Олег Филиппов: «С детьми можно обсуждать все» - рецензии и отзывы читать онлайн

Текст: Евгения Чернышова

Издательство «Поляндрия» прославилось открытием в России мировых звезд детской литературы: Оливера Джефферса, Торбена Кульманна, Криса Хоутона, — и за десять лет существования выпустило более трехсот книг, а в конце прошлого года открыло новую — взрослую — редакцию «NoAge». Генеральный директор «Поляндрии» Олег Филиппов специально для «Прочтения» рассказал Евгении Чернышовой о том, как происходит выбор из сотен зарубежных авторов, о сложных темах в литературе для юных читателей и о том, что за книги будут выходить для взрослых.

— В 2009 году одними из первых в «Поляндрии» вышли книги серии «Когда я вырасту, я стану...» В конце прошлого года вы отметили десятилетие. Как изменилось издательство за эти годы, удалось ли его создателям воплотить в жизнь задуманное, другими словами: чем стала «Поляндрия», когда выросла?

— Эта серия была задумана как цикл профориентационных книг, с помощью которых родители могли бы рассказывать детям о своей профессии — строителя, пилота, железнодорожника, банкира, полицейского. Мы планируем возобновить цикл в ближайшее время. Но работа «Поляндрии» начиналась не только с этой серии, параллельно готовились к выходу другие книги — например, «Водяной человек и его фонтан» Иво Розати, «Принцесса Анна» Эда Фрэнка, книги Юсуки Енедзу. Что касается того, как росла «Поляндрия», на мой взгляд, стиль издательства, задуманный в самом начале, с тех пор не изменился. Мы идем своей дорогой, и кардинальных перемен нет: мы по-прежнему не переиздаем классику, выпускаем преимущественно современную зарубежную литературу, и нам важно, чтобы книга в первую очередь трогала лично нас.

При этом, конечно, изменилось количество выпускаемых книг. Если вначале «Поляндрия» издавала по пять-десять книг в год, то сейчас это норма месяца: от пяти до восьми. Но мы не гонимся за количеством. Хотя объективно книг, с которыми мы хотим познакомить российских читателей, становится все больше и больше.

— В западной традиции принято смело говорить с детьми на непростые темы. Например, героиня упомянутой вами «Принцессы Анны» переживает развод родителей, а в «Моем друге Бертольте» раскрывается тема одиночества. Как читатели принимают такие книги?

— За эти годы у нас сформировалась своя аудитория, для которой мы действительно стали своего рода проводниками в зарубежную детскую литературу. Мы знакомим читателей с другим подходом к произведениям, передаем свою любовь к хорошей европейской литературе. Нередко там озвучиваются непростые темы. Например, в книгах «Дом на дереве» Роба де Воса и «Остров моего дедушки» Бенджи Дэвиса рассказывается о том, что близкие люди рано или поздно уходят, и о том, как это принять.

Мы показываем и хорошее, веселое, радостное — у «Поляндрии» огромное количество книг о любви, дружбе, верности, взаимопомощи. О другом спектре чувств часто не принято говорить, есть ряд табуированных тем, которых люди боятся затрагивать в беседах с детьми. И они действительно непростые — развод родителей, смерть, разлука, потеря близких, ревность… Мы же в «Поляндрии» считаем, что с детьми можно обсуждать все, с чем они могут встретиться в жизни, в отношениях с другими людьми. Конечно, нужно в разном возрасте говорить по-разному, подача будет сильно отличаться. Чтобы ребенок понял, что и уход близких, и разочарования, и сложности в отношениях с окружающими — это тоже часть жизни. Он все равно с этим столкнется. Но когда ничего не проговаривается, ребенок начинает ощущать тревогу, замыкается в себе, додумывает что-то самостоятельно. Чтобы детям было легче справляться с такими переживаниями, мы все это раскрываем, показываем, объясняем, иллюстрируем.

— Я знаю, что сопротивление читателей нередко происходит и на уровне иллюстрации. Например, когда вы перевели на русский язык и издали книги Оливера Джефферса, который уже был мировой знаменитостью, в России их приняли не сразу именно из-за иллюстраций.

