Алексей Поляринов. Центр тяжести

• Алексей Поляринов. Центр тяжести. — М.: Эксмо, 2018. — 480 с.

Первый роман Алексея Поляринова «Пейзаж с падением Икара» вошел в лонг-лист премии «Дебют». «Центр тяжести», его второй роман, напоминает альбом зарисовок, где переплетаются самые разные сюжеты и мотивы, но неизменным остается одно: попытка сохранить себя, своих людей и свой мир.

 

«Графт и сердце»

Графт был необычным мальчиком — он родился без сердца. В прямом смысле. Под ребрами с левой стороны у него было пусто. А в остальном он был такой же, как все, — любил футбол, конфеты и маму. Он никогда не дрался, не грустил и не дергал за косички одноклассниц — он был сам по себе. Как большой палец на руке.

И только одно беспокоило его родителей: Графт был такой легкий, что при ветреной погоде ему приходилось носить в кармане тяжелый камень, иначе ветер уносил его слишком далеко от дома.

Мать водила его по врачам, но никто из них так и не смог объяснить, почему ребенок весит не больше сухого листа и как это связано с отсутствием сердца.

Вот так и проходил Графт всю свою юность с пустой грудной клеткой и камнем в кармане. Окончил школу, институт — и пришло время искать работу. Все люди работают — а почему, зачем? Никто не знает. Графта учили, что человек должен приносить пользу, поэтому и работу он искал особенную: такую, где он мог бы быть полезен.

Он решил стать врачом и пошел в больницу.

Приходит и говорит:

— Я хочу быть врачом. Дайте мне больных, я буду их лечить. — И кулаком по столу стучит. — Где больные? Я пришел их лечить. Почему мне не дают больных?

— А почему вы хотите лечить людей? — спросили у него люди в белых халатах.

— Я умный! — ответил Графт и опять стукнул кулаком по столу. Он любил стучать кулаком по столу — ему нравились громкие звуки. — Я знаю о внутренних органах все. Я окончил институт — вот красный диплом. Еще у меня есть зеленый и синий. У меня много дипломов, потому что я умный, а вы — нет. Ха-ха-ха! — засмеялся Графт. У него было необычное чувство юмора.

— А справка о здоровье у вас имеется? — спросили люди в белых халатах. — Чтобы лечить больных, надо самому быть здоровым?

— Конечно, есть! Вот!

— Но постойте! — сказали люди в белых халатах. — Тут написано, что у вас нет сердца.

— Ну и что? Зато у меня есть руки. Разве больных лечат не руками? — Графт показал им свои огромные руки, пошевелил пальцами.

— Извините, — сказали люди в белых халатах. — К сожалению, мы не принимаем на работу людей без сердца.

— А что же мне делать тогда? — спросил Графт.

— Ну, вы можете стать политиком. Или военным. Или адвокатом.

— Но я хочу приносить пользу! — сказал Графт. — Я много учился, я много знаю!

— Для того чтобы приносить пользу — знать недостаточно, — сказали люди в белых халатах.

И Графт ушел. Он совсем не расстроился — у него ведь не было сердца. И даже в детстве, когда он читал книги — например, «Дон Кихота», — ему было скучно: он не понимал, почему люди страдают, встречая несправедливость.

Графт переходил дорогу, когда его окликнул человек: «Эй, парниша! Я слышал, тебе нужно сердце?»

Графт обернулся. Перед ним стоял некто в коричневом плаще — руки он держал в карманах, а высокий воротник был поднят; Графт не видел лица, и ему казалось, что это сам коричневый плащ с ним разговаривает.

— Что вы сказали?

— Я могу продать тебе сердце. Ты ведь хочешь приносить пользу?

Графт кивнул.

Коричневый Плащ повел его по узким, темным переулкам, они зашли в какой-то подвал, где одинокая лампочка освещала стол, стоящий посреди пустой комнаты. Порывшись под столом, коричневый плащ достал картонную коробку и открыл ее. Графт заглянул туда — и увидел десятки сердец. Синевато-красные, овальные — они выглядели точь-в-точь как на картинках в учебнике биологии. Только живые, настоящие. И все они бились, пульсировали — одни быстро и громко, другие медленно и спокойно.

— Это отдам за полцены, — сказал Коричневый Плащ, указав на маленькое чахлое сердце с дырочкой в боку.

