Закрытый клуб: регистрация или вход с паролем | выключить рекламу
Да будет свет: что мы читаем в темные времена
 
 
 

Месяц назад привычный нам мир кардинально изменился. Наше положение, безусловно, нельзя сравнить с тем, в котором оказались жители Украины, но многие сейчас испытывают страх, отчаяние, растерянность и другие негативные эмоции. Мы в «Прочтении» продолжаем верить в то, что книги имеют значение, и именно к ним обращаемся в трудные времена: за поддержкой, в надежде разобраться в происходящем или же чтобы немного отключиться от реальности. Собрали тексты, которые сейчас читает редакция и наши авторы, — возможно, какие-то из них захотите прочитать и вы.

Купить книги из нашего списка можно, перейдя по ссылке в названии.

 
Полина Бояркина
Главный редактор «Прочтения»
  • Питер Померанцев. Это не пропаганда / пер. П. Миронова и А. Финогеновой. — М: Individuum, 2020. — 288 c.

Начиная с 24 февраля я и почти все, кого я знаю, переживают целый калейдоскоп эмоций, спады и подъемы. Происходит это и с чтением: период, в который буквы разбегались перед глазами, отказываясь складываться в осмысленные слова, сменяется жаждой то как можно дальше убежать от реальности, то хоть немного осмыслить происходящее, разложить по полочкам информационный хаос — и так по кругу. Одной из таких попыток разобраться для меня стала книга Питера Померанцева — масштабное исследование различных инструментов пропаганды и того, как они искажают реальность (вплоть до полной подмены смыслов на противоположные). И самый, пожалуй, ошеломляющий результат чтения (во многом за счет своей очевидности) — осознание того, что третья мировая идет уже давно — и это война за информацию.

 
Ольга Мигутина
Редактор «Прочтения»
  • Джонатан Литтелл. Благоволительницы / пер. с фр. И. Мельниковой. — М.: Ад Маргинем Пресс, 2022. — 720 с.

Главный герой «Благоволительниц» (он же — рассказчик) — офицер СС, один из рядовых исполнителей программы «Окончательного решения еврейского вопроса», служивший на оккупированных нацистами территориях в Восточной Европе. Джонатан Литтелл исследует пресловутую «банальность зла» — самую страшную правду о человеке, которой нет оправдания, но есть объяснение. Ради объяснения и стоит читать роман сегодня — в поисках ответа на главный вопрос: кто и какими намерениями мостит нам эту дорогу в ад?

 
Анна Журавлёва
Редактор «Прочтения»

Как мы оказались в этой точке? Есть ли будущее после «спецоперации»? Если да, то какое?

Сейчас мир проживает исторический момент, главное настроение которого — неопределенность. Планы и надежды рушатся, и не очень понятно, как быть дальше и как реагировать на происходящее вокруг. «Мы можем сколь угодно притворяться, что дела обстоят иным образом, мы можем не желать обращать на них внимание, но это не отменяет ни времени, ни той правды, которую оно заставляет нас принимать», — утверждает переводчица Ксения Голубович в эссе, которое предваряет книгу Ханса Ульриха Гумбрехта, написанную задолго до известных всем событий. Может, если посмотреть в послевоенный XX век, то там найдутся ответы и ориентиры?

 
Юлия Коровкина
Редактор «Прочтения»

Кажется, единственное, что мы можем противопоставить сегодня пропаганде и зыбкости правды, — это способность критически мыслить и уверенно отделять факты от фейков и стремление докопаться до сути. Книга популяризатора науки Аси Казанцевой об этом — об анализе общедоступной информации и поиске верных ответов. Автор развенчивает в основном научные мифы, но это не только борьба с лженаукой, это попытка показать, как бороться с любой ложью с помощью логики и знаний (а не огнем и мечом). Если вам сейчас также трудно искать правду, как и мне, эта книга для вас.

 
Арина Ерешко
Редактор «Прочтения»
  • -Edelweiss-. Мыс альбатросов (фанфик по вселенной «Гарри Поттера»), 2019–2020. — 710 с.

