Счастье вопреки войне

• Дональд Рейфилд. Грузия. Перекресток империй. История длиной в три тысячи лет. — М.: КоЛибри, Азбука-Аттикус, 2017. — 608 с. 

Дональд Рейфилд — английский филолог, специалист по русской и грузинской литературам, русско-грузинским отношениям, главный редактор грузинско-английского словаря, переводчик поэзии Галактиона Табидзе и Важи Пшавелы. После многих десятилетий архивной работы по изучению грузинской культуры он создал фундаментальный труд по истории этой страны. Может показаться удивительным, что такую книгу написал англичанин, однако именно «Перекресток империй» является на сегодняшний момент самой полной книгой о более чем трехтысячелетней истории государства. 

Сразу оговоримся: если вы съездили в Грузию, были очарованы этой страной, ее горами, храмами, а слова «киндзмараули», «хинкали» и «мегрули хачапури» для вас звучат подобно строкам поэмы Руставели «Витязь в тигровой шкуре», то это еще не значит, что вам по душе придется книга Рейфилда. В книжном магазине читатель обратит внимание на яркую обложку, вспомнит изображенную на ней красочную мозаику, которую уже видел на башне тбилисского театра Резо Габриадзе, и решит, что пора бы уже узнать, кто же такой этот Вахтанг Горгасал, чью могилу ему показывали в Мцхете, и разобраться, отчего все грузины так любят царицу Тамар. И читатель, полюбивший солнечную, веселую страну счастья, будет разочарован — ведь, скорее всего, он ожидал такого же жизнерадостного и легкого повествования, как сама грузинская жизнь, а столкнулся со сложным историческим текстом. Книга Рейфилда не предназначена для массовой аудитории, ее высоко оценит специалист, она будет любопытна культурологам, историкам, лингвистам, но вряд ли шестисотстраничный труд сможет одолеть обычный читатель. И дело не только в объеме — едва ли можно было сжать рассказ о трех тысячах лет до сотни страниц: относительно доходчивым, популярным языком излагается только история страны в XIX–XX веках. 

Открывается книга разделом, посвященным этимологии грузинских слов, свидетельствующих об исторических и культурных связях Грузии дописьменной эпохи. Это очень важные и любопытные наблюдения Рейфилда и историков грузинского языка, которые, однако, едва ли будут понятны читателю, если среди курсов его университетских лекций не было языкознания и разговора о языковых группах и праязыках: 

Самый древний лингвистический материал можно найти в современных картвельских языках: основной запас слов, например мкерди — грудь; куди — хвост; згмартли — мушмула; рка — рог; (к) рцхила — граб; пири — лицо; еквси — шесть; швиди — семь; тревс — тащит и т. д., подразумевает связи картвельских языков с каким-то индоевропейским диалектом, в котором согласная система близка к итало-кельтской группе, откуда происходит латинский язык.

Несмотря на скудность исторических свидетельств и источников, Рейфилд подробно описывает ключевые события древней и средневековой грузинской истории: правление Вахтанга Горголаса, Давида Строителя, царицы Тамар. Тем не менее значительная часть книги представляет собой рассказ, где-то близкий по содержанию к простому перечислению, о смене правителей, бесконечных завоеваниях Грузии разными народами: персами, иранцами, арабами, римлянами (любопытно, что именно во время завоевания Колхиды — царства, существовавшего на месте современной Грузии, — Цезарь воскликнул знаменитое «Veni, vidi, vici») и многими другими. Представление о том, что Тбилиси разрушался сорок раз, нисколько не является преувеличением. В бесконечных именах, названиях древних царств, как правило трудно воспринимаемых носителями русского языка, можно захлебнуться: 

Саурмагу II не осталось иного пути, кроме союза с армянским царем Аршаком II (ц. 345–367). Оба царя боролись против персидского нашествия. Аршака взяли в плен и казнили, а в следующем году персы вступили в Иберию, свергли Саурмага II и возвели на трон второго сына Мириана III, Вараза-Бакура (известного Западу как Аспакур). 

Рейфилд описывает Грузию в период Античности, говорит о следствиях распада Римской империи, об изменении жизни страны после принятия христианства, о ситуации, сложившейся в Грузии после утверждения мусульманства на Ближнем Востоке... Отдельные разделы книги посвящены истории Грузии во время крестовых походов, в период монгольского нашествия и усиления Османской империи. После прочтения незнакомые имена правителей грузинских царств уходят. Остается только общее смазанное впечатление: история небольшой страны, находящейся на стыке культур, религий, континентов, великих государств, больше зависит об общемировых исторических процессов, нежели от действий и решений местных царей и вельмож. Но эти мысли скорее имеют отношение к философии и логике истории как таковой, чем сугубо к Грузии.

Отдельную и очень важную для отечественного читателя часть книги представляет повествование об истории русско-грузинских отношений на протяжении XIX и XX веков. Россиянину, столкнувшемуся с радушным отношением грузин, может показаться, что наши народы и государства жили в дружбе и согласии на протяжении многих сотен лет. Рейфилд беспристрастно излагает факты внешней политики Российской империи, когда государственная политика по отношению к Грузии редко бывала исполнена благородных, дружественных и христианских намерений. В XVIII веке кавказское государство стояло на перепутье отношений набирающей силы России и могущественной Турции. Ключевым моментом стало заключение 24 июля 1783 так называемого Георгиевского трактата, по которому Грузия входила в состав Российской империи. Рейфилд подробно разбирает особенности этого документа, условия и обязательства государств с обеих сторон и то, как впоследствии условия трактата не соблюдались нашей страной. Автор не сгущает краски. Повествуя об истории Грузии второй половины XIX века, он рассказывает о позитивных изменениях: улучшении уровня жизни населения, развитии торговли и расцвете культуры.

Читателю, ранее не занимавшемуся историей Имеретии, Картли-Кахетии, пробраться сквозь толщу веков будет сложно. Он не получит ни грузинского солнца, ни гор и счастья, зато познакомится с серьезным научным трудом, посвященным прошлому государства, которое обрело свое жизнелюбие на фоне войн, не прекращавшихся три тысячи лет.