Семеро по лавкам. Какие книги искать на ярмарке Non/fictio№

 Non/fictio№ 19, предъюбилейная главная ярмарка страны, пройдет с 29 ноября по 3 декабря в Центральном доме художника в Москве. О том, что стоит искать на ярмарке в первую очередь, — в кратком гиде «Прочтения».

В этом году Non/fiction грозил вновь превратиться в ярмарку имени Ханьи Янагихары: издательство Corpus обещало выпустить ее дебютный роман «Люди на деревьях». Однако выход этого предсказуемого бестселлера отложили, перенесли и сроки появления на прилавках ряда других весьма желанных книг. Среди них — вторая часть «Тобола» («Мало избранных») Алексея Иванова от «Редакции Елены Шубиной», очередной роман Энн Тайлер («Удочерить Америку») от «Фантом Пресс», «самый странный роман» Себастьяна Фолкса (так переводчик Анастасия Завозова назвала «Энглби») от издательства «Синдбад», книга «Вот я» Джонатана Сафрана Фоера от «Эксмо», а также «Бесконечная шутка» Дэвида Фостера Уоллеса от «Астрель-СПб». «Прочтение» публикует подборку книг, которые, тем не менее, смогут заполнить пустоту на полках и в душах фанатов чтения.

•  Эмма Клайн. «Девочки» («Фантом Пресс»)

Для начала, на Non/fiction все будут искать — и правильно! — давно анонсированных «Девочек», которые не имеют ничего общего с одноименным американским сериалом, но имеют — с историей об американском маньяке Чарльзе Мэнсоне. Героини-подростки вступают в некую секту. Читатель узнает об этом не в режиме «реального времени», а в из воспоминаний повзрослевшей участницы секты Эви. Юношеская смелость на грани фола и восхищение всем маргинальным за полвека никуда не исчезает: двое современных тинейджеров пытаются узнать у Эви подробности истории; однако в зрелом возрасте авантюры уже не кажутся такими веселыми, а вспоминать давние переживания скорее неприятно. Благодаря этому книга Клайн легко удерживает внимание, а иногда и режет по живому.

Надвигающийся отъезд заставил меня взглянуть на нашу с Конни дружбу с новой, критической дистанции. Некоторые вещи я начала подмечать почти невольно. Например, Конни говорила, что «лучший способ дать парню отставку — это дать кому-нибудь еще», словно мы продавщицы в лондонском бутике, а не неопытные подростки в фермерском поясе округа Сонома. Мы лизали батарейки, чтобы ощутить на языке металлический разряд, который, по слухам, равнялся одной восемнадцатой оргазма. Даже представить больно, как наша парочка выглядела со стороны. Как нас, наверное, сразу записали в этаких подружек-неразлучниц. Бесполые существа, которых можно встретить в любой школе.

• Пол Бейти. «Продажная тварь» («Эксмо»)

Издательство «Эксмо» всего за год отправило в российские книжные роман прошлогоднего лауреата «Букера» Пола Бейти. Сразу стоит оговорить, что произведение сложное — и по тематике, и по стилю, и по композиции. Текст фрагментарен, он состоит из внутренних монологов героев, каждый из которых довольно резко выражается. В целом это одновременно и «великий американский», и совершенно «антиамериканский» роман — конечно, этот термин стоит употреблять с долей сарказма. Главные герои у Бейти — темнокожие, совершенно такие же, какими мы привыкли их видеть в кино и сериалах. Они громко ругаются, устраивают драки, но делают все это с огромным чувством собственного — в том числе расового — достоинства. «Эксмо» издало книгу, для понимания которой придется выйти из зоны читательского комфорта — мало кто в России в полной мере осознает глубину проблем «черной» Америки, однако этот роман отражает еще и то, что происходит в популярной культуре.

Что в Древнем Риме, что в современной Америке — везде ты либо гражданин, либо раб. Либо лев, либо еврей. Либо виновен, либо невинен. Тебе либо удобно, либо неудобно. И здесь, в Верховном суде Соединенных Штатов Америки, у меня, скованного чертовыми наручниками и скользящего по кожаной обивке стула, есть единственный способ не соскользнуть жопой на этот проклятый пол: я откидываюсь на спинку кресла с видом не то чтобы беззаботным, но безусловно выражающим презрение к правосудию.

