Все дрожит и удушает
Рецензии
Отчаянная потребность
Рецензии
Созданный Надашем мир не абсурден, как, например, у Кафки, не лишен своеобразного юмора, даже надежда в нем не до конца вылиняла. Созданный Надашем мир удушлив, и приступ удушья переживает почти каждый герой его текстов.
0
0
1218
«Где теряю я руки свои // Когда пишу? // Где оставляю глаза? // На каком бельме?» – вопрошает поэт Ника Третьяк. О том, почему «Никакой слепоты нет сильнее // Чем у пишущего – к себе», – в новом выпуске «Опытов».
0
1234
«Попакратия» повествует о том, как дети решили отнять власть у взрослых, — и насколько эта история реалистична, каждому придется решать самому. Где это случилось и кто об этом рассказывает, мы не знаем. Можно предположить, что действие происходит в городе, который похож на среднестатистический российский на несколько сотен тысяч жителей.
0
1398
По сравнению с романами самого Рябова, особенно «777», в этих рассказах гораздо меньше насмешки и гораздо больше печали и даже — местами, только-только зарождающегося — сочувствия к своим героям. Это уже не балабановский «Брат», а скорее полузабытый сегодня фильм «Полеты во сне и наяву», снятый Романом Балаяном в 1982 году.
0
1902
Героиня рассказа Марго Гритт привыкла одергивать посетителей выставки фразой «Не трогать», но как запретить слепым, впервые выбравшимся в музей после карантина, прикасаться к статуям? О волнительных прикосновениях к искусству – в новом выпуске «Опытов».
0
1286
«Исландия» Иличевского — это одна из линчевских сов «Твин Пикса», которые, как известно, всегда не то, чем кажутся. Под заголовком, обещающим страну льдов, на самом деле скрывается вход на территорию песка, путешествие по миру-пустыне, полному миражей и пронзительных откровений. Оказывается, на земном шаре есть и другая Исландия — улица в трущобном районе Иерусалима — ключевое место действия, куда во всем своем множестве стягиваются смысловые тропинки новой книги Иличевского.
0
1938
«Какие еще, мать твою, рябины? / Пиши о дроздах, небесах и глине» — так говорит лирическому герою Евгения Мартынова старшина. Поэтический мир, в котором «Ночь лежит головой на сугробе в размокшем снегу», — в новом выпуске «Опытов».
0
1338
Судя по «Убить Ленина», конец света пытался наступить несколько раз, но что-то не задалось. Неудача постигла и Ивана Грозного, и Ленина, и даже пеликана. Апокалипсис — это тоже в какой-то степени авторитет, как религия, коммунизм и отец с матерью. Анастасия Курляндская «нагибает» и эту авторитетную категорию — вместе с остальными.
0
2446
Первое, что приходит в голову, когда заканчиваешь читать дебютный роман Тимура Валитова, — цитата нашего бессменного гения кинематографа. Звенящая пошлость. Но не спешите злорадно улыбаться и предвкушать рецензию, полную возмущений. Речь вовсе не о языковых клише или сюжетных штампах. Пошлость в данном случае — важная часть философии «Угловой комнаты» и неотъемлемый признак описанной автором российский жизни. Причем жизни не только современной, но и на рубеже XX–XXI веков.
0
2954
Рассказ Сергея Лепихова — это камерная, но многоголосая драма, где «похороны оборачиваются свадьбой, на сцену выходят завуалированные мойры и боги, а время изменяет своему линейному ходу». История, герои которой встречаются на обычном квартирнике и превращаются в мифологических персонажей, — в новом выпуске «Опытов».
0
1854
Живой метатекст «Красных частей» стремится передать читателю ощущение постоянной близости смерти и зла, приглашает вступить на время в сообщество людей, где все ошеломлены общим горем и где каждый переживает свою индивидуальную историю насилия. Нельсон хочет показать, что любое причиненное зло надо воспринимать как личную боль.
0
2974