Тайная связь

• Эдуард Веркин. Пепел Анны. — М. : Эксмо, 2019. — 320 с.
• Эдуард Веркин. Звездолет с перебитым крылом. — М. : Эксмо, 2019. — 352 с.

В прошлом году у писателя Эдуарда Веркина вышел роман «Остров Сахалин», наделавший много шума. Известный в основном своими произведениями для подростков, Веркин как будто бы неожиданно написал взрослый роман, который стал для автора триумфом. Текст был моментально замечен. Одни критики его усиленно хвалили, другие — безбожно ругали. Третьи напоминали, что Веркин широко известен в узких кругах и как писатель-фантаст.

И вот теперь издательство «Эксмо» выпустило еще две его книги: «Пепел Анны» и «Звездолет с перебитым крылом». Во вторую также вошла повесть «Каникулы что надо». Все они поначалу кажутся текстами, не имеющими друг к другу никакого отношения. Но после прочтения — резко сближаются.

Да, не сказала самого главного: не факт, что эти истории вообще как-то связаны. Но, например, в случае со «Звездолетом» и «Каникулами» издательство даже решило написать об их неслучайной встрече под одной обложкой: «в первой части мы видим один мир, во второй другой, но только прочитанная целиком история позволяет читателю увидеть третий мир, намеренно скрытый автором». Но никакого прямого указания на то, что одна книга является продолжением другой, нет.

Более того, перед нами три рассказа от лица ненадежных рассказчиков. И даже если бы нам честно сказали, что все похожие как две капли воды персонажи из разных произведений равны друг другу, этим словам не стоило бы верить в полной мере. Такой тип повествования защищает автора от необходимости создавать абсолютно равновесную и объективную картину мира. При этом жизни центральных персонажей не подчинены идеологии приключений или экшена. Но то, каким станет их будущее, всегда остается открытым вопросом.

Вот, например, в «Пепле Анны» герой-подросток Игорь путешествует с матерью на Кубу. Внешнее сходство реального мира и мира художественного порождает только больше различий. Не вполне ясно, идет ли речь о грядущих веках или об альтернативном настоящем: самолеты вроде бы все те же, а вот люди — уже нет. Например, со временем выясняется, что главный герой, представитель нового поколения, по физическим параметрам существенно отличается от своих родителей.

Отец посмотрел на меня с завистью и неприязнью, почесал пузо. Я выше его на полторы головы, шире в спине и в плечах; нельзя зарекаться, но протрузий шейного отдела у меня, скорее всего, не случится. Да, издали вполне можно подумать, что это я его родитель. Когда мы идем куда вместе и встречаем его знакомых, он начинает немедленно рассказывать им про мое потерянное поколение. Амбалы, переростки, лоси безмозглые, раскормили идиотов себе на голову, ну и так далее, вот что делает с людьми избыток белковой пищи. А вот они в восьмидесятых...

Сама поездка совершенно типична — отпуск ребенка с родителями в те места, где мать и отец провели молодость. Все вместе они посещают достопримечательности, заходят в рестораны, навещают друзей. В этом расписании нет никакой кульминации; здесь как будто ничего не происходит.

В «Звездолете с перебитым крылом» мы уже оказываемся в какой-то российской провинции в неясное время: тут ждут Олимпиаду. Завязка повести заключается в том, что главный герой, подросток Вадим встречает в магазине чужаков.

Это была очень странная девушка.
Я это сразу заметил.
Она была...
Почему-то в свитере. В красном. То есть в бордовом свитере. В жару. Рукава оттянуты и закатаны чуть выше запястий.
Она вошла, и дальше я смотрел только на нее.
Девушка приблизилась к прилавку и стала изучать товары. Она смотрела на хлеб, разложенный на поддонах. На ломаные кубиками ириски, на помадку в толстых зеленых вазочках. На чай в пакетиках, на круглую карамель, на уксус в треугольных склянках, на ломанный неровными кусками сахар, просыпавшийся из мешка. На рыбные консервы, составленные в замысловатые пирамиды, на яблочный компот и на томатный сок в трехлитровых банках. Она смотрела на все это...
Восхищенно.

Вадим и его друг Дюшка немедленно начинают гадать, что же это за странная девушка. Может быть, она сумасшедшая? Или шпионка? Или инопланетянка?
В этом тексте тоже долгое время ничего не происходит. Пока однажды во время прогулки один из ребят не падает в реку и не захлебывается. Вскоре после этой кульминации наступает развязка — главный герой выясняет несколько подробностей о «пришельцах». А их появление — и понимание того, кто они такие, — дарит ему странную надежду.

Но про Анну не совсем мысли, что-то другое. Мысли, это когда ты думаешь, а я про нее не думал. Она у меня в голове была. Да и не сама Анна в общем-то, а...
Впечатление.
Память.
Надежда. Я даже не понимал толком на что, но надежда.

В «Каникулах что надо» герои путешествуют по космосу на звездолетах, а на Земле их ждут странные приспособления для перемещения в пространстве. Три мальчика-космонавта, Макс, Лютер и Ярослав, вернувшись домой, сразу отбывают в замок Инстебург, исторический заповедник, в котором собираются участвовать в раскопках. Однако вместо этого на последних страницах книги им приходится поучаствовать в битве не на жизнь, а на смерть.

Во всех этих трех текстах фоном проходит тема смерти. В «Пепле Анны» она показана через умирание старого мира и предчувствие нового. В «Звездолете с перебитым крылом» сочетается с мотивом надежды и мыслями о вечной жизни. В «Каникулах что надо» мальчишки обещают друг другу «игрушечную» кончину — «Умер. До послезавтра», говорят они. Пока в финале не встречаются с настоящей.

Да и вообще, кажется, хронотоп отпуска и каникул — хронотоп своеобразного покоя — тоже приближен к смерти, застою. Удивительно и то, что Веркин в двух текстах «проговаривается» про восьмидесятые годы. Как ни крути, думаешь все равно про 1980-е, а не 2080-е. И в этом контексте понятия каникул и застоя приобретают, конечно, совсем другой оттенок. И ожидание нового — тоже.

Но эти произведения объединяет и еще кое-что, точнее, кое-кто — героиня. В «Пепле Анны» главный герой встречает на концерте группы «Тростинки» худенькую и хрупкую девушку-аристократку. Она играет на гитаре и поет песню собственного сочинения про велосипедистов. Похожий персонаж есть и в «Звездолете с перебитым крылом». Ее тоже зовут Анна, и она волшебно играет на гитаре — а еще совсем не умеет кататься на велосипеде. А в «Каникулах что надо» у девушки имени нет. Но у нее те же руки, то же оружие и телосложение тростинки.

Все эти внешние сходства не позволяют с уверенностью говорить о том, что вышедшие в одной серии книги являются продолжением друг друга. Однако в это хотелось бы верить — уж очень красивая история получается. Если воспринимать эти тексты по отдельности, останется очень много вопросов без ответа. Если же читать их последовательно и вместе, то можно действительно увидеть третий мир. А то и четвертый.