Рецензии
Первое, что приходит в голову, когда заканчиваешь читать дебютный роман Тимура Валитова, — цитата нашего бессменного гения кинематографа. Звенящая пошлость. Но не спешите злорадно улыбаться и предвкушать рецензию, полную возмущений. Речь вовсе не о языковых клише или сюжетных штампах. Пошлость в данном случае — важная часть философии «Угловой комнаты» и неотъемлемый признак описанной автором российский жизни. Причем жизни не только современной, но и на рубеже XX–XXI веков.
0
1
11222
Книги
Живой метатекст «Красных частей» стремится передать читателю ощущение постоянной близости смерти и зла, приглашает вступить на время в сообщество людей, где все ошеломлены общим горем и где каждый переживает свою индивидуальную историю насилия. Нельсон хочет показать, что любое причиненное зло надо воспринимать как личную боль.
0
7774
Книги
Пальмы, розы, лилии и папоротники обретают на страницах «Страстоцвета» особое значение: завезенные в дома сурового Санкт-Петербурга, они облагораживали жилища, незаметно формируя представления людей о прекрасном, создавая моду на определенные цвета и силуэты, являя собой образы райских садов или сказочных лесов и таким образом проникая в литературу Серебряного века.
0
8834
Книги
Дивное дело: с виду документальное исследование, возведенное на фундаменте архивных источников и подкрепленное ссылками, а читается как роман с напряженной драматургией. Восстановление лесковского пути и пристальное всматривание Кучерской в ключевые тексты-шкатулки граничат с художественными интерлюдиями, где Лесков, как и многие его герои, представлен странником на крутой судьбе-дорожке. Названия глав — ориентиры на пройденном маршруте, отметины опыта: «Киевские университеты», «Журналист», «Посторонний», «Мастер», «Проповедник» — и так далее.
0
8342
Книги
Описанная в «Райском саде первой любви» история многолетнего насилия репетитора в отношении его ученицы автобиографична, но китайская полиция отказалась возбуждать уголовное дело. Эта травма стала причиной самоубийства Линь Ихань. В своем последнем интервью на телевидении она сказала, что «насилие над Фан Сыци — это главное преступление в истории человечества, и сотни таких эпизодов насилия продолжают происходить по сей день».
0
10386
Книги
Судьба древнего народа для автора — ключ зажигания, который позволяет завести литературный внедорожник и проехаться с метафизической экскурсией по судьбе цивилизации: цикличной, вечно заходящей хотя бы на второй круг, проявляющейся и в казачьих фантазиях Гитлера, и в нынешней войне на Донбассе тенями готских войн.
0
10042
Книги
Когда с нами что-то происходит, друзей и знакомых больше интересуют конкретика и факты, нежели наши ощущения. Для прозы момент документальности, логической выверенности и причинно-следственной завершённости тоже определяющий. И лишь поэзия позволяет эмоции взять верх над всем остальным. Затонская не столько плывет по течению реки собственных чувств, сколько вычленяет из этого потока что-нибудь одно и старается описать это как можно полнее и точнее. Этим она напоминает натуралиста с коллекцией распятых бабочек.
0
5954
Книги
В обществе, где морщины и седые волосы воспринимают как проигрыш, а не как медаль за победу, книга британского Ричарда Османа читается и необычно, и актуально. Он как будто выдает индульгенцию на если не счастливую, то уж точно не безнадежную старость и говорит о том, что после шестидесяти, семидесяти или еще скольких-нибудь-ти жизнь не начинается и не заканчивается. Она просто длится все то время, которое нам отмерено.
0
6378
Книги
Роман «Звезда и Крест» шортлистера «Ясной Поляны» Дмитрия Лиханова соединяет в себе две сюжетные линии: афганскую войну и историю первых христиан – священномученика Киприана и его возлюбленной Иустины. Казалось бы, между этими историями нет ничего похожего, но автор находит общую тему – обретение веры. И именно она становится главной в книге.
0
6998
Книги
Что будет, если персонажи поменяются кожей, которая веками служила для многих маркером социального статуса? Об этом – новая книга Евгении Некрасовой. В центре сюжета оказываются две подневольные девушки, живущие в XIX веке: чернокожая рабыня Хоуп и русская крестьянка Домна. Пройдя через потери, предательство и насилие героини встречаются в России и получают возможность изменить мир не только вокруг, но и внутри себя.
