Картинка Анастасия Сопикова

Главная героиня ездит в метро, мается бессонницей, думает о своем отце. Фактурой становится всё: собственное тело, сны, воспоминания о любовниках, интерьер чьей-то квартиры в сталинской высотке. На самом же деле окружающий мир не столь интересен героине — он лишь служит ей зеркалом. Всё кругом она видит словно через лицевое стекло тяжелого скафандра, чувствует — и само это чувствование интересует ее гораздо больше, чем объект, его вызвавший.
0
1
0
11942
Оливия Лэнг не нуждается в представлении. Когда-то она изобрела для своих книг особый жанр, в котором сплетаются чужие биографии и эпизоды ее собственной жизни, эссеистика и мемуары, лиричность и рациональность.
0
0
1
10066
С одной стороны, «Страж порядка» — роман о механическом герое, типа человека-комбини, который пытается выглядеть и вести себя как нормальный. С другой — фарс, потому что никаких нормальных людей в природе не существует. С третьей стороны, это история не-героя в негероическое время, социопата, который даже маньяком стать не сумел.
0
0
0
15878
Сюжет «Истории одного супружества» таков: живет на свете домохозяйка Перли Кук, невзрачная чернокожая женщина лет тридцати. Живет с мужем Холландом и их сыном, который болен полиомиелитом. Еще у них есть собака. Чтобы не раздражать Холланда, собака не лает, Перли не разговаривает, сыночек ходит на цыпочках. О Холланде мы знаем, что он удивительно красив и удивительно раним — вот, пожалуй, и все. А дальше — ослепительный незнакомец, который предлагает Перли кучу денег за ее благоверного.
0
0
0
7494
По сравнению с романами самого Рябова, особенно «777», в этих рассказах гораздо меньше насмешки и гораздо больше печали и даже — местами, только-только зарождающегося — сочувствия к своим героям. Это уже не балабановский «Брат», а скорее полузабытый сегодня фильм «Полеты во сне и наяву», снятый Романом Балаяном в 1982 году.
0
0
0
11998
Роман «Звезда и Крест» шортлистера «Ясной Поляны» Дмитрия Лиханова соединяет в себе две сюжетные линии: афганскую войну и историю первых христиан – священномученика Киприана и его возлюбленной Иустины. Казалось бы, между этими историями нет ничего похожего, но автор находит общую тему – обретение веры. И именно она становится главной в книге.
0
0
0
7046
Лэнг изобретает смешной жанр — забавный, если вспомнить заглавие ее собственного сборника Funny Weather. В основе этого жанра — личная травма героини, которая толкает ее к самопознанию и к исследованию какого-либо феномена. Исследовать лучше всего через сравнение с другими людьми, жившими на земле, поэтому в личную историю вплетаются биографии тех, кто когда-либо интересовал автора, — в основном писателей или художников.
0
0
0
9382
Огромный полумаргинальный саньково-питерский двор, только родом из нулевых — это и есть мир прозы Татьяны Леонтьевой. Ее текст во многом автофикциональный, о чем она даже говорит в интервью, а рассказчица в большинстве случаев выступает скорее наблюдателем, чем действующим лицом.
0
0
0
13114
«Копенгагенскую трилогию» сравнивают с автобиографическими трилогиями Горького и Толстого. Сказать, что это их женская версия, было бы неправильно: здесь принципиально другая оптика, рассказчик, композиционное устройство и интенция — в первую очередь интенция, — лишенная всякого дидактизма. Героиня делает то, что хочет (положа руку на сердце — все, что хочет), и не испытывает по этому поводу ни стыда, ни сожаления.
0
2
0
33658
«Истребитель» — последний роман так называемой И-трилогии. Первым был вышедший в 2012 году «Икс» о судьбе Шолохова, вторым — «Июнь», роман о предощущении войны и ошибках интеллигенции, за которые расплачивается простой народ. Нынешний текст — об освоении воздуха, о парашютистах, летчиках, механиках и испытателях. Весь советский проект здесь должен предстать как один большой самолет, который конструируют тысячи рук.