Фанфики — прекрасный способ отвлечься: они погружают тебя в уже знакомый мир со знакомыми же персонажами, а к самому тексту ты поневоле предъявляешь меньше требований, чем к «настоящей» книге (к слову, зря): меньше вдумываешься, меньше разочаровываешься, меньше напрягаешься. Начав читать, я хотела отвлечься от происходящего; в результате, вновь окунувшись во Вторую магическую войну, пусть и с измененным сюжетом, нашла созвучные настоящему мысли. И одна из них такова: если кто-то изменил свое мнение, как внезапно воскресший Регулус Блэк, и хочет все исправить — дай этому человеку шанс. Не отворачиваться от тех, кто хочет стать лучше себя вчерашнего, — способность, особенно важная сегодня.

 
Дарья Сотникова
Редактор «Прочтения»
 

Силовые структуры в полицейском государстве — хотя бы даже своим настойчивым присутствием в самых разных частях городского пространства, — кажется, не только проникают в сферу интимного, но и серьезно воздействуют на психику. С началом «спецоперации» это воздействие только усилилось, вплоть до появления какого-то необъяснимого рефлекса — чувства животного страха — как перед безликой машиной. Но это напрашивающееся обезличивание всегда казалось мне абсурдным, ведь за любой профессией и любой системой стоит человек. В труде Мишеля Фуко описана история развития глобальной уголовной системы и то, как публичная казнь стала тайной, а наказание тела — наказанием души. Понимание этих процессов, надеюсь, хотя бы в какой-то степени позволит отделить лица людей от функции, которую они выполняют, какой бы бесчеловечной она ни была.

 
Сергей Лебеденко
Куратор рубрики «Опыты»
  • Виктор Клемперер. LTI. Язык Третьего рейха. Записная книжка филолога / пер. с нем. А. Григорьева. — М.: Прогресс-Традиция, 1998. — 384 с.

Об этой книге сейчас много говорят, по понятным причинам. Немецкий еврей, специалист по французской литературе, Клемперер вел дневник наблюдений за языком и культурой в Третьем рейхе до самого его падения. Наследие немецких романтиков, заимствования из религиозных мистерий, расчетливо придуманный с нуля новояз, — все это послужило основой языка империи, который стал опасным орудием пропаганды. Когда-нибудь напишут такую книгу и о наших «хлопках», «отрицательном росте» и «спецоперации». Но текст Клемперера — еще и увлекательная и страшная история беженца, которая сегодня звучит, увы, болезненно актуально.

 
Артем Роганов
Куратор рубрики «Опыты»
  • Владимир Набоков. Пнин / Пер. Г. Барабтарло. — СПб: Азбука-классика, 2007. — 384 с.

Весь март у меня не получалось читать ничего из современной литературы, ничего тем более остро-актуального или ориентированного на сюжет, потому что остросюжетность реальности затмевала любой художественный мир и любую теорию. Я долго искал текст, на котором могу сконцентрироваться, и в итоге им оказался «Пнин» Набокова. Я уже читал этот роман раньше, но теперь сверяюсь с английским оригиналом и обращаю больше внимания на слог, на строение фраз, текстовую структуру, чем на фабулу. Стиль, красота языка — это в хорошем смысле отвлекает. Но в то же время речь не об эскапизме. «Пнин», конечно, роман об изгнанничестве, об ощущении чуждости, а сейчас можно чувствовать себя изгнанником, даже никуда не уезжая. Во-первых, это чувство формирует реальный раскол в обществе, во-вторых, насаждаемый отвратный нарратив о предателях и тому подобные тоталитарные установки «свой-чужой», в-третьих, сам факт, что мир изменился и уже не кажется родным и понятным. Роман Набокова помогает адаптироваться к новой роли «человека и гражданина отчужденного», понять, как внутреннему или внешнему изгнаннику сохранить себя.

 
Борис Кутенков
Куратор рубрики «Опыты»
  • Мариэтта. — М.: Умка-Пресс / Пробел-2000, 2022. — 136 с.