0
10190
Книги
Ключевое понятие здесь — тот самый бодрийяровский симулякр, копия несуществующего оригинала. По Бодрийяру, мир модерна превратился в один бесконечный набор таких копий, бесконечный ряд означающих, под которыми не скрыто означаемое. Но Репина делает следующий шаг: даже если бытие проходит в окружении симулякров, от этого оно не перестает быть бытием, то есть содержательно сложным, интересным, важным микрокосмом. Если чуть проспойлерить сюжет, важная часть жизни Льва оказывается таким вот симулякром. Но делает ли это саму жизнь менее ценной?
0
8634
Книги
Повесть Максима Гуреева «Любовь Куприна», попавшая в шорт-лист премии «Ясная поляна — 2021», выделяется среди других претендентов на победу не только малым объемом, но и форматом — единственная журнальная публикация в компании книг. В объектив повествования попадают жизнь и творчество Куприна, его становление автором и узловые точки ранней биографии, вплоть до тридцатилетия. Сюжетообразующей линией, как следует из названия, служат противоречивые отношения с матерью писателя — Любовью Алексеевной.
0
8458
Книги
Структура романа, с одной стороны, напоминает ромкомы из серии «Город N, я люблю тебя!»: ряд романтических новелл, персонажи которых так или иначе пересекаются друг с другом, а действие разворачивается в узнаваемых декорациях крупных городов. С другой же — ситком вроде «Друзей» или «Как я встретил вашу маму». Почти каждый из героев «Стрима», как и должно в таких жанрах, в финале оказывается в отношениях. Внезапно выясняется, что даже пенсионер Владимир Григорьевич и владелица обувных бутиков Элеонора Владленовна — это перфект мэтч — ну так же бывает на свете, да?
0
7978
Книги
Июнь 1985 года. Дети, победившие на разных олимпиадах или проявившие себя каким-то другим способом, отправляются в якобы летний лагерь, а на самом деле — в место, где отберут самых подходящих по всем параметрам кандидатов для первого космического полёта на недавно изобретенном, еще толком не опробованном человеком летательном аппарате. В итоге те, кто проходит испытание, остаются для дальнейших, довольно жестких, учений и отправляются в полет, смысл которого (как и количество пилотов) с развитием сюжета неожиданно меняется.
0
7318
Книги
Психологические травмы, пережитое и переживаемое психологическое насилие, нездоровые способы борьбы со стрессом и такие же отношения с родителями — все это может показаться тем общим, что объединит героев, вызовет в них взаимную симпатию, которая со временем перерастет в прекраснейшую дружбу. Но герои романа Кристины Двойных слишком близки к реальным людям, а их жизнь — к реальной жизни, несмотря на все литературные условности.
0
8722
Книги
История в видении Бине — набор случайностей, которые незаметно меняют параметры всей мир-системы. Эту идею иллюстрируют постоянные «перевертыши» по ходу повествования. Если в реальном мире развал мексиканской империи ацтеков подготовила грандиозная эпидемия оспы 1520 года, то в романе Бине поворотным событием становится землетрясение в Лиссабоне 1531 года. В нашей реальности конкистадор Франсиско Писарро устроил засаду, разбил многократно превосходящую числом армию инков и взял в плен Атауальпу, а в реальности Бине Атауальпа похожим образом громит в бою и похищает Карла V Габсбурга — того самого, что по-испански говорил с Богом, а по-немецки — со своей лошадью.
0
8918
Книги
Рассказчик и его приятели Гера, Сантьяго, Нат, Сгуха отправляются в отчаянное путешествие на поиски бензонасоса от советского генератора, который кто-то из них когда-то стащил с местного завода. Насос нужен, чтобы устроить рейв в день солнцестояния. Облажаться нельзя (они и так облажались, потеряв его), иначе вечеринка не состоится. И вроде бы все складывается удачно, но ровно до тех пор, пока они не оказываются у той самой реки. Поездка, которую парни изначально планировали как небольшое приключение, заканчивается неожиданно — они то ли тонут, то ли чудом выживают.
0
8626
Книги
«Хороший сын, или Происхождение видов» — книга об эволюции, как намекает второе название. Она и сама — итог определенной эволюции. Чон Ючжон, — в отношении которой Die Zeit подсовывает нам удобный для неспециалиста шаблон «южнокорейский Стивен Кинг», — всю свою писательскую карьеру исследовала природу зла в человеке. «Хороший сын» — это тоже поле экспериментов — и литературных, и этических, и даже судебно-медицинских: одна из важнейших тем книги — это тема антипсихиатрии, а также моральные проблемы отношений врача и пациента.
