Итого

Предисловие к книге С. Гедройца «Гиппоцентавр, или Опыты чтения и письма»

О книге С. Гедройца «Гиппоцентавр, или Опыты чтения и письма»

Лит. жизнедеятельность С. Гедройца продолжалась 10 лет и выразилась в том, что он печатно разобрал — пересказал, превознес, высмеял — примерно 300 чужих книг. Потратив (если правда, что он писал исключительно по ночам) ночей так 110.

Вероятно, еще какое-то время (будем надеяться — дневное) ушло на то, чтобы эти книги прочитать. Ну и заглянуть в полторы-две-три тысячи таких, о которых — ни слова.

Надо думать, ему нравился этот легкий способ заколачивать деньгу. Местные расценки на подобный т. н. труд позволяют предположить, что годовой лит. доход С. Гедройца составлял сумму, на которую он за границей мог бы приобрести, если бы только захотел, 12 баррелей нефти марки Urals, а в Петербурге — столько же продовольственных корзин, доверху наполненных, или 180 дм³ водки типа «Наповал».

К тому же он завоевал известность. В смысле — получатели журнала «Звезда» (около трех тысяч человек) привыкли к его фамилии над (или под — не помню) рубрикой «Печатный двор».

Из текстов этой рубрики (за 2003–2006 гг.) получился плотный томик: «47 ночей» — разошлась почти тысяча экземпляров.

О Гедройце заговорили. Где-то на дне Интернета даже затлела было дискуссия: как раскрывается его инициал — Сергей? Софья? Что у него было (не было?) с некоей певицей из Парагвая; ну и о главном, разумеется: еврей ли он?

Короче говоря, наш молодой друг многого добился. Сделал успешную карьеру. Обеспечил себе прочное положение, завидную будущность: знай читай и пиши до самого Альцгеймера, пиши и читай. Бери ближе, кидай дальше, отдыхай, пока летит.

А он вдруг возьми и исчезни. Из литературы и, повидимому, из страны.

Под самый 2010-й вместо очередного текста прислал в «Звезду» — e-mail — несколько сумбурных строчек: болен, отравился текущей литературой, завязываю, при одном взгляде на новую обложку подступает дурнота...

Прошел слух, что его видели на Готланде (остров такой посредине Балтийского моря). Будто бы живет там в доме, принадлежащем общине цистерцианского ордена.

Есть серьезные основания думать, что он никогда не вернется.

И это всё.

Что же осталось? Только собрать вот этот — второй и последний — томик. В нашем городе и почему-то в Мюнхене нашлись люди — числом 15 человек (йо-хохо — и бутылка рома!) — скинулись на издание.

Чтобы, видите ли, никуда не делась интонация С. Гедройца. А то мало ли. Рассеется в атмосфере — только ее и слышали.

Самуил Лурье

Послесловие Никиты Елисеева к книге С. Гедройца «Гиппоцентавр, или Опыты чтения и письма»
Рецензия на "Пирогова" Сергея Носова из книги С. Гедройца «Гиппоцентавр, или Опыты чтения и письма»