Дырочка была заклеена пластырем, но пластырь держался плохо. Сердце билось — и дырочка свистела, приподнимая пластырь.

Графт взял одно сердце — и оно засветилось у него в руках, как лампочка.

— А чего это оно? — спросил Графт.

— Чувствует тепло человеческих рук, — сказал Коричневый Плащ. — Они всегда так. Люди часто покупают их как светильники. Это очень выгодно — гораздо выгоднее даже, чем энергосберегающие лампы. Сердцу ведь не нужно электричество — достаточно сказать несколько ласковых слов, и оно начинает светиться. Глупый орган.

— Да. Глупый, — согласился Графт. — А сколько стоит?

— Это зависит от сердца. Вот это — тысячу, а вот это — сто.

— А почему так дешево?

— Оно бракованное. Видишь, треснуло.

— А чего оно треснуло?

— Не знаю. Уронили, наверно. Или от холода. Но ты не бойся, треснутое сердце даже лучше. Оно светит, конечно, не так ярко, зато чувствует больше и сильнее. Ты ведь хочешь приносить пользу — тебе пригодится. Парадокс, но поврежденные сердца приносят гораздо больше пользы. К тому же у меня сегодня акция: если ты купишь это треснутое сердце, в подарок ты получишь красный клоунский нос и оленьи рога.

— Зачем мне оленьи рога?

— Как это зачем? А вдруг на тебя нападет олень! Что ты будешь делать без рогов?

Графт покачал головой.

— Я не думаю, что на меня нападет олень, — сказал он.

— Ты смотри, какой самоуверенный! — цокнул языком Коричневый Плащ. — Ну, если не хочешь рога, тогда возьми вот эту кожаную перчатку. 

 — Одну? А где вторая?

Коричневый Плащ разозлился.

— Слушай, чего ты придираешься! Не будь занудой! Ну хорошая же перчатка — смотри!

— Да я вижу, что хорошая. Но ведь она одна — а рук у меня две. — Графт выставил перед собой свои огромные руки, пошевелил пальцами.

— Да-а-а, это проблема, — задумчиво сказал Коричневый Плащ. — Но ты не злись. Я просто продолжаю дело своего отца. Мой папа всегда терял вещи: носки, ботинки, перчатки. И его это ужасно злило, потому что терялись у него всегда парные вещи. И однажды в голову ему пришла гениальная идея: он открыл магазин, в котором стал торговать одиночными вещами: одна перчатка, один ботинок, один носок. Идея была проста — ведь люди постоянно теряют вещи, правильно? Особенно носки! Ну вот, представь: потерял ты один носок, и один у тебя остался. Что делает в таком случае обычный человек? Просто выбрасывает второй! Но ведь это — ужасное расточительство! Выбрасывать вещи! Замысел моего папы был прост: любой человек, потерявший одну из парных вещей, мог просто прийти в его магазин и найти новую пару! Гениально, правда?

— Да, наверно, — с сомнением сказал Графт.

— Вот поэтому я и хочу продолжить его дело. А пока торгую сердцами — коплю стартовый капитал. Уже через год я собираюсь открыть магазин «Потерянных пар».

— Удачи тебе. Но мне сейчас не нужна перчатка — я куплю вот это сердце.

— Отличный выбор! Хочешь, я заверну его в подарочную бумагу? — спросил Коричневый Плащ.

— Нет, не надо. Оно маленькое — я просто положу его в карман.

— Ну что ж, спасибо за покупку. Не забудь чек, гарантия две недели. Если передумаешь насчет перчатки — ты знаешь, где меня найти. И не жалуйся, если на тебя вдруг нападет олень! Сам виноват — надо было брать рога!

Графт шел по улице, и вокруг не было ни одного оленя.

Сердце тихо билось у него в кармане. Оно было мягкое и горячее, Графту нравилось прикасаться к нему. Раньше он никогда не видел настоящих сердец — и теперь очень удивился, когда заметил, что карман его светится ярко-ярко, дрожащим светом. Как будто там горит костер.

Графт пришел домой, положил сердце на стол и долго смотрел на него. И как-то радостно было у него внутри. «Надо же, — думал он, — теперь у меня есть собственное сердце. Это очень приятно. А почему — непонятно. Без всякой причины».

