0
9122
«Южная готика живет и здравствует. Это не просто жанр, это образ жизни», — считает американский писатель Грег Айлс. И все же южная готика — это, скорее, способ — способ одновременно и пережить историческую травму, и обнаружить ее через введение в сюжет безумных проповедников, убийц-некрофилов и детей, забивающих бродячую собаку камнями. Макабрические романы обнищавшего Юга разбросаны по всему двадцатому столетию: от Уильяма Фолкнера и Фланнери О’Коннор до Теннесси Уильямса и Харпер Ли. Среди всех сопряженных с хоррором и мистикой жанров южная готика выделяется не только размахом — фактически это жанр, родившийся исключительно из области национального и локального. Это всегда определенные штаты и определенные декорации: опустевшие фермерские поля, болотные топи, обветшалые дома, заборы с потрескавшейся краской и заколоченные окна. Это всегда поверженные конфедераты — безумцы и фрики, пасторы и мудрые ветераны, — которые не могут смириться с исходом Гражданской войны даже спустя полвека. Но самое главное — готические романы Юга почти никогда не обходятся без мрачной интонации, мистического чувства и обыденных кошмаров.
Сейчас южная готика в большей степени перешла из большой литературы в кино и сериалы: визуальные паттерны легко воспроизводятся и накладываются на любую удобную историю. Столетний жанр так глубоко пустил корни в литературном поле и разросся штампами, что по современным текстам сложно понять — действительно ли это южная готика? Например, современный писатель М. О. Уэлш вспоминает рецензию на свой роман My Sunshine Away и удивляется, что критики и читатели видят в нем нового амбассадора жанра. В действительности жанр переживает постмодернистский кризис: вместо памяти о былом Юге появляется мифологическая мешанина — реконструкция былого Юга, вспоминавшего былой Юг. К тому же классическая южная готика сейчас заметно оторвана от реальности: уровень религиозности падает даже в пограничных штатах, тоска по Конфедерации едва ли уместна спустя сто лет, оккультные убийства множатся только в сериалах, а романтизация рабовладения сулит обернуться полным кэнселлингом. Условная знать давно переехала в центр, оставив в маленьких городах ностальгирующих родителей да чудаков из трейлерных парков, а место аристократов заняли консервативные политики. Поэтому, пока певцы Юга сокрушались об утраченной власти, экранизацию «Унесенных ветром» снабдили дисклеймером: «Смотреть фильм может быть неудобно, даже болезненно».
В США интерес к южной готике не угасает уже целый век. Меняются авторы, сдвигаются ориентиры, но писатели продолжают создавать идейные тексты, стилизованные под знакомый антураж. В России же ситуация неоднозначная: можно сделать скидку на плодовитость работающих в этом жанре американских писателей, однако многие базовые тексты остаются не переведенными, а интерес к современным произведениям возникает разве что в случае их громкой экранизации. Тем не менее в этом году имеет смысл обратить внимание как минимум на четыре опубликованные в России новинки — конечно же, о пугающей человеческой жестокости.
войдите или зарегистрируйтесь