Да, когда это случилось девять лет назад, то книги были, мягко говоря, не поняты. Люди не привыкли к подобным иллюстрациям. Но что происходит сейчас? Сегодня это очень известный в России автор, тысячи людей в России ждут его книги. Понимание и признание не всегда происходят в один момент. Однако со временем становятся доступны новые, прежде незнакомые вещи, и у людей формируется иной взгляд. Получается, что интерес к Джефферсу развивался семь-восемь лет. То же самое случается иногда и с другими книгами: они нам очень нравятся, но не всегда их сразу безоговорочно принимают читатели. Постоянные читатели книг «Поляндрии» отлично знают наш стиль. Некоторые говорят, что зачастую в магазине не нужно подходить к полке, чтобы узнать название издательства. Потому что, видя обложку, сразу понимаешь, что это «Поляндрия». Одной из наших целей было дать российским детям доступ к качественной, совершенно другой литературе, не похожей на известную всем классику.

— Как «Поляндрия» выстраивает отношения с зарубежными авторами, издателями?

— Когда мы недавно ездили во Франкфурт на книжную ярмарку, впервые проводили встречи с правообладателями произведений для взрослых. В большинстве случаев, когда мы собирались о себе рассказать, показать презентацию, нам говорили: «Все, спасибо, мы вас знаем». В этой сфере уже многим известно, что «Поляндрия» — это определенный стиль, вкус, и главное, подход к изданию книг. Часто нам достаются редкие, труднодоступные книги, за которые борются все издательства, в том числе крупнейшие. Но правообладатели понимают, что именно «Поляндрия» отнесется к каждой из таких книг индивидуально, будет заниматься ими как чем-то личным, особо важным, самым дорогим.

— А как происходит отбор книг из всего многообразия зарубежной литературы?

— Если бы был какой-то единый рецепт, тогда бы все работали по одному шаблону. Но всегда это совокупность множества факторов. Да, безусловно, мы едем на крупные ярмарки, где просматриваем огромное количество каталогов. Бывает, что просто цепляет обложка, часто влюбляемся в иллюстрации, это важнейший фактор. Или, как в случае с книгами Тоона Теллегена, иллюстрируем сами, приглашая российских художников. Здесь серию оформил Игорь Олейников, известный художник, обладатель «Медали Андерсена». Мы постоянно находимся в поиске иллюстраторов, чтобы соответствовать ожиданиям читателей. С большой ответственностью относимся к поиску переводчика. Особенно в книгах, где мало текста, но необходимо передать верную атмосферу. Есть известные переводчики, с которыми мы работаем уже давно: Ася Петрова переводит с французского, Ирина Лейк — с нидерландского. Вообще, весь цикл производства книги — от семи до девяти месяцев. Можно сравнить это с вынашиванием ребенка. Всегда все происходит индивидуально, нет потока, конвейера. Сначала тебе визуально нравятся двести книг, потом ты начинаешь их пролистывать, читать. Их становится сто, потом десять. И вот — книга, без которой я не смогу жить. Ее надо издать в России!

— При этом вы не очень часто перевыпускаете книги? Например, так было с замечательной историей «Выращивать драконов очень легко» Бернда Колеппа, которую сейчас, к сожалению, уже не найти в русском переводе.

— Если было бы можно, «Поляндрия» перевыпускала бы каждую нашу книгу. Но появляется большое количество новых интересных книг, которые мы хотим издать. И вопрос печати дополнительных тиражей упирается именно в это — приходится выбирать. Мы могли бы остановиться на том, что у нас есть, и тогда было бы, скажем, сто великолепных книг, которые «Поляндрия» постоянно переиздавала. А так есть триста. Сейчас у нас имеется план до конца этого года, и там тоже — новые книги. Ведь, по большому счету, глобальных тем не так много: любовь и дружба, жизнь и смерть, рождение, счастье, одиночество… Но во всех странах об этом пишут совершенно по-разному. Авторы и художники отвечают на животрепещущие вопросы своим, особым, способом, у каждого из них собственный внутренний мир, восприятие. Недавно мы были в Болонье, представьте — двенадцать огромных трехэтажных павильонов и все в детских книгах. Наша цель — показать максимально широкую палитру того, «как бывает».

