собой пример исследования человеческой психологии: как история о репрессированном дедушке тянется из детства в настоящее, и напоминанием оказывается простой куст шиповника. Автор уверенно перемещается между временными слоями рассказа и при этом воздерживается от личной оценки: в случившемся не то чтобы никто не виноват, но мотивы каждого виновного должны быть понятны.
1085
Простая история о любовном треугольнике ученых на деле оказывается фракталом — серией отражений, уходящих вглубь человеческого сознания. Читатель изучает роман, в романе антропологи изучают других людей, а те, в свою очередь, складывают собственное впечатление о чудаках из другого мира.
1261
Есть определенная сложность в том, чтобы объяснить, что же происходит в «Долой стыд», каков его сюжет. Потому что его, в общем-то нет. Дать примерное представление можно, лишь назвав рассказчиков и обрисовав в общих чертах реалии художественного мира.
1425
Сложно понять, кто и зачем называет тексты Евгений Алехина «пронзительными», «пропитанными самоиронией», а премия «Дебют» и вовсе приписала ему статус «голоса поколения». Давайте оговорим сразу: ни первого, ни второго в рассказах Алехина нет.
1321
Кажется, что зима — один из главных героев поэзии Анастасии Кинаш: заснеженный вид из окна дома, красный снег, проглядывающая сквозь время вечная мерзлота. Новый выпуск рубрики «Опыты» — на сайте «Прочтения».
829
Первой в комиксе Лаврентьевой появляется трава, а из нее — силуэт человека, затем лицо, наполовину заросшее травой. Это прадед автора, отец Валентины Сурвило — Викентий. Память неточна, ее затягивает в темноту сплошной черной туши, трава — забвение.
1145
Самое удивительное в этом тексте — простота его грубости. Сюжет, который крутится вокруг Романа Якобсона, Мишеля Фуко и Жака Деррида, казалось бы, заранее определяет пути романиста — или любование собственной эрудиции, или авангардистские упражнения в нечитабельности, однако произведение Бине предельно ясно и доступно, а все шутки — до нелепого примитивны.
3021
Сегодня в рубрике «Опыты» – рассказ Микаэля Дессе «Пятипалая, левая, твоя». Это текст вырастает из Гоголя, вот только если нос майора Ковалева стал символом того, как статус человека оказывается важнее его характера и душевных свойств, рука в «Пятипалой» – символ отделенности современного человека от мира материального.
1133