Вся правда о Зевсе, вся правда о нас

• Стивен Фрай. Миф. Греческие мифы в пересказе / Пер. с англ. Ш. Мартыновой. — М.: Фантом Пресс, 2018. — 544 с.

Один из лучших способов авторефлексии — перечитывание книг, при условии, конечно, что вы обладаете достаточно хорошей памятью и можете воспроизвести испытанные когда-то чувства и сравнить их с нынешними переживаниями. Особое удовольствие — книги, зачитанные до дыр в детстве и уже как бы и забытые — настолько, что стали органическим контекстом жизни, а знания, почерпнутые из них, уже будто бы живут в голове сами собой, обрастая с течением времени новыми самостоятельными коннотациями. Пересказ греческих мифов в исполнении Стивена Фрая, вышедший в издательстве «Фантом Пресс», — именно такой случай, ведь кто из нас не был когда-то увлечен преданьями глубокой греческой старины.

Мифы от Фрая изложены в духе диснеевского «Геркулеса» и серии книг (и нескольких фильмов) про сына бога морей Посейдона Перси Джексона, живущего в Нью-Йорке наших дней, — они осовременены, но все равно знакомы. И в тоже время поданы с какой-то совершенно новой, пусть и подчас ошеломляющей, но абсолютно правдивой откровенностью. Даром, что мифы были уже много раз записаны, все равно их бытование в нашем сознании сродни фольклорному, а потому человек, взявшийся за пересказ знакомых сюжетов и расцвечивающий их оттенками новых смыслов, воспринимается как сказитель в традиционном понимании этого слова. Именно эту функцию вполне сознательно берет на себя Фрай, ненавязчиво, то в то же время неукоснительно соблюдая принцип «Сказка — ложь, да в ней намек, добрым молодцам урок».

Вам может показаться, что Мидас усвоил урок. Урок, что повторяется вновь и вновь в истории человечества. Не имейте дел с богами. Не доверяйте богам. Не злите богов. Не торгуйтесь с богами. Не тягайтесь с богами. Оставьте богов в покое. Относитесь ко всем благословениям как к проклятиям, а ко всем обещаниям — как к ловушкам. А главное — никогда не оскорбляйте бога. Ни в коем случае.

Стоит сразу предупредить впечатлительных читателей, что все эти истории про то, как богиня Афродита подстроила кровосмесительный союз отца и дочери, и от него родился прекрасный юноша, которого она полюбила больше всех на свете, незамутненным детским сознанием воспринимаются менее болезненно. Это происходит отчасти потому, что в знакомом всем сборнике Куна часть была попросту опущена (например, впечатляющая история о том, как Кронос отнял власть у Урана) а на других, по понятным причинам, внимание не акцентировалось. Фрай не настолько дотошен, чтобы, как Кун, указывать источник пересказа перед каждым собственным текстом (он дает их в конце, но, опять же, не в виде списка, а в виде рассказа о), чего некоторому читателю, в том или ином месте возопляющему «Да ладно, все было так?!», может недоставать, чтобы уж наверняка убедиться в достоверности написанного.

Но что поделать, если практически все персонажи греческих мифов (начиная с самих богов), — плоды родственных связей, а «великий владыка» Зевс действительно обладал до ненормального неуемными любовными аппетитами и стремился, по удачно подобранному переводчиком выражению, «уестествить» каждое второе (если не первое) существо женского пола, попадавшееся ему на глаза? Даже странно, что Фрай, со всеми его ироничными шутками в сторону, ни разу не предполагает, что, живи Зевс сейчас, ему потребовалось бы пройти курс специализированного лечения.

Фраю удается балансировать на краю исторической достоверности (насколько о ней вообще можно говорить применительно к мифам) и вписанности в современный контекст. Так, открыто говорит он о любовных связях между героями мужского пола (весьма распространенными среди древних), а в изображении чрезвычайно патриархального общества находится место и для феминистской линии. В поединке за право быть лучшей в умении ткать Арахна не просто изображает сцены, где боги предстают «слабыми, одержимыми человеческими страстями», как было сказано у Куна, — она изображает картины со следующим общим сюжетом: «боги предательски и зачастую грубо используют смертных женщин».

Британец Стивен Фрай известен миру как воплощение эталонного национального духа. Он говорит с уникальным и изысканным классическим выговором и считается носителем безупречного английского языка (существует даже книга, посвященная трудной науке «говорить, как Стивен Фрай»!), он озвучил множество аудиокниг (в частности — всего «Гарри Поттера», а также переводного «Евгения Онегина»). На BBC Radio 4 выходит программа Fry’s English Delight, где увлекательно рассказывается о лингвистических особенностях английского. Из всего этого становится очевидно — с языком Фрай находится в, мягко говоря, дружеских отношениях. Знающий об этом и владеющий в достаточной мере языком читатель примерно с сотой страницы книги начинает понимать — с русским переводом что-то пошло не так.

Когда царица богов Гера, отличительные черты которой — величие и достоинство, неоднократно подчеркиваемые рассказчиком (именно она, по его словам, «придавала богам стать, вес и бесценное свойство, которое римляне именовали аукторитис»), в порыве гнева обзывает обманувшую ее нимфу Эхо «подлюкой и врушкой», это не может не резать глаз. Попытка переводчицы пойти вслед за автором и адаптировать мифы к современной действительности — в данном случае на уровне языка — оборачивается введением в текст стилистически выбивающихся разговорных словечек. Все это выглядит подчас весьма неуклюже (благо, чаще проявляется в диалогах), и предложение, начинающееся со слов «То был юноша непревзойденной красоты», заканчивается словом «втюрилась», а у Зевса оказывается «чокнутый на сексе взор».

Тем не менее удачно переданный в переводе «тон непринужденной болтовни» рассказчика с читателем, щепотка ироничного морализаторства («Впрочем, урок Фаэтона не остановил человечество от стремления вверх. Никакие уроки, сколь угодно суровые, похоже, не останавливали нас никогда») и буквально с пеленок знакомые сюжеты — и вот готов рецепт увлекательного чтения объемом в пятьсот с лишним страниц.

Эта книга — детское удовольствие, возведенное в квадрат. Во-первых, из-за перечитывания любимых тогда и затем на всю жизнь текстов — вступления на абсолютную terra cognita, если можно так выразиться, территорию покоя, знакомый ландшафт, где с закрытыми глазами можно пройти и ни обо что не споткнуться. А во-вторых — из-за возможности вернуться в то самое предсознательное состояние, когда мир еще познается не собственным волевым усилием, а с милостивой подачи старшего, готового поделиться заветными преданиями. Все это вместе вводит читателя в состояние роскошной иллюзии, которую практически невозможно позволить себе после этих пресловутых шестнадцати лет, обозначенных на обложке. Так что это книга для нас — взрослых, чтобы мы могли ненадолго снова почувствовать себя детьми, и в то же время понимали, как много с этого момента изменилось и внутри и вокруг — и принимали это без сожаления.