Това Мирвис. Женский клуб

• Това Мирвис. Женский клуб / пер. с англ. М. Глезерова. — М.: Книжники. 2020. — 368 с.

Американская писательница Това Мирвис выросла в еврейской семье, в ортодоксальной общине Мемфиса, которую вынуждена была покинуть после того, как ее члены осудили роман Мирвис «Женский клуб». Его назвали «инсайдерской прозой, демонстрирующей отдаление автора от иудаизма». Главная героиня — свободолюбивая Бештева — переезжает в Мемфис, где сталкивается с неприязнью со стороны местного религиозного сообщества. В книге иронично и мудро рассказывается о вечной борьбе между матерями и дочерьми, личным и общественным, прошлым и будущим.

Упомянутые в наших публикациях книги можно приобрести с доставкой в независимых магазинах (ищите ближайший к вам на карте) или заказать на сайтах издательств, поддержав тем самым переживающий сейчас трудный момент книжный бизнес.

Миссис Леви почитала своей обязанностью быть нашими глазами и ушами, поставщиком всех новостей. На этот раз дело было не из трудных — на счастье, жила она прямо через дорогу от Бат-Шевы. Она перешла улицу и постучала в дверь, но никто не ответил. Миссис Леви терялась в догадках, куда же запропастилась Бат-Шева, и, уж конечно, трудно было представить, что она могла выйти из дома незамечеынной. Может, затаилась внутри? Может, чего-то боится? Миссис Леви была решительно настроена выяснить, что происходит, и постучала снова, на этот раз громче.

Так и не получив ответа, миссис Леви вздохнула. «Вот оно, значит, как? Хочешь сделать другому что-то хорошее, и вот что выходит», — сказала она про себя. Преисполнившись разочарования, как водится у тех, кто, не щадя себя, творит добро, миссис Леви примостила корзину у двери и уже было двинулась по дорожке, как вдруг что-то послышалось. 

— Погодите минутку, — кричала Бат-Шева. — Я сейчас!

Она открыла дверь, закутанная в белый шелковый халат. Увидев широко улыбающуюся миссис Леви, она как будто занервничала, не зная, как понимать этот визит. 

— А, здравствуйте вам, — произнесла миссис Леви. — Я уж было решила, вы куда-то убежали. Но вы ведь только приехали, так что я не представляла, куда ж вам идти. В общем, я видела, как вы заезжали, и подумала: времени на готовку у этой женщины точно не будет, раз вы едва успели сюда до шабата. Так что решила принести вам немного еды. 

Бат-Шева вышла на крыльцо, нисколько не заботясь о том, что она в халате и любой прохожий может ее увидеть. Она улыбнулась миссис Леви и, представившись, пожала ей руку, как принято у мужчин на деловой встрече; у нас такое уж точно было не заведено. 

— Как это мило с вашей стороны! Вы даже не знаете, как меня зовут, и принесли столько угощений! — воскликнула Бат-Шева.

Миссис Леви скромно улыбнулась, принимая комплимент. Это таки было мило с ее стороны, но не зря же она считала себя приветственной делегацией в одном лице. И, раз уж она тут, надо бы задать пару вопросов; к чему оставлять доброе дело без награды? 

— Скажите мне, Бат-Шева — так ведь вас зовут? — что привело вас в Мемфис? Не каждый день к нам приезжают новые люди. 

— Мне всегда хотелось стать частью маленькой дружной общины, — ответила Бат-Шева. — Я столько прекрасного слышала об этом месте и подумала, что нам тут будет хорошо. А теперь вижу, что не ошиблась. 

— Не ошиблись, — подтвердила миссис Леви. — Мы, скажем прямо, гордимся нашим старым добрым южным гостеприимством. Но вы же не просто так выбрали именно Мемфис? Вы, наверное, кого-то отсюда знали? 

— Да, знала одного, кто здесь жил, — только и бросила Бат-Шева, оставив миссис Леви гадать, кого же она имела в виду. Она мысленно пробежалась по списку всех, кто когда-либо живал в Мемфисе. Но ее размышления были прерваны Бат-Шевой, которая, сунувшись за дверь, окликнула дочь. 

— Аяла, иди-ка сюда, посмотри, что у нас есть на шабат, — позвала она.

Аяла прибежала в одних трусах, и Бат-Шева рассмеялась. 

— Я собиралась искупать ее, когда услышала ваш стук, — пояснила она.

