Наталья Серегина и Надежда Адамович «Интимная Русь»: 7 интересных фактов

В издательстве «МИФ» вышел настоящий путеводитель по интимной жизни Древней Руси. Этнографы и соведущие ютуб-канала «История. Интересно!» Надежда Адамович и Наталья Серегина раскрывают малоизвестные аспекты любовных отношений наших предков — представителей самых разных сословий. Сватовство, умыкание невест, идеалы мужской и женской красоты, привороты и предсвадебные заговоры — обо всем этом авторы рассказывают увлекательно и без смущения. Мы собрали несколько интересных фактов из книги.

• Наталья Серегина, Надежда Адамович. Интимная Русь: Жизнь без Домостроя, грех, любовь и колдовство. — М.: Манн, Иванов и Фербер, 2023. — 336 с.

1. В Древней Руси вообще не признавались друг другу в любви. Только не падайте со стула. Нет, наши далекие предки не были сухими, заскорузлыми людьми, не знающими такого нежного чувства. 

Просто то чувство, которое известно нам как любовь, называлось по-другому: жалость, тоска по кому-то, горение сердца. Еще говорили: «Похоти разгорелись». Отсюда и пошло то самое «жалеет — значит любит»! «Жалеть», имея в виду «любить», в старину говорили в большинстве российских губерний. Причем такое значение сохранялось даже в начале XX века. Русская писательница Надежда Тэффи (1872–1952) так рассуждала о смысле любви: «Между прочим, ведь „любить“ интеллигентское слово. Народ говорит „жалеть“. Как это глубоко и горько».

Любимого человека всегда «жалеют»: например, в Калужской губернии «жалкий» — это «милый», «дорогой». В Псковской «жалена» — «любимый», «милый». «Прощай, жалкий!» — могла сказать влюбленная девушка своему возлюбленному. А о себе подумать: «Он меня жалеет, с другой не сменяет!» За любимого русские женщины болели душой, сострадали ему: «болезненький», «боля» — эти слова тоже обозначают возлюбленных.

Для более интимных отношений на Руси были в ходу свои слова: «любосластие», «любоплотствование», «похотьствовать», «спать», «залежать», «разжение плоти». В некоторых средневековых текстах половой акт обозначали словом «колотье». Судя по всему, влюбленные между собой говорили достаточно откровенно. Церковные исповедники среди других грехов выделяли и «замолвить срамное слово ради похоти» или «блуда ради».

2. На Руси девушки часто выходили замуж, уже имея опыт интимной жизни. В старину в некоторых глухих местах на деревенских беседах были «гаски». Молодежь, оставшись одна, гасила лучину и вступала между собой в свальный грех. Само слово «гаски» сохранилось в некоторых уголках страны и сегодня.

Ограничений в общении девушек с парнями до свадьбы не было во многих уголках Руси, особенно в сельской местности. Там сексуальные контакты никто не осуждал, даже наоборот: если девица оставалась без внимания, ей приходилось сталкиваться с материнскими упреками. Причем нередко даже самые строгие родители, не позволявшие дочери «входить в горницу, если в ней холостой мужчина... на вечерки отпускают беспрекословно, хотя, конечно, знают, что там происходит».

Кстати, чтобы скрыть тот факт, что новобрачная уже не девственна, прибегали к разным трюкам. Один из них фигурирует в письме 1898 года: родители девушки пачкают ее исподнее кровью дворового голубя, которого зарезали накануне, «срамные губы натирают квасцами», а «жениха подпаивают».

3. Большой живот был не просто эталоном мужской красоты, а признаком статуса. 

Иностранные гости отмечали, что русский царь специально назначал купцов и бояр потолще присутствовать на публичных аудиенциях, чтобы усилить торжественность и значимость мероприятия. Естественно, чтобы достичь такого идеала, русские мужчины вынуждены были придерживаться «диет»: есть как можно больше, двигаться как можно меньше. Несмотря на то что пьянство и чревоугодие, как и блуд, церковь считала грехом.

Но самое удивительное, что эти плотные здоровяки, похоже, еще и пользовались косметикой: встречается информация, что русские мужчины, как и женщины, желая придать коже белизны, не брезговали белилами.

4. Церковь допускала соитие в единственной позиции — она сегодня известна как миссионерская: женщина лежит неподвижно на спине, а мужчина располагается плашмя поверх нее. Все прочее представляло собой «бессмысленное жертвование семени дьяволу», «содомию» или незаконное блудодеяние.

Ярое неприятие вызывала позиция, когда супруга «възлазила... верху на муж»: таким образом она якобы оскверняла образ Божий, ведь женщина была сотворена из ребра мужчины, поэтому должна во всех сферах жизни — и особенно при сексуальном сношении — занимать подчиненное положение. «Наезднице» светило наказание: «...епитимья 3 лета, а поклонов — по 8 на день».