• Евгений Эдин. «Дом, в котором могут жить лошади» («Эксмо»)

«Дом, в котором могут жить лошади» — уже вторая книга серии «Критик Валерия Пустовая рекомендует». Первой стал сборник рассказов журналистки Ольги Бешлей «Мой дикий ухажер из ФСБ и другие истории». Из этого следует, что Валерия Пустовая, по всей видимости, любит «многоэтажные» заголовки, ценит прозу поколения тридцатилетних и, что главное, отбирает интересных авторов и отличные книги. Евгений Эдин — красноярец. Он предельно серьезен и суров, даже когда шутит, — и это придает обаяние его текстам. У героев — проблемы с самоопределением, с личной жизнью; создается ощущение, что они чужды всему окружающему. При этом ничего менять они не хотят. Подобные переживания уж точно близки каждому из нас.
 

— Ты что, пьяный? — спросил Ростислав озадаченно. — Или с женой поругался? — Да нет... То есть так, несерьезно. Я могу изводить ее придирками, но про себя-то я знаю, что она ни при чем. Я чувствую, как ей тяжело со мной. Она бы, может, и ушла, если б не ребенок. А меня совсем не беспокоят какие-то важные вещи. Мир вещей в целом. Меня беспокоит исламизация там... Козни Запада... Экспансия Китая... Экология... Об этом тут никто, кроме меня, не думает. Ты знаешь, что, если с планеты исчезнут пчелы, всему хана? А они исчезают.

• Линор Горалик. «Частные лица. Часть вторая» («Новое издательство»)

В 2013 году вышел первый том «Частных лиц» Линор Горалик — собрание «биографий поэтов, рассказанных ими самими». Этот проект дает возможность поэтам предстать перед прошлыми и будущими читателями в том обличье, в котором хотелось бы им, рассказывать о собственной жизни на своих условиях. В первую книгу попали разговоры Горалик с Михаилом Айзенбергом, Дмитрием Кузьминым, Верой Павловой, Натальей Горбаневской, Федором Сваровским, Сергеем Гандлевским, Еленой Фанайловой. В новой книге — беседы со Львом Рубинштейном, Полиной Барсковой, Станиславом Львовским, Демьяном Кудрявцевым, Дмитрием Воденниковым и другими поэтами. В сущности, Горалик создает личностно ориентированную энциклопедию новой русской поэзии — и одновременно с этим энциклопедию новой русской жизни.

К сожалению, в моей жизни не так много вещей, про которые я могу сказать, что это какая-то уверенность была. Как мы раньше говорили: identity мой (моя, мое), там все достаточно размыто, национальное, историческое и так далее, но мама пыталась меня к чему-то приткнуть, водила в музыкальную школу, в художественную школу, еще куда-то, однако все это заканчивалось очень плохо — меня выгоняли из этих школ за ненадобностью, за какой-то такой раздражающей ненадобностью. И мама стала впадать уже в задумчивость по этому поводу, когда в какую-то одну из этих прогулок наших, субботних, допустим, она зашла в бакалею, я помню очень хорошо, около какой лавки это началось, я стояла на улице, и вдруг какой-то текст был мне явлен, заявлен, и я с удивлением, когда мама вышла из этой лавки, ей его продекламировала, и мама посмотрела на меня с удивлением. И с того момента мне стало ясно, что это такой какой-то способ быть собой, который делает меня собой. (Из разговора с Полиной Барсковой)

• Корделия Файн. «Тестостерон Рекс» («Фантом Пресс»)

Название «T Rex» при переводе на русский пришлось расшифровать, чтобы никто не подумал, что перед ним книжка о динозаврах. Корделия Файн, воспользовавшись метафорой, придуманной эндокринологом Ричардом Фрэнсисом, пошла дальше и буквально облачила мужской гормон тестостерон в шкуру тираннозавра, ящера-тирана, продемонстрировав этой метафорой, насколько представления о тестостероне ответственны за ряд стереотипов. Если мальчик, то синее, если девочка, то розовое; если мужчина, то власть, если женщина, то мягкость; если работник, то зарплата выше, если работница, то зарплата ниже. Файн с юмором (для нее вполне допустимы шутки про мужские яички) представляет доказательства, что гормон тестостерон не обуславливает «типично мужское» поведение, потому что его нет: есть просто поведение человека. Тираннозавры в книге, кстати, все же присутствуют: их карикатурные изображения предваряют каждую главу.

Без сомнения, Тестостерон Рекс переживет критику, которой он подвергнется в этой книге, и — как чучело домашней собаки, которое переживает свой естественный век, — продолжит появляться на публике и в научном воображении. Однако надеюсь, он выйдет из этой драки тяжело раненным. Или хотя бы слегка потрепанным. Но я серьезно: Тестостерон Рекс — вымерший вид. Он неверно представляет наше прошлое, настоящее и будущее, он сбивает с пути научные исследования и устанавливает неравный статус-кво. Пора попрощаться с ним и двигаться дальше.

