Возвращение к себе

• Евгения Некрасова. Домовая любовь. — М.: Издательство АСТ: Редакция Елены Шубиной, 2021. — 379 с.

Сборник рассказов как формат сейчас явно переживает кризис. Его все чаще иронически называют братской могилой, если авторов несколько; в случае с одним автором есть спасительный ход: можно попытаться выдать сборник за роман — когда наблюдается хотя бы минимальное подобие общего сюжета. Второй случай особенно любопытен, поскольку мы, кажется, забыли, что сквозной сюжет — вообще-то необходимое для хорошего сборника условие. То самое, которое собирает разрозненные, автономные сами по себе тексты в единое целое. 

Путь выхода из этого кризиса обозначает обозреватель Елена Васильева в статье, посвященной двум книгам прошлого года, — сборнику рассказов-антиутопий «Время вышло» («Альпина нон-фикшн») и сборнику «Время обнимать и уклоняться от объятий», выпущенному по следам Уральской биеннале современного искусства. Если первая книга представляет собой формат более традиционный — это объединенные общей темой рассказы различных авторов, то второй сборник — новаторский, созданный на пересечении различных жанров и — шире — реальности и вымысла. 

Новый сборник Евгении Некрасовой выбивает два очка из двух: с одной стороны — тематическое единообразие (это, как сказано в аннотации, «своего рода исследование дома и семьи»), с другой же — жанровая неоднородность (в нем собраны рассказы повести и поэмы, а в некоторых текстах поэтическое и прозаическое соседствуют, как жиличка и домовиха в произведении, давшем название сборнику). 

Вообще в прошлом году у Некрасовой вышло два важных произведения. Первое — нашумевший книжный сериал «Кожа» об американской рабыне и русской крепостной, которые меняются судьбами, замеченный критиками и вошедший в шорт-лист премии НОС. Сама Некрасова говорит, что задумывала этот текст давно, но без предложения и дедлайна от издателей неизвестно когда бы села писать. Второй, собственно, — «Домовая любовь». И несмотря на то, что для писательницы, по ее словам, этот проект даже более важный и во многом более личный, написано о нем мало. В этом, кажется, кроется еще одна трудность, связанная с форматом сборника рассказов: о нем трудно писать (и ближайшее подтверждение тому — настоящая рецензия).

Ключевая тема текстов — дом, впрочем, не нова для писательницы. И бытовые ужасы и разрешающие их чудеса у нее чаще всего происходят за дверями квартир в московских многоэтажках, а в повести «Несчастливая Москва» и вовсе распространяются на пространство целого города. В сборнике «Домовая любовь» география текстов расширяется — и под понятие «дома» попадают уже не только семья, квартира, дача или город, но и страна, и даже природа.

Так, в книге появляются два текста, которые можно отнести к экописьму — набирающему популярность направлению, в рамках которого осмысляются отношения человека и природы и поднимаются экологические проблемы. Это и разворачивающиеся в декорациях Байкала и Поволжья XX века соответственно «Кумуткан» и «Лётка, или Хвалынский справочник», и, пожалуй, «Музей московского мусора». Первый — о промысле байкальской нерпы и экотерроризме. Во втором рассказе, совмещающем традиционный нарратив (со сказовыми стилистическими элементами) со словарными вставками, включающими читателя в контекст произведения, герои тесно взаимодействуют с различными силами природы, вплоть до нечистых.

Волга — крупнейшая река Европы и одна из самых длинных рек в мире, длиной 3530 км. При впадении в Каспийское море, Волга образует дельту, в которой находится Астраханский государственный природный биосферный заповедник.

Астраханский биосферный заповедник (А. б. з.) — заповедник, основанный в 1919 году, на территории Камызякского, Володарского и Икрянинского районов Астраханской области. В А. б. з. обитает 280 видов птиц,60 видов рыб и несколько видов редких растений, среди которых рогоза, чилим, лотос.
Лотос — 1) род двудольных растений, единственный представитель семейства Лотосовые; 2) форма родимого пятна на запястье Ольги.

Ольга — невысокая, коренастая, светловолосая девица шестнадцати лет, живущая в начале XX века неподалеку от рыбацкого поселения Камызяк Астраханской губернии в семье своего отца огнёвщика («Лётка, или Хвалынский справочник»)

Еще одним важным — в том числе потому, что Некрасова ранее с ним практически не работала — сюжетом книги становится сюжет автофикциональный. В первом рассказе сборника «Квартирай» героиня долго выбирает квартиру в Москве — и именно с поисков собственного жилья, как признается писательница, и начала оформляться идея сборника. Поэма «Музей московского мусора», отразившая опыт пребывания Некрасовой в резиденции «Арткоммуналка» в Коломне, творчески осмысляет угрозу, которую представляет для уникальной культуры города своз мусора из Москвы. В повести «Молодые руины» автобиографичны декорации, на фоне которых разворачивается история необычной девочки (а позже девушки и молодой женщины), обладающей суперспособностью менять архитектурный ландшафт: недалеко от дома писательницы в ее детстве стоял такой же недостроенный завод. В основе поэмы «Культурный слой» — семейная история авторки, а ее собственное имя обыгрывается в сокращении Жня, которое в то же время связано со словом «жать» (то есть «собирать») — а текст посвящен семейной даче Некрасовой:

Я — Жня,
приятно познакомиться! Что посеете,
то и пожнёте.
Живу на этой даче,
я тут не выросла,
но завелась.
Что тут есть у меня? Полубритая голова, белое брюхо,
второй подбородок, телефон, компьютер.

Принципиальным этот сюжет оказывается еще потому, что и композиция, и иллюстрации, и даже изображение на обложке книги были созданы самой Некрасовой.

Главред Афиши.Daily Егор Михайлов очень точно определил стиль писательницы как магический пессимизм. Мрачная реальность в ее художественном мире такова, что выхода из нее, кроме как при помощи чуда, не находится (как, например, в рассказе «Банкомать», когда забеременевшая на карантине девушка, не имея возможности сделать аборт, начинает буквально рожать деньги). И даже в текстах, где нет очевидных фантдопущений, магический элемент подключается на уровне стиля, проявляясь в сказовой манере.

Некрасова всегда была внимательна к актуальной повестке, но в «Домовой любви» она буквально переплавляет окружающую действительность в художественные тексты, будь то социальные проблемы или — теперь — ее личная история. 
А метафорическое путешествие, начавшееся с поисков дома и истории дисфункциональной семьи (рассказ «Дверь»), проходящее через разные города и области нашей страны, по сути, закольцовывается возвращением на семейную дачу и принятием авторки своей личной истории. И это, в определенном смысле, можно назвать хэппи-эндом.