Братья по морозу

Братья по морозу

Медийные мифы настолько глубоко проникли в нашу жизнь, что теперь сложно отличить, где борода настоящая, а где она из ваты

Я до последнего не хотел верить, что Деда Мороза нет. Даже когда случайно натыкался на спрятанные родителями подарки, которые в новогоднюю ночь (оба-на!) оказывались под елкой или в мешке Деда Мороза, я продолжал верить. О том, что главного новогоднего персонажа не существует, мне методично твердила сестра, даже одноклассники неоднократно делились этой «тайной» — все впустую. Как-то раз в Новый год я увязался на лестничную площадку за папой, который всегда выходил покурить аккурат перед боем курантов, и никакие уговоры не могли меня заманить обратно в квартиру. Родителя я застал в момент надевания кафтана. Так я узнал, что толстопузый бородач, гастролировавший в новогоднюю ночь по квартирам детей, был моим родственником. Сказка закончилась.

Потом я узнал, что Деда Мороза придумали советские кинематографисты и соратник товарища Сталина товарищ Постышев, и что у нашего старика есть заграничный брат — рождественский Санта-Клаус. Только у того вместо снегурочки эльфы.

Как оказывается, Санта-Клауса и правда многое роднит с нашим новогодним добряком. В этом можно убедиться, прочитав книгу Никола Ладжойя «Санта-Клаус, или Книга о том, как „Кока-Кола“ сформировала наш мир воображаемого». Только там — за океаном — Святого Николая раскрутила «Кока-Кола», а не партийные функционеры, и цели компания преследовала другие.

В 1911 году «Кока-Коле» запретили использовать в рекламе детишек до 12 лет. Пришлось заокеанским воротилам поды-скивать себе такого рекламного персонажа, чтобы заинтересовать свою основную аудиторию — ребятню. Выбор пал на многострадального святого Николая (по-ихнему Санта-Клауса), который, путем долгих препирательств духовной власти с непокорными массами, стал символом Рождества.

Вот так и получается, что главная зимняя сказка про оленей и чулочки на камине или про елку и старика в кафтане с меховой оторочкой имеет копирайт не народа и времени, но расчетливых дядек. Наш Дед Мороз (он же Морозко) людей никогда особо не любил. В отличие от святого Николая, помогавшего детям, для языческого Морозко дети были жертвами. Он их собирал в мешок и уносил к себе на север. Однако путем несложных манипуляций (с тем же самым мешком) даже закоренелого мифического злодея можно превратить в добродушного героя мультфильмов. Нужна только причина. И у важных дядек она нашлась: у тамошних — создание рекламного мифа, у наших — «на радость детям». То есть Рождество, как религиозный праздник, убираем, а вместо него дружно отмечаем Новый год вместе с напомаженным языческим божеством. Политика.

Однако вернемся к книге Никола Ладжойя. В его культурологическом исследовании можно обнаружить, как минимум, много познавательного. Например, то, что «Фанта» была изобретена в фашистской Германии или что американский Санта-Клаус, появившись на европейской арене, был воспринят как культурная экспансия. Куклу старичка, как еретика, подвесили и сожгли перед Дижонским собором. Впрочем, Европа и раньше этим грешила.

Правда, старина Санта оказался не простым захватчиком мировых культурных пространств. С подачи мозговитых маркетологов компании «Кока-Кола» он каждый раз мимикрировал под культуру той страны, куда его переселяли. Вот он — коварный расчет производителей, которые хотели, чтобы во всех уголках мира был Санта-Клаус (а значит, и «Кока-Кола»). Сказано — сделано. Теперь его, так же как и напиток, можно встретить повсюду, даже в Китае. Вот такая сказочка. Захватив таким образом мир, старикан колу пить не бросил. Более того, он продолжает гонять на оленьей упряжке во время рекламных пауз, а под Рождество, опустошая кошельки родителей, дарит малышам подарки.

Так кто же лучше? Наш — полученный в секретных лабораториях Кремля, или их — мало чем отличающийся от ковбоя Marlboro? У обоих, как оказывается, репутация небезупречна. А людей с сомнительным прошлым не то что к детям, к себе подпускать боязно. И все-таки мне ближе наш старикан. Хотя бы тем, что он (хоть чуть-чуть) мой родственник.

Рисунок Анастасии Холодиловой