Валерий Отяковский
Всеми силами автор убеждает, что фабула взята у Агаты Кристи, постоянно отсылая читателя к «Убийству в “Восточном экспрессе”»: вот закрытый поезд, вот разношерстная компания попутчиков, вот труп. Однако ни расследования в его привычном понимании, ни интригующей загадки, ни даже банального сопереживания героям — то есть того, что склеивает ряд приемов в жанровое произведение — здесь нет.
589
Книги
«На руинах нового» — отличная точка входа в творчество одного из лучших русских эссеистов. Кроме основных тем, очерчивается еще и круг авторов, к которым Кобрин регулярно возвращается — Манн, Пруст, Кафка, Борхес, Александр Пятигорский, советские неподцензурщики, упоминаются важные для автора Набоков, Лидия Гинзбург, Джойс.
547
Книги
Название сборника «Что нам делать с Роланом Бартом?» можно прочитать двояко — с одной стороны, это «каким образом анализировать наследие?», с другой — «чем бы заняться в его компании?». Статьи, составившие книгу, синтезируют оба вопроса — в них как осмысляется творчество философа, так и через призму его способа мыслить рассматривается сегодняшняя культура.
404
Книги
Антология мадьярского модернизма, фиктивные воспоминания последней спутницы Горького и двухсотстраничный комментарий к одной фотографии — в обзоре одного из составителей венгерской «Географии» Валерия Отяковского.
297
Олег Лекманов успешно переносит свой опыт написания биографий поэтов начала века на новый материал. Его подход очень обстоятелен: систематизация мемуарных источников, публикация архивных документов, попытка верификации документов.
173
Книги
Если в книге ЕУ изображается скорее синхронно развивающаяся художественная мысль, то сборник «Гилеи» выстроен в строгой хронологической последовательности: это рассказ о политической жизни сюрреалистических группировок, причем уточнения требуют сразу два слова — «политической» и «группировок».
176
Книги
В книге Кирилла Кобрина «История. Work in progress» стальная дихотомия личного и коллективного смягчается и граница между ними начинает мерцать, пропуская туда и обратно. Слово «история» раздваивается: глобальная, нависающая history уступает место для локальной story.
446
Книги
История интерпретаций «Черного квадрата» Малевича уже почти стала отдельной дисциплиной, даже монография по этому предмету написана и переведена на русский язык. В своей книге американская исследовательница Екатерина Кудрявцева не рассказывает что же скрывает супрематическое полотно, но прекрасно объясняет, чем оно не является, четырьмя историями обозначая квадратные рамки возможных трактовок.
226
Книги
Не переиздававшаяся в полном объеме с 1929 года, репринтно воспроизведенная «Комсомолия» сопровождается томом статей и комментариев в 2,5 раза больше самой поэмы: десятки иллюстраций, архивные материалы, профессиональный филологический и искусствоведческий анализ. Подобным вниманием одарено далеко не каждое произведение, того достойное.
615
Книги
Андрей Хлобыстин, активный участник арт-тусовки Ленинграда времен perestroika, собрал под одной обложкой свои тексты об искусстве конца прошлого века и объединил их хлестким названием, объясняющим, по мнению автора, все многообразие творческих практик этого яркого периода.
290
Книги
Роман литовца Саулюса Томаса Кондротаса был написан в конце семидесятых, когда жанр уже успел утвердиться, но еще не был пущен в оборот дельцами бестселлеров от Бразилии до Сербии.
363
Книги
Утопия, которую создает Хвостов, — это пасторальная имперская Россия, где он есть абсолютный гений. Граф Сардинский обогнал свое время на пару веков и устроил грандиозный жизнестроительный перформанс.
345
Книги
«Жизнь идиота» — это сборник мемуарных зарисовок о бурной молодости в рокерском Ленинграде. В те времена Бояшов был близок к экспериментальному коллективу «Джунгли», и он с благодарностью вспоминает богемную жизнь — единственное, что могло раскрасить советские будни.
320
Книги
Проблема издания в том, что оно не увлекательно в научном смысле — нет ни привлечения редких архивных данных, ни «сопряжения далековатых». Автор рассказывает известные сюжеты из истории модернизма, потом чуть менее известные сюжеты из истории оккультизма, но серьезный анализ должен с этого начинаться, а не этим ограничиваться.