• Роберт Сапольски. «Записки примата. Необычайная жизнь ученого среди павианов» («Альпина нон-фикшн»)

Приматолог Роберт Сапольски решил изучать человеческий стресс на обезьянах. Уже хорошо. Он уехал в саванну в Кении, чтобы изучать павианов. Тоже неплохо! Но Сапольски придумал еще и жить среди обезьян. Они стали для него не то что второй семьей — вторым обществом, не хуже нашего, человеческого. Полушутя-полувсерьез он говорит на суахили одному из представителей народа масаи, что павиан Даниил — его кузен. Но, несмотря на все шутки, в книге есть и драматическая составляющая: гармония между человеком и животными, к сожалению, не может длиться слишком долго — рано или поздно в нее вмешаются другие люди. В книге о приматологе и его лучших друзьях — павианах находится место и манифестам против коррупции, и негодованию против обычной жизненной несправедливости, и горести из-за многочисленных смертей.

Ветхозаветные имена мне всегда нравились, но я бы поостерегся назвать собственных детей Авдием или Иезекиилем, так что шесть десятков павианов пришлись очень кстати. Вдобавок мне остро помнились те годы, когда я пачками таскал в школу популярные брошюры по эволюции и предъявлял их учителям иврита, которые приходили в ужас от такого святотатства и требовали убрать книги с глаз долой; сейчас я с наслаждением мстил им тем, что раздавал имена патриархов членам стада павианов в африканской саванне. А кроме того, несколько извращенное воображение — без которого, подозреваю, редко обходится работа приматологов — подзуживало меня дождаться того неминуемого дня, когда в полевой дневник можно будет записать что-нибудь вроде «Навуходоносор с Ноеминью самозабвенно спаривались в кустах».

• Екатерина Андреева. «Финляндия. Творимый ландшафт» («Издательство Ивана Лимбаха»)

Немного более сложная по стилю, чем «Записки примата», книга про культуру Финляндии, написанная историком искусств Екатериной Андреевой, призвана показать ту Финляндию, которую мы не знаем, — и быстро выясняется, что нам в принципе известно про эту страну крайне мало. Андреевой говорили, что Финляндия никому не нужна, что она не оставила никакого следа в культуре других стран. «А как же „Калевала“?» — вопрошает автор, а после углубляется в рассказы о финских поместьях XVII–XIX веков, о церквях и об отношениях России и Финляндии. Один из центральных персонажей ее книги — архитектор Алвар Аалто. Для понимания творчества Аалто оказываются важными и «Калевала», и муми-тролли, и финский модернизм, что доказывает: Финляндия намного сложнее, чем кажется, — но благодаря книге Андреевой становится и ближе, и понятнее.

В Музее Аалто хранится рисунок — набросок освещения в библиотеке Выборга с очень широкой датировкой 1927–1935 годами. Сам он рассказывал, что, думая об освещении читального зала, рисовал автоматически, представляя себе горный ландшафт под светом множества солнц. Действительно, в воображении Аалто, как и в воображении Матюшина в 1920-е годы, возникает рисунок волн — лучей и излучений, связывающих небо и землю, пронизывающих человеческий мир.

Еще 10 книг для тех, кому не хватило:

— Алексей Сальников. «Петровы в гриппе и вокруг него» («АСТ», «Редакция Елены Шубиной»)

— Элена Ферранте. «История о пропавшем ребенке» («Синдбад»)

— Дженнифер Уорф. «Вызовите акушерку. Тени Ист-Энда» («Livebook»)

— Ласло Краснахоркаи. «Сатанинское танго» («Corpus»)

— Мария Степанова. «Памяти памяти» («Новое издательство»)

— Матвей Бронштейн. «Солнечное вещество» («Corpus»)

— Инухико Ёмота. «Теория каваии» («Новое литературное обозрение»)

— Иван Курилла. «Заклятые друзья. История мнений, фантазий, контактов, взаимо(не)понимания России и США» («Новое литературное обозрение». Серия «Что такое Россия»)

— В. И. Ленин. «Ослиный мост» (составитель и автор предисловия Лев Данилкин) («Лимбус Пресс»)

— Альберт Байбурин. «Советский паспорт. История, структура, практики» («Издательство Европейского университета»)