Греховной считалась и позиция «мужчина сзади», ведь «кто с женой сзади грех сотворит, да наречется скотом». Кстати, это тоже называлось «съдомьскыи блуд». Вообще в Древней Руси понятие «содомия» включало в себя не только гомосексуальные отношения и анальный секс (независимо от пола партнеров), но и вообще все, что отличалось от «нормальных» сексуальных ролей и позиций.

5. Согласно распространенному (по крайней мере, в XV— XVI веках) мнению, сексуальность расценивалась как искажение образа и подобия Божия, как нечто низкое, «скотоподобное» или даже связанное с дьяволом.

Женственность и сексуальность вошли в мир, после того как Ева поддалась искушению, после грехопадения. Философы доказывали, что образ и подобие Божие — это мужчина. Да и сама женщина первоначально имела мужское обличье, а появление всех женских особенностей и размножение только посредством «скотоподобного совокупления» мужского и женского пола — это результат грехопадения.

Писатель, ученый и богослов Максим Грек (1475–1556) считал, что в день Страшного суда, когда все люди воскреснут, они «воссоздадутся нетленными», а поскольку размножаться будет уже не нужно, «воскресшие вернутся к равноангельскому достоинству», то есть женщины обретут мужской облик.

Ну а пока, до всеобщего воскресения, в этой жизни, женщина оставалась сосудом блудной похоти. Мужчине, как сохранившему образ Божий, следовало регулировать сексуальность женщины, сдерживать ее «скотоподобие». Ну и, конечно, самому стараться избегать похоти и блуда. Следить за соблюдением моральных устоев должна была церковь.

6. К обнаженному телу в Древней Руси относились несколько иначе, чем в средневековой Европе: оно не считалось столь откровенно сексуальным объектом.

Жизнь древних русичей была абсолютно несовместима со стеснительностью, а нагота выступала мощным инструментом в многочисленных магических обрядах. Сердце русского юноши не трепещет и кровь не кипит при мысли о формирующейся груди. Ему нечего вздыхать о тайных, неведомых прелестях — он уже с детства все видел и все знает. Никогда молодая русская девушка не краснеет от любопытства или от нескромной мысли, от мужа она не узнает ничего для себя нового. А все потому, что дети с рождения посещали общественные бани, где, конечно, женщины мылись отдельно от мужчин за перегородкой, однако ж совсем нагие входили в одну дверь с ними.

Но ведь были же у русского народа какие-то эротические маячки, создававшие нужный настрой? Да, такими маячками называли некоторые предметы одежды. Именно они считались интимными, в то время как нагота воспринималась, как нечто обыденное. Особое значение имела женская рубаха. Рубаха была настолько интимной частью женского костюма, что мужья могли ее не видеть в течение всей жизни. Стиранную же рубаху вешали таким образом, чтобы ее никто не видел. Славяне верили, что рубаха, прилегающая к телу, является проводником магической силы, скрытой в обнаженном теле.

Женские рубахи обычно доходили до ступней или до икр, слегка обнажая ноги. Уникальной особенностью этого вида одежды были рукава: их делали очень длинными, намного превосходившими длину рук. В быту их собирали у запястий, а во время ритуальных действ и на праздники распускали, чтобы они служили орудием колдовства. Магическая сила, сосредоточенная в рукавах рубахи, могла залечивать раны, наполнять тело крепостью, приносить здоровье и удачу, помогать в интимной жизни и выступать в качестве оберега от злых сил.

7. Поцелуй на Руси не просто поцелуй. Это сакральное действо. Наиболее сексуальным считался, конечно, «татарский»: это когда целуют, «язык в рот воткнув жене или другу» (за это следовало наказание — «епитимья — 12 дней, поклонов — по 60 на день»).

Судя по всему, целовались наши предки до умопомрачения: «с похотию до истицания» и «до семени с мужем, испустивши семена на землю», что церковь, конечно же, считала грехом (за последнее «епитимья — 40 дней, поклонов — по 100 на день»). Тут, правда, не уточняется место поцелуев, ведь, судя по всему, «лобзать» в «срам», или «таиныа уды», было популярно в средневековой Руси.

Да-да, в исповедальных книгах встречались подробнейшие описания куннилингуса («очима моими смотрел в женское лоно, и язык мой женам в лоно вдевал»; «сором женскии собе в рот имал»; «не прикладывал ли нос, браду, главу к женскому сраму») и минета («а инии с присными безаконье стваряють в рот»; «во уста блуд творил»; «вдевал еси кому сором свои в рот»). Кстати, на всякий случай сообщаем: «Грех есть приложить нос, или уста, или бороду, или голову чью смеху [ради] к срамоте. Епитимья — 15 дней, поклонов — по 80 на день».