Нас кто-то предал

• Ким Онсу. Планировщики / пер. с кор. Ли Сан Юн и Ким Хвана. — М.: Фантом Пресс, 2019. — 384 с.

Ким Онсу дебютировал в начале нулевых и к сегодняшнему дню стал одним из самых многообещающих голосов современной корейской литературы. В последние годы на фоне массовой экспансии всего корейского его позиции лишь усилились. Впервые «Планировщики» всколыхнули западный литературный мир в 2017 году, когда книга вышла в свет на французском языке, но настоящую славу автору, как полагается, принес первый перевод «Планировщиков» на английский. Критика увидела в романе нечто вроде симбиоза Квентина Тарантино и Альбера Камю. Это отчасти правда, однако экскурс в экзистенциальные бездны и сцены ультранасилия — далеко не все, ради чего стоит читать книгу Онсу.

В основе сюжета романа — борьба двух группировок наемных убийц в Сеуле. Одну возглавляет Старый Енот, патриарх криминального подполья и владелец библиотеки, в которую не заглядывает никто, кроме заказчиков. Вторую — молодой «эффективный менеджер» Хан, ученик Старого Енота, который вознамерился подмять под себя всю старую гвардию, а тех, кто будет сопротивляться, — уничтожить. В принципе, этого противостояния привычек милой старины и переливающихся через край амбиций — Хан намерен вывести мафию на политическую арену — достаточно для сносного нуара с нотками локальной экзотики.

Но прелесть новой книги Онсу скорее в том, что он замечательно безжалостен по отношению ко всем привычным западной публике клише. Он ставит в центр повествования не враждующих мафиози, а рядового киллера по имени Рэсэн. Он молодой наемник, то есть низшее звено криминального мира; его, как гласит легенда, нашли в мусорном баке у стен женского монастыря. С помощью этого героя Онсу и наполняет известные тропы новым содержанием. Хотите наемного убийцу в роли экзистенциального героя? Пожалуйста! В книге найдется дюжина душераздирающих монологов, в которых Рэсэн снова и снова перебирает подробности своей несложившейся жизни. Желаете почитать рассказ о социальной детерминированности зла? И эту опцию Онсу предоставляет. Угрозы, поножовщина, сквернословие? Да сколько угодно! Но все это можно обнаружить в каждом втором европейском нуаре, и Онсу прекрасно это понимает.

На самом деле, чтобы прочувствовать манеру его письма, достаточно взглянуть на первую главу «Планировщиков». Мы видим Рэсэна притаившимся в лесу со снайперской винтовкой и держащим жертву на прицеле. Сегодня его добыча — безобидный с виду старый генерал, который давно отошел от дел и коротает последние деньки в саду, играя с дряхлым псом Сантой. На секунду Рэсэн отвлекается («Вполне обычный цветок, много раз такой видел, название только забыл...») — и вот мы уже вместе с героем добрых двадцать страниц слушаем байки старика из жизни его деда-китобоя. Выстрел, который таки должен прозвучать в финале рассказа, становится не более чем формальностью.

Если бы Онсу хотел проникнуть во внутренний мир людей, которые зарабатывают на жизнь, убивая стариков и их любимых собак, он бы, наверное, написал второе «Преступление и наказание». Но эта и подобные камерные беседы окрашивают повествование в иные тона и извиняют аллюзии на Достоевского. Созданный Онсу мир имманентен злу, но совсем не так, как того ожидаешь от триллера про мафиозные разборки. Здесь все внемлют языку насилия, потому что не знают никаких других. У Старого Енота на этот счет есть ловкая отговорка:

На самом древнем сохранившемся черепе человека имеется след от копья. Проституция и сутенерство — занятия более древние, нежели землепашество, а первое совершенное дело, как написано в Библии, — это убийство.

При этом Онсу остается удивительно деликатным по отношению к своим персонажам. Незнающих жалости упырей, которых мы привыкли видеть на страницах романов того же Несбё, в его романе нет и в помине. Самый жуткий персонаж — Парикмахер, которого боссы используют, чтобы устранить напортачивших киллеров и припугнуть бывших партнеров, — оказывается старомодным стариком с дочерью-инвалидом, а финальная схватка с его участием напоминает скорее словесную пантомиму, чем боевик. Но вряд ли Онсу таким образом хотел проиллюстрировать тезис о банальности зла. Его авторский подход к убийствам деловой и спокойный, отчасти даже исполненный иронии. Лишь изредка на Рэсэна накатывает осознание, что...

...ему не дано жить так, как живут другие люди, — счастливо хохочут, непринужденно болтают, знакомятся с женщинами, заводят романы или, на худой конец, отдаются какому-нибудь хобби — мастерят, например, модели парусников, — а он не в силах даже приготовить еду и накрыть стол к ужину.

Замечательно колоритны и образы второго ряда. Чего стоит Чонан, неприметный паренек и любитель женщин, способный найти что угодно и где угодно, Мохнатый — болтливый владелец крематория для домашних животных, состоящий на службе у мафии, хронический неудачник Минари Пак и бесстрашная Мито — помощница одного из загадочных планировщиков, которые руководят киллерами, как марионетками. Перечислять можно бесконечно. В книге нет ни одного проходного образа, и в этом смысле она гораздо ближе к классическим корейским романам — тягучим, обволакивающим и практически лишенным интриги. Возможно, по этой причине герои Онсу большую часть повествования задаются бытийными вопросами, а не режут друг друга:

Если подумать, то стать заурядным так же трудно, как и стать особенным. Я вот о чем постоянно размышляю. Что есть заурядность, обычность? Средний рост? Неприметное лицо? Общепринятое поведение? Расхожая профессия, обыкновенные манеры? Но обычный — не значит простой. Потому что такого понятия, как «обычная жизнь», не существует. Красив человек или уродлив, он живет по-своему, на свой лад. Поэтому непонятно, что значит любить как все, быть воспитанным как все, встретиться и расстаться как все. В заурядной жизни нет ни любви, ни ненависти, ни предательства, ни душевных ран и воспоминаний тоже нет.

Конечно, есть вероятность, что роман бы читался бодрее, будь главный герой одержим призраками убитых им проституток, но Онсу чурается подобных эффектов. Тем не менее даже при его безусловной склонности к демагогии, которую почему-то принято называть восточной мудростью, читать «Планировщиков» гораздо интереснее, чем многие другие нуары.