Миссис Леви не нашла в этом ничего смешного. К обнаженному телу, пусть даже и у ребенка, следует относиться серьезно. Аяла исподтишка смущенно поглядывала на гостью, но не произнесла ни слова, и миссис Леви преисполнилась сочувствия к малышке. Ее собственные дети и внуки по неведомым причинам жили не в городе, и было так отрадно видеть ребенка, который нуждается в любви и заботе. 

— Эта милая дама принесла нам целую корзину с едой. Смотри, сколько всего вкусного у нас есть на шабат! — сказала Бат-Шева.

Аяла заглянула в корзину. Она ничего не говорила, но пришла в такое возбуждение при виде еды, что миссис Леви засомневалась, получает ли она столь необходимое детям домашнее питание. С этим еще надо будет разобраться, но сейчас ее главная цель — узнать как можно больше о самой Бат-Шеве. 

— Так вы говорили… — продолжила миссис Леви, надеясь вернуть Бат-Шеву к разговору о том, кого же она знала из Мемфиса. 

— Разве я что-то говорила? А я и не помню, — засмеялась Бат-Шева. — Наверное, это жара так действует. Здесь адская парилка.

Эта Бат-Шева, бесспорно, загадочная особа, заключила миссис Леви, не говоря уже о вольностях в речи, особенно в присутствии ребенка. Одному Богу известно, как она выражалась без свидетелей. Но правильнее всего было позволить разговору течь свободно и непринужденно, и рано или поздно миссис Леви откопает недостающие части пазла. 

— Летом всегда так, жуткая жара. Каждый день я думаю: сегодня самый жаркий день за всю историю, но просыпаюсь наутро, а за окном еще жарче, — поведала миссис Леви. 

— Что же это я держу вас тут на пороге и даже не пригласила в дом. Зайдемте, я приготовлю что-нибудь выпить, — предложила Бат-Шева. 

— Все в порядке, не нужно. Похоже, вы заняты по горло, да и дома сейчас наверняка кавардак. — Как ни хотелось миссис Леви побольше вызнать об этой женщине, но близилось время шабата. — Меньше всего вам сейчас нужны гости. 

— Вы уверены? Так мило было с вашей стороны зайти. Это меньшее, чем я могу вас отблагодарить. 

— В другой раз. Мне еще нужно кое-что приготовить, да и у вас, конечно, не со всеми делами покончено.

Они распрощались, и миссис Леви поспешила домой. Времени до захода солнца оставалось как раз на один-два звонка. 

— Мы проговорили всего несколько минут, поэтому пока рано что-либо утверждать, — отчитывалась миссис Леви своей ближайшей подруге и конфидентке Хелен Шайовиц. — Но с ней как будто что-то не так. Пока не поняла до конца, что именно, но точно тебе говорю: что-то с ней не так. 

— Вот как, — заметила Хелен. Узнавать обо всех новостях первой было одним из преимуществ дружбы с миссис Леви. Ее умение разведывать все, что происходит в Мемфисе, всегда поражало. Многолетний опыт научил Хелен безоговорочно доверять ее мнению. 

— Перво-наперво, она вышла на крыльцо в халате. И чуть ли не на дорожку в нем выскочила. Ее как будто и не волнует, что люди увидят. Я пыталась выспросить, кто она да откуда, но она отвечала уклончиво — очень, очень уклончиво. Совсем даже не удивлюсь, если она сбежала от каких-то неприятностей. — И миссис Леви тут же припомнила парочку скандальных историй, которые начались ровно так же. — Ну и еще большой вопрос, почему Аяла выглядела так, словно сто лет не видала домашней еды. Бедная детка бегала полуголая, как будто живет в дикой природе. 

— Все это неудивительно, — согласилась Хелен; она взяла за правило поддакивать всему, что говорила миссис Леви, даже если и не была до конца согласна. Но в данном случае, надо признать, заключения миссис Леви были в самую точку. — Не похожа она на приличную мать. 

— Нет, определенно не похожа. У таких дамочек вечно нет времени на собственных детей. — Миссис Леви уже была готова порассказать о разных способах, которыми эти современные мамаши калечат своих деток, но тут как раз на плите закипел куриный бульон. Надо было бежать; времени оставалось только на последнее соображение. 

— Попомни мои слова, Хелен. Это из тех историй, за которыми глаз да глаз.