Ннеди Окорафор. Кто боится смерти
- Ннеди Окорафор. Кто боится смерти / пер. с англ. А. Савиных. — М.: Лайвбук, 2020. — 432 с.
Ннеди Окорафор — профессор Чикагского университета, американская писательница нигерийского происхождения, коренная представительница народа игбо. В детстве Окорафор часто навещала с родителями многочисленных родственников в Африке. Эти ранние впечатления нашли отражение в ее литературном творчестве, в котором смешиваются фольклор, миф и современные социальные проблемы. В романе «Кто боится смерти?» изображен мир далекого будущего, раздираемый войной между племенами. Главная героиня — рыжеволосая девочка, имя которой в переводе с национального языка совпадает с названием книги, — обладает магической силой, и ей предстоит совершить непростое путешествие, обещающее столкновение с природой, жестокостью, любовью, а главное — с собой.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Ложь
Через полтора года я случайно подслушала разговор двух проходивших мимо мальчиков лет семнадцати. У одного были синяки на лице и перевязанная рука. Я читала книгу, сидя под деревом ироко.
— Тебе словно на голову наступили, — сказал здоровый мальчик.
— Еще бы. Я еле иду.
— Говорю тебе, он злой, но не настоящий колдун.
— О нет, Аро — настоящий колдун, — сказал раненый. — Злой, но настоящий.
Услышав имя, вскользь упомянутое в ночь моего обряда одиннадцатого года, я навострила уши.
— Из всех нас, наверное, только тот эву способен постичь Великие тайные сущности, — продолжал раненый мальчик со слезами на глазах. — Но какой в этом смысл. Нужна чистая кровь…
Я вскочила и ушла. Ум туманила ярость. Я сердито обошла базар, книжный дом, даже сходила к себе домой. Мвиты не было. Я не знала, где он живет. Это разозлило меня еще сильнее. Выйдя из дома, я увидела его на дороге. Подбежала к нему и едва удержалась, чтобы не врезать по лицу.
— Почему ты мне не сказал? — крикнула я.
— Не наскакивай на меня, — буркнул он. — Сама ведь знаешь.
Я горько усмехнулась.
— Я ничего о тебе не знаю.
— Я серьезно говорю, Оньесонву, — предостерег он.
— Мне плевать, что ты там говоришь! — кричала я.
— Что в тебя вселилось, женщина?
— Что тебе известно о Великих тайных сущностях? А? — сама я понятия не имела, что это такое, но от меня их утаили, и теперь я желала знать о них все. — И… и об Аро? Почему ты не… — я так злилась, что воздуха не хватало. Я стала задыхаться. — Ты… ты лгун! — визжала я. — Как теперь тебе доверять?!
Тут Мвита отступил назад. Я перешла черту. Я продолжала кричать:
— Мне пришлось подслушивать этих мальчишек! Двух никудышных идиотов! Я больше не смогу тебе доверять!
— Он не станет тебя учить, — с горечью сказал Мвита, разведя руками.
— Что? — осеклась я. — Почему?
— Хочешь знать? Хорошо, я скажу. Он не будет тебя учить, потому что ты девочка, ты женщина! Ну что, довольна? — он кричал на меня, а в глазах стояли слезы ярости. Он хлопнул рукой по моему животу: — Из-за того, что у тебя здесь! Ты можешь давать жизнь, а когда состаришься, этот дар превратится в нечто еще более могучее, опасное и зыбкое!
— Что? — повторила я.
Он зло рассмеялся и пошел прочь.
— Ты слишком наседаешь. В этом мало пользы для меня.
— Не смей уходить, — сказала я.
Он остановился.
— А то что? Ты мне угрожаешь, что ли?
— Возможно.
Так мы и стояли. Я не помню, были ли кругом люди. Скорее всего, да. Люди любят хорошую ссору. А уж ссору двух подростков-эву, мальчика и девочки, — тем более.
— Оньесонву, он не станет тебя учить. Ты родилась не в том теле.
— Ну что ж, это можно изменить.