Книга воспоминаний о педагоге, литераторе, общественном деятеле Мариэтте Чудаковой (1937–2021), вышедшая спустя короткое время после ее смерти. Образ Мариэтты Омаровны, проступающий из воспоминаний, вдохновляет во многих отношениях. Это цельность подвижника, который колебался перед выбором, покинуть ли свою страну в период Пражской весны, — но выбрал остаться: ради дела, ради будущих поколений и судьбы России. Это пример человека, для которого патриотизм никогда не был словом казенным, и у которого слова «от нас ничего не зависит» вызывали раздражение. И это, наконец, чуждость унынию и непрестанная позитивная деятельность — вне зависимости от степени сумерек, стоящих на дворе. В общем, непременно стоит читать всем, кто испытывает ныне социальную апатию, — эта книга лучшее лекарство от нее.

 
Галина Рулева
Корреспондент «Прочтения»
  • Дэвид Схиммельпеннинк. Навстречу Восходящему солнцу: Как имперское мифотворчество привело Россию к войне с Японией / пер. с англ. Н. Мишаковой. — М: НЛО, 2009. — 421 с.

Экспансия Российской империи на восток стала одним из последних амбициозных проектов государства, которому совсем скоро суждено было кануть в небытие. Ощущение угрозы от чуждого мира и попытки связать себя с ним родственными узами через общее наследие — вот та неизбежная двойственность в отношении России начала прошлого века к Азии, которая последовательно подсвечивается Схиммельпеннинком. Канадский профессор истории естественным для себя образом вписывает «конквистадорство» Пржевальского в привычную рамку колониализма Западной Европы, однако позже признает: «скифская» идея российских интеллектуалов отлична от европейского ориентализма. Николай II и Николай Пржевальский, Эспер Ухтомский и Сергей Витте предстают в книге Схиммельпеннинка центральными фигурами, формировавшими идеологические основы внешней политики империи по отношению к Востоку.

 
Елена Васильева
Обозреватель «Прочтения»

Исследование филолога, журналиста Николая Эппле в прошлом году провидчески получило премию «Просветитель». Россия — страна, которая погружена в собственное прошлое и постоянно оглядывается на него, однако никак не может с ним примириться. В том числе с фактами политических репрессий. Эппле расширяет контекст и рассказывает, как путь принятия собственной проблематичной истории проходили Аргентина, Испания, ЮАР, Германия. «Неудобное прошлое» — книга не о том, что нужно срочно перенимать чей-то опыт, а о банальном «мы не одни», сколь бы одинокими мы не чувствовали себя на нашем особом пути.

 
Николай Родосский
Обозреватель «Прочтения»
  • Юджин Такер. В пыли этой планеты / пер. с англ. А. Иванова. — Пермь: Гиле Пресс, 2017. — 184 с.

В какие-то моменты настолько разочаровываешься в представителях своего вида, что думаешь — лучше бы человечества вообще не было. Планете было бы спокойнее. Мысль о мире без людей, когда и след наш простынет, в разные века занимала умы ученых, философов и богословов. Книга Юджина Такера рассказывает о том, что мир-вне-нас лучше всего показан в хоррор-литературе и кино, где радикально нечеловеческая жизнь предстает в образе слизи, тьмы или тумана.

 
Вера Богданова
Обозреватель «Прочтения»

«Марианская впадина» — забавный, печальный и немного наивный роман об утрате и проживании горя. Ему удалось почти невозможное — наконец отвлечь меня от думскроллинга.

Сюжет таков: молодая женщина никак не может оправиться от потери младшего брата. Она мучается от депрессии и чувства вины, сеансы у психотерапевта не помогают, но спасает другое: путешествие в Альпы в компании собаки, курицы и странного старика с урной, в которой прах его подруги. У Шрайбер получилось написать о горе искренне и с юмором, не выдавливая из читателя слезы. Есть ли после утраты надежда на новую жизнь, когда от старой остались лишь воспоминания и пепел? Шрайбер говорит, что есть, и я ей верю.

 
Виктор Анисимов
Обозреватель «Прочтения»
  • Джон Хоукс. Людоед / пер. с англ. М. Немцова. — М.: Додо Пресс ; Фантом Пресс, 2019. — 272 с.

