Валерий Отяковский
Продолжая наш лонгрид, редактор раздела «География» Валерий Отяковский обозревает новинки литовской литературы на русском языке. «О дивный новый мир» для детей, курс по школьной географии для Гоголя и спасительное чтение для каждого из нас — в новом выпуске рубрики «Галопом».
2106
Мараи осваивает территорию густого и темного модернизма, рассказывающего о родовой травме современного мира, — в шестидесятые эту нишу безраздельно захватит магический реализм, но там свою роль сыграл еще и крутой замес латиноамериканской мистики. Мараи сближается с Маркесом и Кортасаром через отсутствие классического психологизма, стремление к схематизации внерационального, попытку концептуализировать то, что с трудом поддается объяснению.
3282
Книги
Продолжая наш лонгрид, редактор раздела «География» Валерий Отяковский обозревает венгерские новинки на русском языке. В новом выпуске — мемуары, роман и сборник филологических эссе прямиком из Центральной Европы.
3798
Лонгрид о Литве стал первым материалом нашего проекта «География», поэтому у всей редакции к нему особенно теплое отношение. За год, прошедший с его выхода, появился ряд книг, связанных с литовской культурой и по-разному расширяющих представление о ней на русском языке. Переписка восточноевропейских философов, плохая монография об очень важном феномене и удивительно «литовские» стихи — в обзоре одного из составителей лонгрида Валерия Отяковского.
5638
Корреспонденция полна описаний происходящего вокруг, атмосферы разных обществ. Из подробных отчетов Шелковского складывается хроника эмигрантской жизни: попытки обустроиться и найти работу, сплетни о молодом хулигане Лимонове и обожествленном при жизни Солженицыне, репортажи с выставок.
3754
Книги
Самое удивительное в этом тексте — простота его грубости. Сюжет, который крутится вокруг Романа Якобсона, Мишеля Фуко и Жака Деррида, казалось бы, заранее определяет пути романиста — или любование собственной эрудиции, или авангардистские упражнения в нечитабельности, однако произведение Бине предельно ясно и доступно, а все шутки — до нелепого примитивны.
7726
Книги
Всеми силами автор убеждает, что фабула взята у Агаты Кристи, постоянно отсылая читателя к «Убийству в “Восточном экспрессе”»: вот закрытый поезд, вот разношерстная компания попутчиков, вот труп. Однако ни расследования в его привычном понимании, ни интригующей загадки, ни даже банального сопереживания героям — то есть того, что склеивает ряд приемов в жанровое произведение — здесь нет.
5658
Книги
«На руинах нового» — отличная точка входа в творчество одного из лучших русских эссеистов. Кроме основных тем, очерчивается еще и круг авторов, к которым Кобрин регулярно возвращается — Манн, Пруст, Кафка, Борхес, Александр Пятигорский, советские неподцензурщики, упоминаются важные для автора Набоков, Лидия Гинзбург, Джойс.
3966
Книги
Название сборника «Что нам делать с Роланом Бартом?» можно прочитать двояко — с одной стороны, это «каким образом анализировать наследие?», с другой — «чем бы заняться в его компании?». Статьи, составившие книгу, синтезируют оба вопроса — в них как осмысляется творчество философа, так и через призму его способа мыслить рассматривается сегодняшняя культура.
3238
Книги
Антология мадьярского модернизма, фиктивные воспоминания последней спутницы Горького и двухсотстраничный комментарий к одной фотографии — в обзоре одного из составителей венгерской «Географии» Валерия Отяковского.
4950
Олег Лекманов успешно переносит свой опыт написания биографий поэтов начала века на новый материал. Его подход очень обстоятелен: систематизация мемуарных источников, публикация архивных документов, попытка верификации документов.
2310
Книги
Если в книге ЕУ изображается скорее синхронно развивающаяся художественная мысль, то сборник «Гилеи» выстроен в строгой хронологической последовательности: это рассказ о политической жизни сюрреалистических группировок, причем уточнения требуют сразу два слова — «политической» и «группировок».
1866
Книги
В книге Кирилла Кобрина «История. Work in progress» стальная дихотомия личного и коллективного смягчается и граница между ними начинает мерцать, пропуская туда и обратно. Слово «история» раздваивается: глобальная, нависающая history уступает место для локальной story.
3194
Книги
История интерпретаций «Черного квадрата» Малевича уже почти стала отдельной дисциплиной, даже монография по этому предмету написана и переведена на русский язык. В своей книге американская исследовательница Екатерина Кудрявцева не рассказывает что же скрывает супрематическое полотно, но прекрасно объясняет, чем оно не является, четырьмя историями обозначая квадратные рамки возможных трактовок.