— Нет, это ты не изменишь.
Во что бы я ни превращалась, я могла стать только самкой. Это условие моего дара я всегда считала пустяком.
— Он тебя учит, — сказала я.
Он кивнул.
— А я учу тебя тому, что знаю.
Я склонила голову набок.
— Но… он не учит тебя этим… этим Сущностям, да?
Мвита не ответил.
— Потому что ты эву, да?
Он молчал.
— Мвита…
— Того, чему тебя учу я, должно быть достаточно, — сказал он.
— А если не будет?
Мвита отвел взгляд. Я покачала головой.
— Умолчание — это тоже ложь.
— Если я тебе и лгу, то ради твоей защиты. Ты моя… Ты мне очень дорога, Оньесонву, — выпалил он, вытирая злые слезы со щеки. — Никому, никому не должно быть позволено тебя обижать.
— Но что-то пытается сделать именно это! Эта… этот жуткий красно-белый глаз! Злой!.. Кажется, он на меня смотрит, когда я сплю…
— Я его спрашивал. Ясно? Я спросил. Я тебя увидел и понял…
Понял. Я рассказал про тебя. После того как ты взлетела на дерево.
И еще раз — когда ты узнала, что ты эшу. Он не будет тебя учить.
— Ты рассказал ему про красный глаз?
— Да.
Молчание.
— Тогда я сама попрошу, — решительно сказала я.
— Не надо.
— Пусть откажет мне лично.
В глазах Мвиты вспыхнул гнев, он сделал шаг назад.
— Не надо было в тебя влюбляться, — процедил он сквозь зубы.
Повернулся и пошел прочь.
Я дождалась, пока Мвита уйдет подальше. Затем отошла к обочине и сосредоточилась. У меня не было с собой пера, значит, сначала надо успокоиться. После ссоры с Мвитой меня трясло, и успокаиваться пришлось не одну минуту. К тому времени он уже ушел. Но, как я уже говорила, для грифа весь мир как на ладони. Я легко его нашла.
Он шел на юг от моего дома, мимо пальмовых ферм на южной границе Джвахира. Пришел к прочной, но простой хижине. Вокруг бродили четыре козы. Мвита зашел в маленький домик, стоящий рядом с главным. Позади домов начиналась пустыня.
Назавтра я пошла туда пешком, оставив окно спальни открытым на случай, если вернусь в облике грифа. Перед входом в хижину Аро росли кактусы. Я храбро прошла сквозь проход, образованный двумя высокими стволами. Попыталась увернуться от шипов, но один все же поцарапал руку. «Неважно», — подумала я.
Главный дом был большой хижиной, сложенной из сырцового кирпича и обмазанной глиной, с соломенной крышей. Я увидела Мвиту, он сидел, опершись о единственное дерево, отважившееся вырасти рядом с хижиной. Я лукаво улыбнулась сама себе. Если это хижина Аро, то я могу прошмыгнуть внутрь, а Мвита меня не увидит.
Не успела я дойти до двери, как оттуда вышел мужчина. Первым делом я заметила, что его окутывает туман, исчезнувший, когда мужчина подошел ближе. Он был лет на двадцать старше моего отца. Голова гладко выбрита. Темная кожа блестит на солнце. Поверх белого кафтана висят стеклянные и кварцевые амулеты. Он медленно подошел, оглядывая меня. Мне он совсем не понравился.
— Что? — сказал он.
— Ой, ээ… — запнулась я. — Вы — колдун Аро?
Он свирепо уставился на меня. Я не отступала.
— Меня зовут Оньесонву Убейд-Огундиму, дочь… падчерица Фадиля Огундиму, дочь Наджибы Убейд-Огундиму…
— Я знаю, кто ты, — холодно сказал он, вынул из кармана жевательную палочку и взял в зубы. — Ты девочка, про которую Ада говорит, что она умеет делаться прозрачной, а Мвита — что она умеет превращаться в воробья.
Я заметила, что про грифа он ничего не сказал.