1
9490
Книги
Огромный полумаргинальный саньково-питерский двор, только родом из нулевых — это и есть мир прозы Татьяны Леонтьевой. Ее текст во многом автофикциональный, о чем она даже говорит в интервью, а рассказчица в большинстве случаев выступает скорее наблюдателем, чем действующим лицом.
0
13070
Книги
Скупые биографические факты жизни Шекспира и окружавших его людей обрастают в романе плотью, мир XVI века оживает, наполняясь запахами, формами, звуками. Однако с первых строк становится понятно, что задачей писательницы была не анимация истории, а погружение в полный цикл проживания огромного горя — потери ребенка. На месте семьи Шекспира, честно говоря, могла быть абсолютно любая семья с подобным опытом.
0
8542
Книги
В основе романа лежит очень сложный вопрос: что такое жизнь — дар или проклятие? В иудаизме реинкарнация называется гилгуль и является одним из способов очищения души — путем, которым Господь ведет мир к окончательному исправлению. Герои Хена пытаются выстроить отношения с Богом, который дает им свободу воли, но они не умеют распорядиться ей. Может ли статься так, что главная цель жизни — не искупление прошлых грехов, а проживание ее, собственно сама жизнь?
0
10318
Книги
«Дом иллюзий» — это вторая работа молодой квир-писательницы с кубинскими корнями Кармен Марии Мачадо. В личные события прошлого вплетаются то магический реализм, то эссеистика, то хоррор, то социологический нон-фикшн, раскрывающий историю насилия в ЛГБТ-сообществе.
0
10406
Книги
«Копенгагенскую трилогию» сравнивают с автобиографическими трилогиями Горького и Толстого. Сказать, что это их женская версия, было бы неправильно: здесь принципиально другая оптика, рассказчик, композиционное устройство и интенция — в первую очередь интенция, — лишенная всякого дидактизма. Героиня делает то, что хочет (положа руку на сердце — все, что хочет), и не испытывает по этому поводу ни стыда, ни сожаления.
0
33518
Книги
Роман настолько сильно пропитан духом 2007-го, что назвать окружающую Машу обстановку «антуражем» или «фоном» невозможно. Эпоха здесь — полноценный герой произведения, герой до сих пор неописанный и непонятый. При этом в романе удивительным образом раздваивается оптика. «Ловля молний на живца» написана в 2019-м году — во времена, когда нам уже известны и зумеры, и бумеры, а новая этика, цифровые технологии и феминизм стали символами эпохи.
0
10842
Книги
Главный конфликт этого романа — желание деревянного народа стать людьми. Практически совершенные существа, они болезненно переживают, что не умеют плакать и умирать (и тут напрашивается сравнение вовсе не с Буратино, а с Электроником). Умные, ничего не забывающие, богобоязненные, выносливые и красивые деревянные люди очень похожи на настоящих: если не знать об их особенности, никогда не догадаешься, что перед тобой истукан.
0
10386
Книги
Трудности понимания, подбора кодов, чтобы слышать и быть услышанными, — значимый мотив не только в литературе янг-эдалт, куда «Выключить мое видео» отнести легко, если заметить, что двадцатисемилетняя учительница почти такой же «молодой взрослый», как ее ученики. Нарушенная коммуникация — вообще больное место постиндустриального общества, и не потому, что «интернет полон лжи», а потому что непредсказуемость цифровой эпохи и ее быстрая переменчивость вынуждают людей закрываться в себе, чтобы почувствовать безопасность.
0
12474
Книги
«Увертюра» — живописная притча о безумной звезде (в смысле — небесном теле), большой кошке, синекожей девочке по имени Надежда, неизбежном конце света и, разумеется, Песочном человеке — повелителе Страны снов, кошмаров и фантазий.
0
9550
Книги
Александр Соболев в первую очередь историк литературы и филолог — к правдоподобности изображаемого он относится внимательно. Текст выглядит точно так, как он выглядел бы, не разделись русская культура на дореволюционную и советскую: герои обсуждают увиденную недавно фильму, крестьян нет-нет да называют пейзанами, а на перронах по-французски воркуют влюбленные. За стилистической точностью следует и аккуратно выстроенная историчность — опять же на английский манер.
0
11414
Книги
Итак, эта книга о поколенческой травме и ее преодолении. Здесь все просто. Внуки войны должны научиться говорить о преступлениях своих предков, чтобы освободиться от призраков прошлого и зажить здоровой жизнью. Это и пытается сделать Баттьяни своим расследованием. Перенесение механизма невроза, порожденного травмирующей ситуацией, с индивидуальной психики на коллективную — не новая идея. В конце концов, не зря же автор описывает, как он все время посещает психоаналитика.
0
11478
Книги