0
0
0
11638
На самом деле Кирилл Рябов пишет один роман. Если вы в этом сомневаетесь, то просто взгляните на то, как «777», написанный в 2011 году, перемигивается с другими его же текстами. Может, это компьютерная игра в нескольких частях — как какой-нибудь «Петька». Локации всюду похожие, персонажи из одной вселенной, вот только миссии разные и уровни сложности. В таком случае у «777» сложность для прохождения — самая высокая, столько тут всего намешано.
0
1
0
9210
Роман почти-классика современной испанской литературы Антонио Муньоса Молины шел к нам непростительно долго — написанный аж в 1987 году, он впервые переведен на русский только сейчас. Действие происходит преимущественно ночью и в сумерках, все герои пьют виски, курят сигары, слушают пластинки, откровенничают хриплыми голосами про загадочных дам и качают мудрыми головами.
0
1
0
10106
Репина — мудрый и оттого бесконечно печальный автор, и фальшивых нот брать не умеет. Она играет тонко и красиво, она говорит только то, что хочет сказать и ни словом больше — и тем не менее (а может быть, именно потому) ее маленький лаконичный роман вмещает в себя гораздо больше, чем кажется на первый взгляд. Человек-то и познает себя только через любовь или через искусство — вернее, через эти занятия он общается с жизнью, он общается, если хотите, с Богом.
0
1
0
7194
Лэнг выстраивает собственную гипотезу относительно писательского алкоголизма — выстраивает остроумно, через метафору плавания и воды. В самом деле: тут и попытка защититься от тревоги — будто в материнской утробе, и соединиться с самим собой, и балансировать — и обратное желание, желание утонуть. Утопиться в стакане. Недаром в «Эхе» так много описаний ручьев, озер, рек, морей, океана. Это очень «водная» книга — про воду внутри и снаружи, грязную и чистую, мертвую и живую.
0
0
0
7070
Его рассказы-ситуации-голоса всем даются легко: и читателю — по десять минут на каждый, не нужно тратить душевных сил, в конце получаешь эффектный хлопок по ушам и удовлетворение; и, кажется, самому автору. Всем все нравится, и стиль Селукова, кажется, уже устоялся, законсервировался.
0
0
0
9330
«Никто не вернется» — пятая книга Кирилла Рябова. По интонации, языку и, что называется, сеттингу, она наследует вышедшему два года назад «Псу»: и пространство всё то же, и художественные условности те же, и схемы отношений. И там и тут важны темы смерти и верности, и краски везде максимально темные, край палитры.
0
0
0
11062
В центре повествования Crudo — сорокалетняя Кэти, и на первой же странице автор признается, что героиня являет собой ее собственную проекцию. На самом деле все, конечно, сложнее. Черты героини здесь перемешаны даже не с деталями биографии автора, а, скорее, с цитатами и образом Кэти Акер — американской фем-писательницы и поэтессы.
0
1
0
8850
Протестовать против отца и попасть в тюрьму за, выражаясь сегодняшним языком, участие в политическом митинге, да еще и устроить там отчаянную голодовку — слишком много и трудно для семнадцатилетней девушки даже в 2020 году. Понять, что тебя тянет к другим женщинам и не испытать по этому поводу ни стыда, ни страха, не задать ни единого вопроса — это идеальный расклад, который и в 2020 году еще малодостижим.
0
0
1
9402
«Манхэттен-Бич» Дженнифер Иган напоминает брутальную «Санта-Барбару». Побережье океана, корабли, гангстеры, плеск волн и опять корабли, верфи, разборки криминальных кланов, продажных судей и старых супругов.
0
0
0
9514
Писатель Артур Лишь подбирается к своему пятидесятилетию в плачевном состоянии. Издательство отклонило рукопись новой книги — это раз. Денег и перспектив нет — это два. Любовник ушел и надумал выйти замуж за другого — это третий, самый болезненный удар. Артур Лишь получает приглашение на его свадьбу — наивный зачин в стиле какой-нибудь Кэндис Бушнелл — и вдруг взрывается.
0
0
0
11162
Роман Кирилла Рябова отличает завидная кинематографичность: описания предельно скупые, но цепкие: деталь обычно дана только одна, но такая, что никогда не забудется: кружка с заплесневевшим чаем, мокрые желтые коленки, холодный борщ за сто рублей в пластиковой посуде.