280
Книги
Гедройц не возвращал великую Польшу, а строил новую Европу, чего ему не могли простить ни эмигранты, ни социалисты, ни даже польские инакомыслящие — для них «Культура» была журналом далеким и слабо отображающим повестку дня.
211
Книги
В наше время, когда левое и правое размылись и превратились в неразличимый сплав, опыт Устрялова снова оказывается востребован. Уже не разные идеологии воюют друг с другом, а сама форма идеологии, даже без внятного содержания, противостоит сознанию отдельной личности. И здесь стоит вспомнить харбинского философа-одиночку
237
Книги
Чтобы проникнуться эстетикой смерти и ужаса, необязательно белить лицо и рисовать кровоподтеки. Испытать острые ощущения можно, даже оставшись дома. Нужно лишь правильно подобрать книгу на вечер.
309
Книги
С первых же строк автор показывает: тут главным будет не архитектура, каналы и лодочники, а мой город, пусть мой он — лишь временно.
321
Книги
В «НЛО» вышел увесистый том, посвященный филологу. Внутри можно найти публикации гаспаровских текстов, рефлексию над его наследием, а также литературоведческие этюды об авторах, входивших в круг его интересов. Научные тексты о Гаспарове удивляют заостренным вниманием к интеллектуальному окружению его творчества.
174
Книги
Керенский претендует на роль национального лидера. Сохраняя революционную риторику, он становится «вождем народа», таким образом создавая необходимое звено между религиозным почитанием монарха и советским прославлением генсека. Установление этой связи, проясняющей сам механизм становления политического культа, и есть главное достижение исследователя.
79
Книги
Эта книга ценна хотя бы тем, что в отличие от своих современников критик подходит к нарождающемуся авангарду без внутренней неприязни или квазирелигиозного фанатизма. Он видит в новом искусстве большой потенциал и чувствует, что оно займет свое место в истории культуры. Пожалуй, его небольшая книжка относится к первым опытам определения этого места.
157
Книги
Исследовательница по-разному подходит к сложнейшему клубку, где литература сплелась с политикой, и использует для этого богатый инструментарий. Иногда историк просто пересказывает исторические события, а иногда подробно анализирует эпистолярий императрицы и воспоминания людей, приближенных ко двору. Финальный очерк в книге вовсе похож на традиционный филологический этюд, в котором принципы «забавного слога» напрямую связываются со стилем екатерининского управления.
166
Книги
Безусловно, трактат по соблазнению женщин идейно был кошмарным текстом, противоречащим европейской системе ценностей. Но эта инструкция написана пламенным языком, который возмущает именно потому, что хочет эпатировать.
97
Книги
Авторы нескольких мемуарных очерков отмечают удивительное разнообразие масок Лосева: редактор журнала «Костёр» и участник неподцензурной жизни Ленинграда, шутник-острослов и академический профессор, эрудит с легким поэтическим снобизмом и любитель отечественных детективных сериалов...
229
Книги
Авторы не просто публикуют тексты про зайцев рядом с картинами. Они пытаются связать первые со вторыми — не в смысле влияний (Хлебников не мог видеть большинство экспонатов), но в смысле внутренних перекличек разных творцов, обращающихся к образу длинноухого.
235
Книги
В рубрике «Книга в дорогу» вновь путешествия по России. Теперь мы отправляемся в Карелию, на Алтай и к озеру Байкал, чтобы насладиться красотами родной природы. «Калевала» в пересказе Павла Крусанова, легенда Шаманского края о принцессе Укоко и другие истории – в подборке «Прочтения».
160
Легенды Востока, средневековая китайская поэзия, тайны современной Турции — все это в нашей очередной подборке книг в дорогу.
163
Десятки томов, посвященных расшифровке и интерпретации сакрального «дыр бул щыл», только мешают разобраться в явлении зауми. Художественная богема, превозносящая Крученых и компанию, — худшие читатели из возможных. В этом авторы верны будетлянской идее о борьбе с диктатом рассудка.
303
Книги
В новой подборке для путешествий – непреходящая классика: Рим, Венеция, Париж, Лондон, Берлин, Прага и ставший в последнее время очень популярным Будапешт. Перелеты не займут много времени, но и его можно потратить с пользой, например подробнее узнать о жителях этих городов и их достопримечательностях. Найти подходящие книги местных и современных русских авторов можно в обзоре «Прочтения».
156
