Противление злу насилием

Собибор
Режиссер: Константин Хабенский 
В ролях: Константин Хабенский, Кристофер Ламберт, Фелисе Янкелль, Дайнюс Казлаускас, Сергей Годин, Роман Агеев, Гела Месхи, Михалина Ольшанска, Мария Кожевникова, Вольфганг Черны
Страна: Россия
2018

Константин Хабенский выпустил ко Дню Победы очень нужное кино — без ура-патриотической бравурности и пафосных батальных сцен. Словом, без всего того, что создает романтический образ войны, где смерть всегда красива, а солдаты — бесстрашны. Авторы «Собибора» убирают этот лоск (он бы только затенял антимилитаристский посыл), а также восстанавливают историческую справедливость, ведь о подвиге Александра Печерского и его сотоварищей вспоминают крайне редко.

Картина повествует о единственном успешном восстании в нацистском лагере смерти (Польша, 1943 год). Впрочем, сам бунт и побег занимают не так много экранного времени: Хабенского не интересует, как организовывалась подпольная группа и составлялся план захвата. Режиссер отказывается от подобной голливудской динамики в пользу неторопливой очерковости, изображая заключенных и надзирателей.

Во многих кинолентах о Второй Мировой концлагерь предстает местом, где люди теряют ценностные ориентиры и живут бесцельно, по инерции. Однако в центре внимания режиссеров оказываются в первую очередь те, кто не утратил своей идентичности, сохранил в себе или радость бытия («Жизнь прекрасна»), или любовь к искусству («Пианист»). Это их вызов обстоятельствам, их героизм, пусть и пассивный. Хабенский же создает «активных» персонажей, что большая редкость для фильмов о Холокосте.

Авторы пытаются уйти от коллективного портрета узников: каждого из них они наделяют личной трагедией — семейной (например, Шломо, потерявший родную сестренку и родителей) или экзистенциальной (Борис, душевная усталость которого доходит до полного безразличия к своей участи). Героев объединяет только одно: отсутствие какой-либо бравады. Многие из них и оружия в руках никогда не держали, они до последнего не уверены, что смогут отнять у кого-то жизнь. Однако образ центрального персонажа на общем фоне тускнеет: зрителю мало что известно о прошлом Печерского, о том, что поддерживает в нем силу духа. Формальное объяснение в фильме присутствует — это чувства к Люке, узнице Собибора. Но ее появления в кадре настолько редки, что любовная линия выглядит обрывочной и невнятной. И потому слабо верится, что Печерский видит в ней смысл жизни и дальнейшей борьбы.

Немцы в фильме олицетворяют абсолютное и бескомпромиссное зло. И хотя создатели пытались добавить им человечности: один горюет из-за несостоявшейся любви, другой мечтает о своей будущей фотовыставке, третий, захмелев, трясется как в лихорадке от увиденных пыток и расстрелов, — все эти старания кажутся малоубедительными. Нацисты так и остаются ходячими знаками, а не живыми людьми. Возможно, такая однобокость намеренна: в конце концов, персонаж Амона Гёта в «Списке Шиндлера» играл ту же смысловую роль, и тем не менее его животная свирепость привносила сильное эмоциональное напряжение.

Холокост — очень смелая тема для режиссерского дебюта: после многочисленных фильмов, которые с дотошной натуралистичностью изображали ужасы концлагерей, современный зритель, кажется, перестал осознавать масштаб трагедии. Она воспринимается лишь умозрительно, но не эмоционально. Перед кинематографистами встает проблема, которую прямым текстом озвучила героиня Юлии Высоцкой в «Рае» Андрея Кончаловского: «Я не знаю, как рассказать об этом так, чтоб это можно было почувствовать».

Любопытное художественное решение нашел Марк Херман, режиссер и автор сценария «Мальчика в полосатой пижаме»: в качестве центрального героя он выбрал восьмилетнего ребенка, для которого война — всего лишь сюжет для игры. Выцветшие бело-голубые робы у людей с «фермы», их личные номера не наполнены для него смыслами — он их осваивает лишь по ходу фильма. И для зрителя, который временно примеряет на себя такое наивное детское мировосприятие, повторно наступает «скорбный час осмысления». Хабенский не прибегает к подобным ходам, но тем не менее его кино трогает, даже пугает.

Особенно в финале, когда центральные персонажи, эти усталые несчастные люди, вызывавшие на протяжении всего фильма только сочувствие, решаются на жестокие убийства. Это, безусловно, торжество справедливости, и тем не менее оно не приносит чувства удовлетворения — ни героям, ни зрителю. Остается лишь внутренняя опустошенность от пережитого (или увиденного с экрана) ужаса. В этом, пожалуй, и заключается гуманистический посыл картины, который дополняет уже показанное ранее Кончаловским в предыдущем российском фильме о Холокосте: мирная жизнь — это тот рай, который дозволен человеку и откуда он может быть изгнан только по своей безрассудной воле.