Ирвин Уэлш. Резьба по живому

  • Ирвин Уэлш. Резьба по живому / Пер. с англ. В. Нугатова. — М.: Иностранка, Азбука-Аттикус, 2019. — 416 с.

Ирвин Уэлш — британский писатель, автор дюжины романов и нескольких сборников рассказов. Хотя он не получал громких литературных наград, но его дебютная книга «На игле» стала поистине культовой, прочно войдя в контркультурный канон. Главный герой «Резьбы по живому» хорошо знаком любителям Уэлша — это Джим Фрэнсис или Бегби, в прошлых книгах бывший психопатом, помешанном на насилии. Казалось бы, в «Резьбе по живому» он изменился: остепенился, женился, завел двоих детей, стал известным художником — но в один момент становится понятно, что старые демоны в нем лишь дремлют.

4
МАСТЕРСКАЯ

Из огромного музыкального центра горланит «Китайская демократия» «Ганз н’ Роузиз»1 — причем на такой громкости, что буквально выталкивает Мартина Кросби обратно за тяжелую армированную дверь, которую он отодвинул, чтобы войти в небольшую студию. Традиционная наборная стереосистема с высоченными динамиками втиснута в пространство с окном и застекленным потолком; еще здесь едва помещаются печь для обжига и мольберт, а на полу свалены в кучу краски и стройматериалы. Джима Фрэнсиса за верстаком не видно, но Мартин без труда узнаёт голливудских актеров и поп-звезд, выставленных на полках, несмотря на то что художник неимоверно изобретательно их изуродовал. Искромсанное бритвой лицо звезды блокбастера зашито грубыми нитками. У кумира из кабельного сериала на голове сбоку выросла массивная опухоль. Поп-принцесса, какая жалость, осталась без глаза.

Музыка резко умолкает, и у его плеча возникает Фрэнсис с пультом в руке, отчего Мартин подскакивает. Художник, по своему обыкновению, ничего не говорит собственному агенту. Сам Мартин Кросби — человек спокойный и молчаливый, предпочитает слушать, выглядывая из-за очков в серебристой оправе. У него навалом неблагодарных клиентов, и некоторые из них считают его в лучшем случае неизбежным злом. Но у него никогда не было такого... недружелюбного — не то слово, это был бы почти комплимент, — такого непрошибаемого, как Фрэнсис. Мартин ехал два с половиной часа по забитой федеральной трассе, чтобы предложить помощь своему художнику в связи с предстоящей выставкой, но все, что он слышит от Фрэнсиса:

— Ну и чего тебя сюда занесло?

Когда Мартин объясняет, почесывая подбородок со щетиной такой же длины, как на голове, Джим Фрэнсис просто говорит:

— Все путем. Лучше я вернусь к работе, — и тычет в маленький холодильник. — Возьми себе воды. — После чего берет пульт, и комнату снова наполняют звуки, которые Мартин считает беспонтовой, перепродюсированной рок-музыкой, — они насилуют его барабанные перепонки.

Он собирается что-то сказать, но понимает всю бессмысленность этой затеи, а Фрэнсис между тем подходит к скульптуре в углу, склоняется над очередной головой, остервенело лепит ее большими мозолистыми руками, а потом кромсает целой коллекцией ножей.

Впрочем, Мартин почти не жалеет, что приехал, — зато увидел Джима Фрэнсиса за работой. Тут есть на что посмотреть. Большинство скульпторов чересчур озабочены физической стороной, но Мартину кажется, что контролируемая ярость Фрэнсиса провоцируется рубящим, режущим гитарным звучанием и грубым вокалом, так что музыка в прямом смысле руководит им при работе с глиной. Как будто рок-группа сама сочиняет эту голову, а Фрэнсис — лишь посредник. Сбоку на стене висят магнитные полоски, а на них — всевозможные ножи. В основном традиционные тонкие лезвия из нержавейки, которые другие художники используют при лепке из глины, но есть и побольше, похожие на охотничьи, а другие напоминают хирургические инструменты. Мартин вспоминает, как Фрэнсис сказал в одном интервью, что ему нравится использовать орудия, которые традиционно не ассоциируются с лепкой.

Джим Фрэнсис — странный тип, спору нет, думает Мартин, хотя это качество вряд ли уникально среди его клиентской базы. Мартин хотел поговорить об открытии в следующем месяце, убедиться, что все работы будут готовы к выставке, и выяснить, как ее лучше всего организовать. Это оказалось непросто. У Фрэнсиса есть электронный адрес, но он никогда не отвечает на авансы Мартина и на его СМС. Телефонные разговоры, если он снисходит до того, чтобы взять трубку, становятся упражнениями в грубоватом минимализме. Во время последнего разговора Джим Фрэнсис просто сказал со своим скрипучим акцентом:

— Не забудь пригласить на открытие Рода Стюарта, — и дал отбой.

Поэтому-то Мартин и приехал из Лос-Анджелеса, но покамест все говорит о том, что день будет потрачен впустую. Это совершенно неприемлемо. В растущем отчаянии Мартин кричит художнику в спину, но музыка слишком громкая, а он почему-то побаивается даже минимального физического контакта, намекающего, что он не прочь побеседовать. У него появляется шанс, когда трек заканчивается и вопли Эксла Роуза ненадолго затихают.

— ДЖИМ!..

Художник поворачивается и, схватив пульт, выключает музыку. Спокойно смотрит на Мартина.