0
0
0
14246
Иронии бы больше молодому автору, в том числе самоиронии, чуть-чуть внутренне вырасти, чтобы тридцатилетние не казались безнадежными артритными стариками. Тогда и с авторской оптикой, глядишь, станет все нормально, и язык перестанет выдавать попытки натянуть сову на глобус.
0
0
0
10014
Основная претензия к книге — якобы шокирующий «контент» и способ его подачи. Можно представить, какого неженку это может шокировать и какого ханжу — возмутить. С чем спорить точно нельзя, так это с тем, что рабочие Влада Ридоша разговаривают, как настоящие — и в этом явная удача автора.
0
0
0
14562
В предисловии автор объясняет историю сборника: хронологически это первая его книга, в хаосе девяностых случайно изданная слепой печатью. Как следствие — потерянные рассказы и коробки никому не нужных авторских экземпляров, которыми в конце концов начинают топить домашнюю печку — надеюсь, деталь придумана не ради красного словца. Хотелось даже сыграть в игру: давайте, мол, отбросим последние двадцать лет и представим, что Носов — начинающий писатель, будем судить его беспристрастно, советов надаем ради хохмы. Но — вот незадача — в примечания к тексту то и дело приходит автор сегодняшний и грозит оттуда пальчиком: не пройдет, все вижу, все знаю сам.
0
0
0
7062
«Наполеонов обоз» Дины Рубиной — книга для пенсии. Роман — по крайней мере, заявленный первым том «Рябиновый клин» — старчески нетороплив и размерен, он не может существовать без длиннот и отступлений, в нем уже слышно отставание от языка эпохи.
0
0
0
11066
В общем и целом, книга «Дни Савелия» Григория Служителя получилась милая, очень милая — и оформлена хорошо, и автор вон какой красавец, и коты такие все из себя мудрые мученики. Остановиться бы на замысле написать простую и добрую притчу (на сто страниц, а не четыреста), и было бы совсем хорошо.
1
0
0
10882
Сильный Дима и маленький Коля, который занимается селфхармом за мир, оргии в костюме Пикачу, таджики-хентайщики, Роскомнадзор, волосатая Мидори-сан и белочка, которая уже залезла на чердак и «скребется силна-силна». Смешная грязненькая история с печальным концом.
0
0
0
9810
Нужно отметить, что это специфическая особенность стиля Дубина — брать блестящий высокий старт, смело разгоняться и как-то... зачастую обрывать на самом интересном месте. Нет, это даже не плохо, это именно что особенность — но такая, с которой редактору и составителю нужно хорошо поработать. Потому что после третьего подряд падения на задницу хочется бросить общение даже с самым тонким и образованным собеседником.
0
0
0
6462
Елена Катишонок потрясающе управляет вещным миром. Каждая деталь — ших-ших веничек, пфефферкухены, серая мочалка на тесемках, асфальтовые мокрые галоши — обрисована резко и выпукло. И расставлять эти акценты она умеет по местам, как в любимом доме — сюда вазочку, сюда салфеточку. Показывает все эти экспонаты музея быта автор в том темпе, который считает нужным, и этих разгонов-замедлений даже не замечаешь, череду коридоров и комнат проходишь так, как угодно хозяину, сдающему квартиру внаем.
0
0
0
6954
Кирилл будто бы целыми днями разбирает бабушкины записки, слоняется по кладбищам и полуразрушенным постройкам, часами под свечой (обязательно под свечой!) рассматривает фотографию без вести пропавшего двоюродного деда по черт знает какой линии. Иногда он ездит в таинственные города, где по вечерам ему шепотом рассказывают другие страшилки — а днем бродит по улочкам и осознает, осознает, осознает. Осознает так глубоко, что, даже проходя мимо прачечной, видит сплошное желание «отстирать, обелить жизнь». Ах да, еще он любит сесть возле какого-нибудь дома и представлять коней в яблоках, рождественские елки и пироги с визигой, патоку и хруст французской булки.
0
0
0
6466