Верую, ибо показалось

• Александр Панчин. Апофения. — СПб.: Питер, 2019. — 256 с.: ил.

Читатели Александра Панчина рассказывают, что в некоторых книжных магазинах его первую художественную книгу ставят на полку с табличкой «Эзотерика». Ирония в этом случае не только прекрасна в своем исполнении, но и действительно полезна — поклонникам опусов о заговорах и ведической астрологии не помешает взглянуть с другой стороны на губительность лженаучных парадигм. Панчин определяет «Апофению» как социальную фантастику и антиутопию, редакция 2019 года — это переработанная версия опубликованного еще в 2012 году произведения. Книга щедро сдобрена не всегда уместными фанатскими иллюстрациями, которые оккупируют довольно объемную часть текстового пространства.

Помести автор место действия в перестроечные пейзажи, роман вполне мог бы стать, как говорил один из героев Алексея Сальникова, истинным «совпанком». Но Панчин по малопонятной причине осторожничает: сплошь и рядом Мэри да Реджинальды, военный конфликт выстраивается между США (если можно интерпретировать имена героев как маркер локации) и новым исламским миром, объединяющим несколько государств, а впереди всех политических концепций именно демократия, где она — «власть большинства, большинство — идиоты, следовательно...». Мир «Апофении» — торжество абсурда и предубеждений, альтернативная вселенная будущего, где адепты экстрасенсорики и астрологии превратили классическую науку в настоящую зону отчуждения — забытую и покрытую подвальной пылью. И любые попытки рационализации происходящего так или иначе разбиваются о необоснованную веру в сверхъестественное, которая превращается в реальную угрозу человечеству. Вся идея произведения емко укладывается в яркий исторический пример:

Во время Второй мировой войны аборигены, живущие на островах Тихого океана, видели, как на посадочные полосы аэродромов садятся самолеты и привозят полезные грузы. После войны самолеты перестали прилетать, но островитяне продолжали устраивать подобия взлетных полос, разжигали рядом костры, размахивали бамбуковыми палочками, имитируя действия белых людей, и даже изготавливали деревянные самолеты, ожидая, что эти ритуалы заставят магических летающих существ вернуться. Не так ли зарождаются религии?...

При всех ее социальных и сатирических преимуществах, «Апофению» сложно назвать литературной новеллой в классическом понимании жанра. «Апофения» — это прежде всего беллетризованный пассаж, совершенно оторванный от традиции антиутопии, к тому же откровенно лишенный художественных изысков. Несмотря на то, что в описание вынесен восторженный отзыв Аси Казанцевой, где работа Панчина ставится в один ряд с Кафкой и Оруэллом, новелла непреодолимо далека от серьезной фантастики. «Оно [произведение] не предназначено для тех, кого может оскорбить обычная книга», — предостерегает предисловие, но, увы, не предупреждает, что чувства верующего в художественные тексты читателя такое пренебрежительное обращение с сюжетом, портретами персонажей и традицией фантастической литературы может по-настоящему оскорбить. У текста есть понятная (иногда даже чересчур) идея — хлесткая, остроумная, злободневная, но слишком увлеченное стремление донести эту идею до читателя скоропостижно хоронит язык, стиль и очень часто даже хваленый панчиновский юмор. Некоторые эпизоды откровенно взывают к финской мёотохапии, когда очередная издевка оказывается такой топорной, что вместо смеха напрашивается вопрос — «неужели автор считает читателя неспособным воспринимать чуть более тонкие отсылки?»:

Переключите канал. Эти биологи — бездуховные извращенцы и колдуны. Все беды от них. И вообще, сейчас начнется «Зона-2». И я хочу узнать, смогут ли молодые зеки достроить тюрьму и найти свою любовь.

Выстраивая мир, управляемый предрассудками, суевериями и дурной религией, Панчин пытается уместить в тексте все сразу и без хлеба: и антипрививочников, и телегонию, и гороскопы, и религию — фактически на каждой странице мы находим упоминание того или иного «апофенического» явления, априори выведенного сатирически. Зачастую персонажи (хотя героев здесь проще назвать сюжетными функциями с именами) откровенно пересказывают лекции автора, причем не всегда кстати. Рисуемая вселенная действительно болезненно актуальна и ужасающе близка к реальности, но похожа скорее на неумелую картонную декорацию вполне простой истины о необходимости мыслить рационально и не идти на поводу у эзотерической пропаганды. В итоге проницательная, вдохновляющая и плодородная идея, к сожалению, на выходе стилистически превратилась в фанфик рунета нулевых.

В любом случае ясно, что работа Панчина — это никак не большая литература, а акцентуация ошибочно высказанного в виде художественного произведения феномена. Феномена значительного, современного и по-настоящему опасного. Форма новеллы совершенно не к лицу ни автору, ни самому произведению, «Апофения» — это все тот же научпоп в условно художественной обертке. Говорить об этом важно и говорить об этом нужно, но все же в грамотно выбранной и сконструированной форме. И если рассматривать этот текст как социальное высказывание, для (прежде всего) российских реалий оно оказывается как нельзя кстати, фантастические здесь только последствия, но не ситуация. Тем временем шел 2019 год, на федеральном канале экстрасенсы бок-о-бок с криминалистами расследуют убийства, Росстандарт продолжает сертифицировать лекарей, тарологов, астрологов, экстрасенсов и колдунов, а люди миллионами несут все свои сбережения телевизионным ясновидящим, дабы спастись от роковой порчи в пятом поколении.