1742
Книги
Не переиздававшаяся в полном объеме с 1929 года, репринтно воспроизведенная «Комсомолия» сопровождается томом статей и комментариев в 2,5 раза больше самой поэмы: десятки иллюстраций, архивные материалы, профессиональный филологический и искусствоведческий анализ. Подобным вниманием одарено далеко не каждое произведение, того достойное.
3622
Книги
Андрей Хлобыстин, активный участник арт-тусовки Ленинграда времен perestroika, собрал под одной обложкой свои тексты об искусстве конца прошлого века и объединил их хлестким названием, объясняющим, по мнению автора, все многообразие творческих практик этого яркого периода.
2498
Книги
Роман литовца Саулюса Томаса Кондротаса был написан в конце семидесятых, когда жанр уже успел утвердиться, но еще не был пущен в оборот дельцами бестселлеров от Бразилии до Сербии.
2638
Книги
Утопия, которую создает Хвостов, — это пасторальная имперская Россия, где он есть абсолютный гений. Граф Сардинский обогнал свое время на пару веков и устроил грандиозный жизнестроительный перформанс.
2618
Книги
«Жизнь идиота» — это сборник мемуарных зарисовок о бурной молодости в рокерском Ленинграде. В те времена Бояшов был близок к экспериментальному коллективу «Джунгли», и он с благодарностью вспоминает богемную жизнь — единственное, что могло раскрасить советские будни.
2610
Книги
Проблема издания в том, что оно не увлекательно в научном смысле — нет ни привлечения редких архивных данных, ни «сопряжения далековатых». Автор рассказывает известные сюжеты из истории модернизма, потом чуть менее известные сюжеты из истории оккультизма, но серьезный анализ должен с этого начинаться, а не этим ограничиваться.
2158
Книги
Гедройц не возвращал великую Польшу, а строил новую Европу, чего ему не могли простить ни эмигранты, ни социалисты, ни даже польские инакомыслящие — для них «Культура» была журналом далеким и слабо отображающим повестку дня.
1942
Книги
В наше время, когда левое и правое размылись и превратились в неразличимый сплав, опыт Устрялова снова оказывается востребован. Уже не разные идеологии воюют друг с другом, а сама форма идеологии, даже без внятного содержания, противостоит сознанию отдельной личности. И здесь стоит вспомнить харбинского философа-одиночку
1762
Книги
Чтобы проникнуться эстетикой смерти и ужаса, необязательно белить лицо и рисовать кровоподтеки. Испытать острые ощущения можно, даже оставшись дома. Нужно лишь правильно подобрать книгу на вечер.
2586
Книги
С первых же строк автор показывает: тут главным будет не архитектура, каналы и лодочники, а мой город, пусть мой он — лишь временно.
2530
Книги
В «НЛО» вышел увесистый том, посвященный филологу. Внутри можно найти публикации гаспаровских текстов, рефлексию над его наследием, а также литературоведческие этюды об авторах, входивших в круг его интересов. Научные тексты о Гаспарове удивляют заостренным вниманием к интеллектуальному окружению его творчества.
1686
Книги
Керенский претендует на роль национального лидера. Сохраняя революционную риторику, он становится «вождем народа», таким образом создавая необходимое звено между религиозным почитанием монарха и советским прославлением генсека. Установление этой связи, проясняющей сам механизм становления политического культа, и есть главное достижение исследователя.
1062
Книги
Эта книга ценна хотя бы тем, что в отличие от своих современников критик подходит к нарождающемуся авангарду без внутренней неприязни или квазирелигиозного фанатизма. Он видит в новом искусстве большой потенциал и чувствует, что оно займет свое место в истории культуры. Пожалуй, его небольшая книжка относится к первым опытам определения этого места.
1390
Книги
Исследовательница по-разному подходит к сложнейшему клубку, где литература сплелась с политикой, и использует для этого богатый инструментарий. Иногда историк просто пересказывает исторические события, а иногда подробно анализирует эпистолярий императрицы и воспоминания людей, приближенных ко двору. Финальный очерк в книге вовсе похож на традиционный филологический этюд, в котором принципы «забавного слога» напрямую связываются со стилем екатерининского управления.
1554
Книги
Безусловно, трактат по соблазнению женщин идейно был кошмарным текстом, противоречащим европейской системе ценностей. Но эта инструкция написана пламенным языком, который возмущает именно потому, что хочет эпатировать.
1262
Книги