Злата Яновская. Так теряется потеря

Злата Яновская родилась в 2000 году в Иркутске. С 2018 года студентка Литературного института им. А. М. Горького. Участница фестиваля «Хомяков home». Публикации в журнале «Лиterraтура» и в сборнике «Слова и образы».

ТАК ТЕРЯЕТСЯ ПОТЕРЯ          

***

спой мне, иволга…
Н. Заболоцкий

и́волга, и́новерь, и́наче —
начинается этот урывок мой, пячась,
печатаясь, плача, слепящим пятном
запечатляясь, — и силясь промчаться,
и разлучиться, распасться…
мой затянутый вдох
ничего охватить не смог.

скорбь! что за звук такой,
что сердце взорвал и размазал,
и со стенки соскреб?
скорбь! это голос, который все еще
слышится, прорезая тонкость,
обращающую слух
в понимание.

скорбь! или ска-зано, или ска-чано,
скорбь, куда самая смерть зафигачена,
некого вон прогнать
и себе — ни тропинки, ни двери.

недоверчива, как человеческие звери,
к маленькой жизни и малому горю,
я слышать тебя не хотела,
я тонкость обезображенную
разобра́зила — вот стена из кусков, из обрывков,
и стены, и окна камней-урывков
я обращаю к тебе.

о тебе впечатленье, печатанье, очертанье,
о тебе частота и пауза, что нет сил,
о тебе разлученье,
                        слуха и зрения излеченье,
                                         смерти моей добровольное разоблаченье.

***

так опадают и канут
камнепад водопад
что за грохот откуда гроза
глаза темнеют потому что во лбу
загноился забитый гвоздь

что вам вбивали и мне забили
что вам приказали и мне сказали
так опадают и канут
из рабства во тьму
осознанного бессилия

камнепад водопад
глубже космоса черного и цветного
невидящий я был рад
глухая была я рада
но как громко и ярко

неприятного подарка - свет
стук о клетку свою - звук
так обретается друг
в себе разорванной на нет
так обретается друг

***

Борису Кутенкову

не будто якоря не падают на дно
не будто время введено навыворот
и входит мета-не-реальная москва
небо роет и глу́бины тыкает
и дружно с ней и неродно́

о человек бездно́й
как соль в слезе переводной
на дивном языке и ни одной
черты в нем нет из немоты
произносимой

о человек среди легчащих якорей
среди цветений лечащих и мчащих
на звездный гул переболящих лет
о нет во тьме отчаяний из леса выводящих
со света черного
на свет новящий синий
и жизни нет на смерти подносимой

***

а я учусь теории скольженья,
              как практике немого причитанья
                                                             Евгения Риц

причет-причет обеляющий укор
скользкий снег укол трескучий
так теряется потеря время дом

я не вижу как там ветер воет в кущах
умертвленных память память причет
тот кто прячет и не ищет вышел вон

я не слышу цвет одежд его первичных
сожаленье и любовь возможно были бы на нем
солюбовное жаленье об одном или вдвоем

причет-причет морок птичий
черно-черным по чернеющей дыре
залечи меня — инжир хурму а может личи
вырасти во мне или вовне

я в этом семечке заморском
как в сказке в западне и в бочке
с богатырским страхом-сыночком

***

боль расстилай одеяла свои волевые
смелость и паника обе замерзли в дубак среднерусской зимы
мои дочери обе больны

рассветай разлучай разметайся
вставай над моими созданьями черный пожар и цветной
это страшное снег черный смех немой

мои дочери обе плотны непроглядны
боль мы тебе будем стекла не будем тебе зеркала
уходи же со скоростью мрака
холодящего свет и слова́ свет и слова́ зола́ я звала́ тебя
зла была прочь звала́

***

                    обломанная ветка
 прирастет, да не под этим небом
           Ольга  Седакова
 

потерянный пазл во тьме оставался —
так мой порез назывался — и тьма
сквозила из раны, ночная вода
проливалась
в неконечное небо паденья,
в обезвременье танцев его золотых
звезд — маяков иномирных
сияющих берегов,

в темноте между ними потерян и распылен
последней кро́ви уголек, последний подъем,
последний укор и укол.

не под этим самосгорающим небом
вернется ко мне моя пыль и мой пепел,
не под этим лежачим огнем
отыщется пламень утраченный:
черное пламя защиты для белого страха
раскрученной белой моей темноты.

исцеление смелостью предложи,
мое жизненно жаркое ты,
спектром ходя по пределам планет,
и талантов, и вечно-больной ломоты.

***

вся жизнь навек
вдруг входит в этот миг неведомой тоскою,
и некуда идти
Иван Жданов

потерян дом и обретен,
и будущего нет, — нет, не желается свет
для моей темноты, темноты не желается для
слепяще нежданного света.
в сумерках долгих вращается это.

потерян дом, потерян дом, потерян, уведен,
как с глаз твоих я уводила горе, лето,
простые факты, сложную тоску,
и холод гор бродил по телу,
как ручка по листу.
потерян дом, давно потерян.

заплетен
наш дом в прошедшие узоры,
и в красоте невыносимой обретен,
и дом плывет во мне необъяснимой,
плывет во мне невыносимой,
венком со свечкой золотой и негасимой
по глади вод, времен, кровей…

простая мысль тишине моей приснилась,
простая тишина проснулась в этой мысли,
новая дверь приоткрылась,
звуки повисли.