Этот противоядный роман, аккумулирующий всю чудовищность и разрушительность Второй мировой, — сюрреалистично-коллективный портрет человечества в худшем его проявлении. Мрачное видение двадцатилетнего писателя, который вернулся с фронта и понял, что после случившейся катастрофы нужно искать другие способы письма, адекватные новой реальности. Именно с «Людоеда» некоторые литературоведы отсчитывают начало американской постмодернистской прозы. Художественно осмыслив историю военной Германии и перекинув повествовательный мостик от 1945 года к 1914, Хоукс в стереоскопических образах показал, в какую пропасть империалистическое прошлое направляет будущее нации. Среди мракобесных персонажей в глаза особенно бросается ведущий рассказчик Цицендорф (в оригинале — Zizendorf), ради возрождения империи манипулирующий соотечественниками и подтасовывающий факты. «Людоед» задумывался как роман-предупреждение, призванный концентрацией кошмара отвратить следующие поколения от повторения ошибок. Увы.

 
Кирилл Ямщиков
Обозреватель «Прочтения»
  • Михаэль Энде. Бесконечная история / пер. Л. Лунгиной. — СПб: Амфора, 2004. — 536 стр.

Роман-откровение.

Возможно, отдельные формальные изыски сейчас кажутся атавистичными, замшелыми, но прочее — интонация, вкрадчивая до мурашек, пейзажи Фантазии, Девочка Королева — поражает, обволакивает сознание, уносит в неведомые дали.

Трудно сказать, смогу ли я подобрать нужные слова, чтобы ответить на вопросы, поставленные Энде, но одно скажу: эта книга — живое, целительное дыхание. Ее нужно читать и перечитывать, дабы не преумножать зло в мире, где зла и так предостаточно.

 
Анастасия Сопикова
Обозреватель «Прочтения»

В январе мы все поражались тому, сколько людей проходят марафоны желаний и верят в чудесную природу изменений. В то же время я обратила внимание, насколько популярны стали вдруг расклады Таро в «Инстаграме», привороты в «ТикТоке» и новая — хипстерская такая — формация ясновидящих везде.

Так вот, Моника Блэк объясняет феномен внезапного увлечения мистикой через призму истории: в Третьем рейхе и послевоенной Германии когда-то тоже вдруг стали невероятно популярными целители, ведьмы и спиритические сеансы. Все повально начали верить в некие знаки и символы, которые предвещали то конец государства, то, наоборот, обновление. Автор рассказывает, как магическое мышление вдруг стало ведущим для целой страны и — главное — почему это произошло. При всей своей точности текст не теряет в увлекательности и читается как роман о жизни империи с огромным количеством колоритных героев.

 

Изображение на обложке: Federico Balducci (персональный сайт)

Дата публикации:
Категория: Ремарки
Теги: Азбука  Новое литературное обозрение  Прочтение  Фантом Пресс  Лайвбук  Альпина  Individuum  Ад Маргинем  Сorpus 
Подборки:
0
0
11874
Закрытый клуб «Прочтения»
Комментарии доступны только авторизованным пользователям,
войдите или зарегистрируйтесь
Спасти всех, но не себя
Южный Ветер — это название выдуманного города где-то на Кавказе (и в городе этом угадываются Минеральные Воды). Здесь почти ничего не происходит, и лучше бы никогда и не происходило и все оставалось по-старому — всем так было бы проще. В Южном Ветре живет Женя, а его сестра Саша прилетает из Москвы на следующий день после смерти матери.
Тамара Эйдельман. Как работает пропаганда
В книге «Как работает пропаганда» Эйдельман на конкретных исторических примерах демонстрирует, как ангажированные средства массовой информации конструируют образ врага, распространяют абсурдные мифы и склоняют общественное мнение к позиции действующего режима. 
Вопреки
Важно предупредить: в этой книге много боли. Но гораздо больше — желания сопротивляться мерзостям войны вопреки обстоятельствам. Желания научиться стойкости травы: ее рвут, топчут, сжигают, а она все равно прорастает сквозь нанесенный урон.
Лев Рубинштейн. Время политики
Книга избранных эссе «Время политики» вышла в печать в 2021 году. В текстах сборника Рубинштейн уделяет особое внимание значению слов и тому, как оно сознательно искажается.
Редакция «Прочтения» [censored]
Выбирая работу со словом, мы хотим жить в мире, где оно будет использоваться во благо, а не во зло; в мире, где всего одно слово сможет остановить тысячу ракет. Мы продолжаем верить в то, что слова способны что-то менять.