— Со мной происходит всякое, да. По-моему, я в опасности. Однажды что-то пыталось меня убить, примерно год назад. Огромный овальный красный глаз. По-моему, он за мной до сих пор следит. Мне надо себя защищать. Ога Аро, я стану самой лучшей вашей ученицей! Я уверена. Я это чувствую. Почти… осязаю.
Я замолчала. В глазах стояли слезы. До сих пор я не представляла меры своей решимости. Он смотрел на меня с таким удивлением, что я подумала, будто сказала что-то не то. Но его явно было нелегко растрогать. На его лицо вернулось обычное, как я решила, выражение. За его спиной я увидела Мвиту, быстро приближавшегося к нам.
— А в тебе есть огонь, — сказал он. — Но учить я тебя не буду. — он провел рукой вверх-вниз, показывая на мое тело. — Твой отец — нуру, это поганый, грязный народ. Великие тайные сущности — это искусство океке, и только для чистых духом.
— Н-но вы учите Мвиту, — я изо всех сих старалась не показать свое отчаяние.
— Но не Тайным сущностям. Я учу его не всему. Он мужчина.
Ты женщина. Куда тебе с ним равняться. Даже в… более тонких умениях.
— Откуда вы знаете?! — крикнула я, и алмаз чуть не вылетел изо рта.
— К тому же ты прямо сейчас осквернена женской кровью. И посмела сюда явиться в таком виде.
Я только моргала, не понимая, о чем он говорит. Позже я сообразила, что он имел в виду мои месячные. Они уже кончались, крови вытекали считанные капли. Он так говорил, словно я в ней купалась.
Он с отвращением показал пальцем на мою талию:
— А это должен видеть только твой муж.
Я снова ничего не поняла. Затем посмотрела вниз и увидела, что поверх рапы блестит свисающая поясная цепочка. Я быстро заправила ее внутрь.
— Пусть то, что тебя преследует, тебя прикончит. Так будет лучше, — сказал он.
— Ога, пожалуйста, не оскорбляйте ее, — сказал подошедший Мвита. — Она мне дорога.
— Да знаю я, вы все друг за друга цепляетесь.
— Я велел ей не приходить! — твердо сказал Мвита. — Она никого не слушает.
Я уставилась на Мвиту в изумлении и негодовании.
— Плевать, кто ее прислал, — Аро махнул большой ладонью.
Мвита опустил глаза, а я чуть не заорала. «Он словно раб Аро, — подумала я. — Как океке перед нуру. Но ведь он воспитан как нуру. Все наоборот!»
Аро ушел. Я повернулась и быстро пошла к кактусовым воротам.
— Ты сама виновата, — ворчал Мвита, идя следом за мной. — Я же тебе запретил…
— Ты мне ничего не запрещал, — я прибавила шагу. — Ты с ним живешь! Он такое о нас думает, а ты ЖИВЕШЬ В ЕГО ДОМЕ!
Небось и готовишь ему, и прибираешь! Удивительно, как это он соглашается есть твою стряпню!
— Все не так, — сказал Мвита.
— Так! — кричала я. Мы дошли до кактусовых ворот. — Мало того, что я эву и что эта штука за мной охотится! Так я еще и женщина. Псих, у которого ты живешь, тебя и любит, и ненавидит, а меня он просто ненавидит! Все меня ненавидят!
— Родители тебя не ненавидят, и я тоже. Твои подруги не ненавидят.
Я его не слушала. Я побежала. И бежала, пока не убедилась, что он за мной не пошел. Вызвала воспоминание о маслянистых черных перьях, укрывающих мощные крылья, о сильном клюве и о голове, в которой содержится мозг, чьи мысли доступны только мне и, может быть, этому козлиному херу Аро.
Я летела высоко, далеко, и все думала и думала. Добравшись до дома, я влетела в окно своей спальни и превратилась в себя — почти четырнадцатилетнюю девочку. Залезла в постель голая, не смыв кровь, и натянула на себя одеяло.
войдите или зарегистрируйтесь