Ведьмы, драконы, принцессы

• Екатерина Манойло. Отец смотрит на запад. — М.: Альпина нон-фикшн, 2023. — 272 с.

 

Уже не первый год в российском литературном пространстве ведутся дискуссии об автофикшене и, несмотря на то что элементы его обнаруживаются и в литературе XIX века, а название свое он получил еще в конце семидесятых годов XX века двадцатого, определения все еще варьируются. Так, например, теория писательницы и литературного антрополога Ольги Брейнингер предполагает, что главное — автофикциональный герой, происходящие же с ним события не просто допускают элемент вымысла, но подчас даже предполагают фантдопущение. В эту концепцию, однако, плохо укладываются признанные образцы автофикшена — вроде произведений Мэгги Нельсон или недавней нобелиатки Анни Эрно, а также прошлогодней лауреатки НОСа Оксаны Васякиной. Событийность для этих текстов кажется вторичной, на первый же план выходят эмоции и переживания, этими событиями вызванные.

Дебютный роман Екатерины Манойло «Отец смотрит на запад» в этой схеме оказывается где-то посередине. Главная героиня Катя растет на границе с Казахстаном в семье казаха и русской женщины. Неприкаянная и никому не нужная, получившая прозвище «Улбосын» («Да будет сын»), потому что родилась первой и девочкой, она не знает любви ни от кого из близких, кроме младшего брата. А после его гибели и побега матери обретает недолгое счастье с бабушкой, неожиданно появившейся в жизни внучки. Сюжет романа сложно пересказать без спойлеров, потому что он не укладывается в какую-то формулу: героиня рождается, взрослеет, но будто бы не является актором происходящих событий, они с ней именно что происходят — как совершенно жуткие, так и в прямом смысле чудесные. Не становятся они и отправной точкой для пространной саморефлексии — как, например, это было у Васякиной.

В целом текст строится скорее по модели волшебной сказки: вот дева, девочка в беде, а вот ее спасает бабушка (читай — фея-крестная), а вот ее заточил в темнице злодей, сын старой ведьмы, и тут на помощь приходит давно умерший братик — вот и заявленное фантдопущение.

Впрочем, слабость главной героини вполне укладывается в авторскую задачу — дать яркую галерею женских характеров — таких, какими они становятся в патриархальном обществе. Женщина, искавшая свободы и нашедшая ее в Боге, томившаяся в несчастливом браке и не созданная для материнства; нелюбимая с детства девочка, которой с трудом удается обрести внутреннюю опору; несчастливая и вредная тетка, от зависти превратившаяся то ли в Бабу-ягу, то ли в злую ведьму; принцесса-красавица, потерявшая благосклонность родителей и угодившая в брачный плен к дракону... Вот что чаще всего происходит с женщинами, лишенными свободы и права выбора: со временем они превращаются в источники зла для окружающих, в первую очередь — других женщин.
Чем дальше автобус увозил Наину от дома, тем счастливее и спокойнее она становилась.

Мысль о том, что она никого не любит, приходила Наине и раньше. В первый раз еще в юности, когда поругалась с матерью — преподавателем истории КПСС — из-за голливудского боевика.

<...>

Когда Наина впервые за много лет пришла к причастию, к ней вернулся покой, и она стала вынашивать мысль, как ей вернуться к Богу. Отменить ту жизнь, которой она жила до этого вагончика.

Образ же отца тут в определенном смысле оказывается пунктирным, он нитка, на которую нанизываются бусины текста — важный, но не то чтобы очевидный элемент. Но и ему эта система будто бы не дает реальной возможности исправить свои ошибки, искупить нанесенные обиды. Символично, конечно, название — это не только буквально расположение тела героя после смерти, это, кажется, и намек на то, что патриархальные традиции востока не работают; может быть, стоит попробовать посмотреть в другом направлении?

Сказочная формульность помогает и в создании экзотического колорита текста: помимо довольно подробного описания национального быта, важно, что большая часть событий разворачивается в поселке на границе, то есть на стыке двух миров — мира живых и мира мертвых, а пересечение этой границы героем — обычно осевой момент сюжета. Именно в таком месте и могут подстерегать всяческие опасности, именно здесь и может что-то чудиться или слышаться. Можно вывезти девушку из пограничья, но пограничье из девушки не вывезешь — а потому кажется, что героиням Манойло, даже несмотря на условный хэппи-энд, нигде не придется легко.