Универсальное чувство

«Волнение» в БДТ им. Г. А. Товстоногова
Режиссер и драматург: Иван Вырыпаев
Художник-постановщик: Анна Мет
Художник по костюмам: Катаржина Левинская
Композитор: Антон Батагов
В спектакле заняты: Алиса Фрейндлих, Рустам Насыров, Дмитрий Воробьев, Юлия Марченко/Полина Толстун, Василий Реутов, Андрей Феськов
Премьера: 17 апреля 2019 года

Волнение — это чувство, которое испытываешь, отправляясь в БДТ на самый первый показ спектакля Ивана Вырыпаева с великой Алисой Фрейндлих в главной роли.

Волнение — это слово, многократно повторяющееся в спектакле Ивана Вырыпаева с великой Алисой Фрейндлих в главной роли.

Волнение — это чувство, слишком быстро сменяющееся скукой — из-за однообразности драматургических и постановочных приемов, которые используются в спектакле Ивана Вырыпаева (с великой Алисой Фрейндлих в главной роли).

Волнение — это чувство, которое вновь переживаешь, когда открываешь чистую страницу в Word’е и хочешь написать о спектакле хоть что-то хорошее — но, увы, не можешь. Поэтому начинаешь с фактов.

«Волнение» — это третий вырыпаевский текст, поставленный на сцене БДТ (также в репертуаре театра — «Пьяные» Андрея Могучего и «Летние осы кусают нас даже в ноябре» Александра Баргмана).

«Волнение» — это пьеса, которую Иван Вырыпаев сочинил специально для Алисы Фрейндлих, отмечающей в этом сезоне тридцатипятилетие службы в БДТ. Главная героиня, знаменитая американская писательница польского происхождения Улья Рихте, сидя в гостиной своей квартиры на Манхэттене, дает интервью провинциальному, но очень амбициозному польскому журналисту Кшиштофу Зелинскому (Рустам Насыров). Этого интервью — с одной из самых необщительных писательниц в мире — Кшиштоф добивался всю жизнь. Организовать встречу помогли литературный агент Ульи, комический невротик Стив Ракун (Дмитрий Воробьев) и дочь писательницы, по совместительству — ее юрист, Натали (Юлия Марченко). Однако мероприятие начинает свой стремительный полет в тартарары, когда Кшиштоф открывает рот. Оказывается, он намерен задавать именно те неудобные вопросы, которых Стив и Натали просили избегать: о немецком происхождении Ульи, об обвинениях в антисемитизме, о скандальном вылете из списка претендентов на Нобелевскую премию по литературе. Удивительно, но Улья готова на все ответить. Этого Стив и Натали допустить не могут — и потому начинают плести интригу, пытаясь уговорить Кшиштофа прекратить разговор и уничтожить запись. Однако быстро становится ясно, что скрытые мотивы есть не только у их — во время беседы с Кшиштофом Улья развлекается мифотворчеством, на ходу сочиняя полные драматизма факты — якобы — своей биографии. А затем, наслаждаясь замешательством журналиста, с удовольствием разоблачает выдумки. Но кое-что исповедальное в ее монологах все-таки звучит...

«Волнение» — это спектакль БДТ, больше похожий на типичную антрепризу: в нем есть «звезда», интрига, реплики, обязанные вызвать гогот публики, немного крепких словечек — и немного философии. И, конечно, статичная декорация, в которой нечего анализировать — кроме висящей на стене «Девушки с воздушным шаром» Бэнкси, уже начавшей самоуничтожаться, разрезанной на треть — но вдруг замершей. Аналогия очевидна — с «самоуничтожением» Ульи, которая то мифологизирует, то демифологизирует свою жизнь во время интервью. А еще хочет поведать миру, что ее новый роман, опять претендующий на Нобелевку, — лицемерная ложь, написанная по наущению Стива и Натали, чтобы поправить испорченную репутацию писательницы.

«Волнение» — это пьеса об Авторе и о том, что такое миф. Так, по крайней мере, характеризует ее сам Вырыпаев. Автор здесь — не только сочиняющая саму себя польская писательница. Спектакль, словно литературное произведение, начинается с цитаты, звучащей откуда-то из динамиков — драматург, он же демиург, он же ироничный, сладкоголосый Ведущий (невидимый зрителям Андрей Феськов) зачитывает формулировку, данную философом А. Ф. Лосевым понятию «миф»: «наивысшая по своей конкретности, максимально интенсивная и в величайшей степени напряженная реальность». Затем Ведущий еще не раз вклинивается в происходящее на сцене — с назойливыми комментариями насчет того, кто из персонажей что подумал. Бестактно перебитые Голосом Ведущего, герои неестественно замирают и замолкают, как в поставленном на паузу фильме (ни глубины, ни художественности этот эффект спектаклю не добавляет, поэтому назовем его неудачным режиссерским решением). Если же Ведущий не комментирует действия персонажей, то произносит реплики, похоже на буддийские притчи, значение которых зритель должен постигнуть сам (если сможет). Помочь ему в этом обязано ключевое слово, которым заканчиваются все «притчи». И это слово...

...«волнение».

Волнение — это чувство (одно и то же чувство), которое, по тексту Вырыпаева, возникает у людей в совершенно разных жизненных ситуациях:

волнение — это то, что люди ощущают, когда любят;

волнение — это то, что люди ощущают, когда творят;

волнение — это то, что люди ощущают, когда убивают;

волнение — это то, что люди ощущают, когда насилуют (и бог знает, какой вывод зрители должны сделать из этого многозначительного сближения). Например, такая «притча» (все они сконструированы по одной формуле, меняется только герой и предлагаемое обстоятельство): когда одного священнослужителя во время суда спросили, что он чувствовал перед тем, как надругаться над ребенком, подсудимый ответил:

«Волнение».

Волнение — это слово, которым перенасыщен вырыпаевский текст. Текст, посредством которого драматург, кажется, говорит не столько со зрителем, сколько с самим собой. Текст «плоский», с несмешными шутками про геморрой, геев и политическую ситуацию в современной Польше. Текст, в котором звучит неологизм «сука-цветок» — такую характеристику, вызвавшую в зале туповатое (но, к счастью, реденькое) «га-га», получает героиня Юлии Марченко, стервозная и притягательная бизнес-леди.

Волнение — это чувство, которое во время показа вырыпаевского спектакля хотелось бы испытывать чаще. Но, увы, антрепризная интрига не увлекает, а исповедальная интонация Ульи, когда она, кажется, все же начинает говорить правду о себе и о своей личной драме, — все равно звучит неискренне. Оттого, что совершенно не резонирует с исполнительницей главной роли. Для Фрейндлих вырыпаевский материал оказывается непростительно мелок — в нем нечего играть.

Когда одного театрального критика спросили, что он чувствовал, сочиняя недобрый текст о неудачном бенефисе одной из самых великих актрис своего времени, он грустно усмехнулся и ответил: «Волнение».

Дата публикации:
Категория: Театр
Теги: Иван ВырыпаевВолнениеАлиса Фрейндлих
Подборки:
0
0
37982
Закрытый клуб «Прочтения»
Комментарии доступны только авторизованным пользователям,
войдите или зарегистрируйтесь