Но при этом, безусловно, есть отдельные книги, которые мы постоянно переиздаем. Например, «Что бы ни случилось» Деби Глиори — суммарный тираж более ста тысяч экземпляров. Каждый день появляются семьи, рождаются дети, и каждый день какая-то мама слышит от ребенка вопрос: «Ты будешь любить меня в любом случае?» Эта книга дает ответ: «Да, конечно, что бы ни случилось». Постоянно перевыпускаются ставшие уже нашей «классикой» «Армстронг», «Линдберг», «Эдиссон» Торбена Кульманна о мышатах, летающих на самолете, путешествующих на Луну, спускающихся на дно океана. Или очень востребованная читателями книга «Мама». С одной стороны, она детская, но, в целом, это книга для взрослых, для мам. Книга без возраста.

— К вопросу о возрасте: как и почему вы решили запустить новое издательство — «Поляндрия NoAge»?

За десять лет у нас сложилась своя аудитория, это люди, которые доверяют нашему вкусу, нашему выбору. И главное, среди них есть те, кто вырос на наших книгах, — кому раньше было семь, тем сейчас уже семнадцать. Поэтому создание издательства для взрослых — абсолютно естественный процесс. У «Поляндрии» появилась потребность издавать что-то за пределами детской литературы, и одновременно поступил запрос от читателей. А принцип выбора книг такой же, как и в детской литературе. Мы делаем то, что нам очень нравится. Но, надо отметить, что большинство выпускаемых «Поляндрией» книг чрезвычайно успешно в своей стране, у них есть награды, премии, позитивный бэкграунд.

— Какие книги стали первыми в новом издательстве?

— В ноябре у нас вышли сразу три книги. И они абсолютно разные. «Опасна для себя и окружающих» Алиссы Шaйнмел — история девушки с психологической травмой, которая пытается вспомнить трагические события, произошедшие с ее подругой. Вторая книга — «Взрослые» Кэролайн Халс — история о том, как, находясь в разводе, родители пытаются весело отпраздновать Рождество вместе с дочерью. Каждый из родителей приглашает с собой свою новую пассию, а дочь берет с собой воображаемого друга Пози, кролика. В третьей книге — «Выходном пособии» Лин Ма — действие происходит в мире будущего, который подкосил неизвестный вирус. В феврале у нас выйдет покорившая Англию «Heartstream. Поток эмоций» Тома Поллока, там огромный тираж был продан за две недели. Это роман о виртуальных сетях в будущем, в котором во время того, как человек делает стрим, он транслирует свои эмоции другим людям, разделяя их с ними. Еще одна новинка — сборник Росквы Коритзински «Я еще не видела мир», шесть рассказов о любви.

Интересуясь новым издательством, люди часто спрашивают: «В каком жанре вы будете работать?» У нас на самом деле нет определенных установок. Мы просто делаем книги, от которых сами не можем оторваться, когда читаем. И хотим, чтобы их читали другие.

— Какие пять книг «Поляндрии» Вы бы назвали самыми важными лично для Вас?

— Я с удовольствием назвал бы все книги «Поляндрии». Но если нужно ограничиться пятью, назову следующие: «Мама», «Что бы ни случилось», «Дом на дереве», о которых я уже говорил. А также «Забытый барашек» Макико Тоефуку — про потерянную игрушку, верность и дружбу, и «Фабрика слов» Аньес де Лестрад, которую мы неоднократно перевыпускали, — о вымышленной стране, в которой, чтобы разговаривать, нужно сначала купить слова, и они являются настоящим богатством. Сейчас я назвал бы эту пятерку книг, но, если вы спросите меня через пару месяцев, этот список обязательно изменится. Потому что у нас нет проходных книг, все запланированные к выпуску я жду с большим нетерпением. Создание каждой книги — невероятно приятный и увлекательный процесс, и когда ты находишься в этом 24/7, — это большая радость. Я очень счастливый человек.