— Я понимаю, что ты очень занят, и глубоко восхищаюсь твоей трудовой этикой, но нам нужно принять несколько важных решений по поводу выставки. Необходимо,чтобы ты меня внимательно выслушал. Я приехал из Лос-Анджелеса...

— О’кей, — возбужденно рявкает Фрэнсис, но затем, похоже, слегка оттаивает. — Дай мне часок, и мы сходим хватанем поздний обед. Проходи в дом, Мел угостит тебя кофе, пивом или чем там еще. — И он снова врубает музыку на такой громкости, что Мартин Кросби с радостью соглашается.

Закрыв за собой дверь, он входит в маленькую прихожую, а затем в дом. Наверное, в студии раньше был гараж, потому что теперь это середина на половину. Немного похоже на самого Фрэнсиса, размышляет Мартин.

Он встречался с женой Джима Фрэнсиса, Мелани, всего один раз, на открытии выставки. Кстати, она дружелюбная и приятная в общении, в отличие от его бесцеремонного и отчужденного клиента. Ее светлые волосы стянуты красной лентой на затылке, она в серых трениках и красной майке на лямках. На полу перед гигантским телевизором с плоским экраном — гимнастический мат, а гантели, эластичные эспандеры и тонкий слой пота на лбу Мелани указывают на недавние физические нагрузки.

Она приносит пару бутылок холодной воды и приглашает Мартина сесть на кушетку, а сама опускается в мягкое кресло напротив, складывая ноги в позе лотоса.

— Джим очень сосредоточивается во время работы. Я восхищаюсь его целеустремленностью — меня, например, слишком легко отвлечь, но находиться рядом не всегда весело.

Она встряхивает головой в веселом умилении, чтобы Мартин не подумал, будто этим замечанием она хотела как-то унизить мужа.

Проходит часа полтора, и наконец появляется Джим Фрэнсис. Мартин успевает проголодаться, но уж больно приятно беседовать с Мелани. Если Джим Фрэнсис сошелся с такой общительной, жизнерадостной и привлекательной женщиной, к тому же намного моложе, значит он обладает неким шармом, однако Мартину Кросби никак не удается его уловить.

Они садятся в «универсал» Фрэнсиса и молча едут в центр Санта-Барбары, где останавливаются у пляжного кафе «Береговая линия». Направляются к столику на открытом воздухе под навесом, с видом на Тихий океан, и Мартин обращает внимание, что Джим Фрэнсис вроде бы слегка расслабился. Тот замечает пару с большой, морщинистой восточной собакой, здоровается, пожимая руку мужчине и целуя женщину в щеку, а затем усердно гладит восторженное животное.

— Соседи, — объясняет он Мартину, когда они садятся, и непринужденно улыбается подходящей молодой официантке. — Как дела, Кэнди?

— Все хорошо, Джим, — нараспев отвечает она, и на ее губах лампочкой вспыхивает улыбка.

По примеру клиента Мартин заказывает омлет из яичных белков со шпинатом и сыром фета, а также салат из свежих фруктов. Он включает свой «мак» и показывает схемы размещения и варианты экспозиции: как можно развесить картины и расставить скульптуры. Растолковывает, что такое естественное и поставленное освещение, описывает разнообразные эффекты, которые оно создаст для тех или иных работ.

— Я подумал: если ты выделишь вечер или утро, чтобы съездить и посмотреть помещение... — начинает он, но Фрэнсис затыкает его, твердо постучав по самой первой схеме расстановки на экране.

— Эта сгодится, — говорит он.

— Ну, у нее есть определенные преимущества, — соглашается Мартин, тыча пальцем в картинку, — но проблема в том, что здесь кирпичная стенка и нет окна...

— Сгодится, — повторяет Фрэнсис, поглядывая на соседний столик, где компания похмеляется после Дня независимости, переворачивая бутылки «Короны» и переливая пиво в нестандартные бокалы для «маргариты».

— Ну, э... ладно, Джим, решай сам. — Мартин Кросби натянуто улыбается. — Я еще хочу строгие классические колонны, можно поставить на них скульптуры — такой эффект последних дней Древнего Рима...

— Угу, ништяк. От людей Рода Стюарта ничего не слыхать? — перебивает Фрэнсис, когда официантка приносит омлеты.

— Пока нет. Я скажу Ванессе, чтоб их поторопила, — говорит Мартин, с растущим унынием наблюдая, как Фрэнсис бросает хашбрауны роющимся в мусоре чайкам, которые бродят по песку за верандой.

Ему кажется, что клиент получает несоразмерное удовольствие от кормежки этих агрессивных птиц. Джиму особенно по душе та, что парит на восходящих потоках воздуха: он старается бросать еду в ее сторону, наслаждаясь возбужденными визгливыми криками и не обращая внимания на явный дискомфорт остальных посетителей кафе.

Позже, когда Мартин Кросби едет обратно в Лос-Анджелес, его ассистентка переводит звонок на громкоговоритель в машине. Звонит не Род Стюарт и не его представители, а женщина с таким же акцентом, как у Джима Фрэнсиса, которая утверждает, что она — его сестра.


«Китайская демократия» («Chinese Democracy», 2008)  — 6-й студийный альбом американской хард-рок-группы Guns N’ Roses (с 1985).

Дата публикации:
Категория: Отрывки
Теги: Азбука-АттикусИностранкаИрвин УэлшРезьба по живомуВалерий Нугатов
Подборки:
0
0
6454
Закрытый клуб «Прочтения»
Комментарии доступны только авторизованным пользователям,
войдите или зарегистрируйтесь