Он подошел к плите, взял чайник и хотел налить воды — и вдруг услышал тихий шлепок. Он обернулся — сердце упало со стола и покатилось к двери.

— Стой!

Графт догнал его и подхватил. Сердце вспыхнуло — и на мгновение ослепило его. И пока из глаз его сыпались искры — он увидел лицо девушки. Сердце принадлежало ей — и теперь стремилось обратно.

— Но ты мое! Я ведь тебя купил, — сказал Графт.

Сердце снова вспыхнуло, и он почувствовал, как внутри у него все заболело — как будто птица била крыльями у него под ребрами, в пустоте.

Сердце снова выпало у него из рук и, как клубок ниток из сказки, покатилось к двери. Графт открыл дверь — и сердце выкатилось наружу. Оно катилось медленно — и светилось все сильнее. Графт шел за ним и иногда нес его на руках, переносил через лужи и помогал переходить дорогу. Люди оглядывались удивленно.

— Вот чудак! — говорили они. — Сердце выгуливает! Все же знают, что сердце надо держать под замком или на поводке, чтоб никто не украл и не разбил. Одни проблемы от него. Глупый орган, — говорили люди и шли дальше.

А Графт шел за сердцем. Оно привело его в парк, где на скамейке у озера сидела девушка с длинными волосами. Волосы были такие длинные, что путались вокруг скамейки, и лежали на дороге. Прохожие шли мимо, осторожно переступали через волосы и ругались.

— Ишь, разбросала свои косы! Причесалась бы хотя бы, шельма!

Девушка не слушала их, она кормила стаю воробьев хлебными крошками. Сердце подкатилось к ней и остановилось. Девушка испуганно посмотрела на него, потом — на Графта. Графт поднял сердце, отряхнул от пыли, снял несколько сигаретных бычков, прилипших по пути, и протянул сердце девушке.

— Кажется, оно ваше, — сказал он.

Девушка посмотрела на сердце — и пожала плечами.

— Больше нет. Я подарила его.

— Как? Кому?

Графт стоял, не двигаясь, окруженный воробьями. Воробьи сидели на его ботинках, на руках, на плечах, на голове — и даже на носу и на ушах. И каждый воробей смотрел на сердце.

— Я подарила его одному человеку, — сказала девушка. — А он поменял его на ботинки. Синие, замшевые, с белыми шнурками.

— А что было дальше? — спросил Графт, и воробьи взлетели с его рук, носа и ушей, покружились над ним и расселись на ветках акации.

— Ничего, — сказала девушка. — Он до сих пор ходит в этих ботинках.

Графт сел рядом с девушкой и положил сердце ей на колени.

— Где вы его нашли? — спросила она.

— Купил.

— А зачем оно вам?

— А у меня нет сердца. Я родился без него. Хотел вот, так сказать, восполнить пробел. Но раз уж оно ваше, то...

— Но я не могу забрать его у вас.

— Почему?

— Оно слишком тяжелое. Сердце — центр тяжести человека. Вся тяжесть в нем скапливается, а я не хочу так. Я не смогу его нести — мне тяжело, я надорвусь.

Графт долго смотрел на девушку — ему хотелось прикоснуться к ней.

— Хочешь, я помогу тебе нести его? — спросил он.

Так они и сделали. И жили долго и счастливо — с одним сердцем на двоих. А Графт с тех пор вместо камня носил в кармане только конфеты. Он больше не боялся ветра.

>>>

— А почему его зовут «Графт»?

— Это твое первое слово. Первое, что ты сказал в жизни, — засмеялась мама. — Вот я и подумала: неплохое имя для сказочного персонажа. У кого-то первое слово «мама», а у тебя было «графт». Ты как будто рычал или лаял.

Окончив рассказ, мама целовала меня в лоб, выключала ночник и уходила. А я лежал в кровати, таращился в потолок и думал: о Графте, и его бессердечии, и о камне в его кармане, и о Коричневом Плаще, и его странных затеях, и, конечно, о девушке, которая подарила свое сердце незнакомцу. И я мечтал, чтобы какая-нибудь девушка с длинными волосами подарила свое сердце мне. Я бы никогда и ни за что не променял ее сердце на синие замшевые ботинки с белыми шнурками. Я берег бы его, сдувал бы с него пылинки — и каждый вечер, сидя в кресле, читал бы (или писал) книгу при свете этого сердца.