Одной цепью. Современные семьи в рассказах и стихах российских авторов
- Одной цепью. Современные семьи в рассказах и стихах российских авторов / Сост. Евгения Некрасова, Алеся Атрощенко. — М.: БФ «Нужна помощь», 2022. — 336 с.
Сборник «Одной цепью» состоит из поэтических и прозаических текстов, объединенных темой современной семьи, которую авторы рассматривают через призму социальных противоречий, поколенческих споров, политических и личностных кризисов. Среди авторов — Евгения Некрасова, Ксения Букша, Полина Барскова, Оксана Васякина, Галина Рымбу, Марина Кочан, Наталья Калинникова, Егана Джаббарова.
Мы публикуем рассказ Ксении Букши «Фазы карамелизации», где семья — не только люди, но и, например, старый буфет, много рюмочек, карамельки и сироп. Ксения Букша — петербургская писательница и поэтесса, лауреат премии «Национальный бестселлер» (роман «Завод „Свобода“», 2014), автор биографии Казимира Малевича в серии «ЖЗЛ», сборника рассказов «Открывается внутрь», романов «Чуров и Чурбанов» и «Адвент».
Ксения Букша
Фазы карамелизации
Первое. Наша семья — это старый буфет, много рюмочек, карамельки и сироп. Старый буфет — это папа, рюмочки — это детки, а сироп — это любовь. Сироп разливают по рюмкам, потом много раз фотографируют, немного сиропа добавляют в кофе, пару карамелек съедают, потом остатки сиропа смывают из рюмочек в раковину. И так каждое воскресенье.
Второе. Наша семья — это космодром и ракета. Когда у нас секс, то ракета стартует — вжух! — и долетает. У нас есть сборник считалок, каждый раз мы считаемся, кто космодром, а кто ракета. А иногда за кадром диктор говорит: «Упс, кажется... что-то пошло не так». Тогда кто-то из нас должен быть заменен.
Третье. Наша семья состоит из паспорта, СНИЛС, ИНН, фотографии три на четыре и страхового полиса. Мы живем в прозрачной папке и никогда не ссоримся. Мы любим играть в числа и знаем много игр про наши номера и серии. Только наш СНИЛС редко соглашается играть, он больше любит спать в паспорте. А фотка три на четыре соглашается быть для нас нашим лицом, чтобы никто не перепутал, чья эта папка. Это красивое лицо с двумя красными глазами и белыми волосами.
Четвертое. Наша семья — это наша семья и не наша семья. Семья состоит из всего, что внутри, а также из некоторых вещей снаружи, но вблизи. (Ветки, пыль, чириканье.) Потому что если брать только то, что внутри, то ничего не получится. Проверено. Всегда берите то, что вблизи, а внутрь смотрите редко.
Пятое. Я попал в семью, где есть розовый и зеленый, а красного и желтого нет. Чему они учат детей? Везде должны быть основные цвета! Можно только их и оставить! А здесь из основных цветов только я и синий, да и тот какой-то подозрительно-бирюзовый. Потом с меня сняли колпачок и зашвырнули под диван. Посмотрим, как они будут без черного рисовать ничто. Они никак не нарисуют ничто без меня.
Шестое. Большая часть представителей моей семьи уже вымерли, некоторые — еще не родились, а некоторые и то и другое. Все думают, что в нашем семействе есть только я. Но это не так! Мы дружно смеемся над этими наивными представлениями. За то, что про меня все знают, члены моей семьи в шутку называют меня единственным и редким.
Седьмое. Моя семья всегда едет со мной в одном вагоне. Иногда мне не нравятся люди в моей семье, тогда я их превращаю в огурцы, котлеты и бутылки с газировкой и засовываю внутрь себя. Через меня прошло много членов моей семьи. Про свою семью я знаю все: кто на ком женат, кто кого родил, кто отъехал, а кто сошел. Но меня пока везет и не съели.
Восьмое. Мои деды воевали против моих дедов. К счастью, мои деды не смогли до конца перебить моих дедов, а только сделали их более нервными. Это даже и к лучшему, потому что мои отцы и матери решили, что надо дружить. Для этого они заключили вечный мир. Теперь мы — мирная семья. А если что-то куда-то вылетает, то это случайный инцидент, который можно урегулировать.
Девятое. Моя семья — это смех и плач, то одновременно, то попеременно. Когда кто-нибудь устает смеяться, то начинает плакать. Можно рассмешить и довести друг друга до слез, а можно сделать так, чтобы один смеялся, а остальные плакали, или наоборот. Когда в семье набирается много народу, то игровых комбинаций даже не сосчитать сколько! Говорят, мой братик превратился в лужу слез, а сестрица от икоты вытряхнулась сама из себя. Не каждая семья может таким похвастаться!
Десятое. Я родил сам себя. О том, кто будет входить в мою семью, я еще размышляю. Пока я не готов предъявить членам моей семьи достаточно объективные критерии. Все они кажутся мне надуманными. А я точно знаю, что надуманное — это просто недостаточно продуманное. Это истина, которую я многократно проверил на опыте. Поэтому я буду думать еще.
Одиннадцатое. Сначала Окутывание (сто градусов). Прозрачный сироп почти закипел. Затем Маленькая Нить (сто три, сто пять). С ложки спускается короткая тонкая нить и тут же рвется. Затем Большая Нить (сто шесть, сто десять). Нить становится крепче и шире — около пяти миллиметров. Затем Маленькая Жемчужина (сто десять, сто двенадцать). Годится для нуги. На поверхности сиропа начинают появляться пузырьки. Большая Жемчужина (сто тринадцать, сто пятнадцать). Нить имеет ширину до двух сантиметров, а на поверхности шумовки видны пузырьки. Годится для варки джемов, приготовления засахаренных фруктов. Мягкий Шарик (сто
шестнадцать, сто восемнадцать). Если ложку сиропа опустить в холодную воду, он свернется шариком. Для мягкой карамели и нуги. Большой Шарик (сто двадцать один, сто двадцать четыре). Шарик становится более твердым. Для помадок, карамелей, джемов и сахарных украшений. Мягкий Хруст (сто двадцать девять, сто тридцать пять). Капля сиропа мгновенно твердеет в холодной воде. Если раскусить, осколки шарика прилипнут к зубам. Твердый Хруст (сто сорок девять, сто пятьдесят). Раскусить, не прилипнут. Светлая Карамель (сто пятьдесят один, сто шестьдесят). Почти вся вода выпарилась, и сироп превращается в леденец и карамель. Он становится золотисто-коричневым. Темная Карамель — жженка (сто шестьдесят шесть, сто семьдесят пять). Сироп перестает быть сладким, используется для подкрашивания соусов, бульонов, выпечки. Если нагревать далее, сахар начинает гореть (сто девяносто).
Двенадцатое. Карамельки, сахар, сироп, кофе, буфет, рюмочки / стартуем нагревание / выпишите пропуск фотографу / чирикают снаружи / а что в погребе? да там ничего / на кофейнике рыба с ногами / за рощей железнодорожные пути / у нас только картинки еды, никакой политики / не смешите, а то капну не туда / решено, мы вместе / чем это пахнет так сладко и горько.
Категория: Отрывки
войдите или зарегистрируйтесь