Отрывки
Я позвонил ей на следующий день. В России не в ходу напускная сдержанность, демонстрация липовой терпеливости, ложные фехтовальные выпады — разыгрываемые перед
тем, как назначить свидание, военные игры,
которым мы с тобой предавались в Лондоне, — да и в любом случае, я, боюсь, остановиться уже не мог. Я попал на ее голосовую
почту и оставил номера моих телефонов —
мобильного и рабочего.
0
0
3758
Когда-то, в зимние месяцы, сидя на средней парте
в среднем ряду в кабинете истории, Говард любил
наблюдать, как всю школу охватывает пламя.
Площадки для игры в регби, баскетбольное поле,
автомобильная парковка и деревья позади нее —
в одно прекрасное мгновенье все это должен поглотить огонь;
и хотя эти чары быстро разрушались — свет сгущался, краснел
и мерк, оставляя школу и окрестности целыми и невредимыми,
— было ясно одно: день почти завершился.
0
4574
Как же нам хочется остаться одним! Как ждем того
часа, когда они уйдут и можно будет пригласить
гостей! Как ждем того дня, когда без них можно
будет делать что угодно... «Свободная хата», «мутер
с фатером отвалили», «предки слиняли», «мамы
с папой дома нет»... Проходят годы, и ничего не
остается в памяти от той долгожданной свободы.
0
4574
Коньяк и талия сотрудницы были у меня для вдохновения. Но если откровенно — вдохновение не приходило. Оно и понятно. Ведь для современного читателя даже перевод
Полного собрания сочинений А. С. Пушкина, включая письма к любимым женщинам, на
сплошной нецензурный язык — уже не сенсация. И в этот ответственный творческий
момент дверь кабинета вдруг распахнулась, и на пороге появился нежданный-негаданный посетитель глубоко провинциального вида.
0
3422
Устаз один народу сказки рассказывает. Жил, говорит, у нас один чабан, который чужих овец пас, а этот аждаха стал баранов у него воровать. Один раз своровал, второй раз своровал. И этот чабан, же есть, мышеваться тоже не стал. Э, говорит, возвращай баранов, а то люди на меня думают. Аждаха буксовать стал и ни в какую, бывает же. И раз, чабан взял стрелу и пустил в аждаху, и стрела ему в тело вошла и с другой стороны вышла. А потом чабан взял, попросил Аллаха, чтобы аждаха в камень превратился.
0
5358
Капитан Рафат был натужно дружелюбен, будто мы
и впрямь собрались просто поболтать. Однако он вооружился
ручкой и бумагой и тщательно записывал беседу.
Неторопливо фиксировал мои ответы, затем возобновлял
расспросы. Допрашиваемых из высшего и среднего
класса встречали в той же «дружеской», неформальной
манере. (С теми, кто победнее, обращались пожестче.)
Очевидное беззаконие.
0
5806
Моя сестра Роза живет на каминной полке. Ну,
не вся, конечно. Три ее пальца, правый локоть и
одна коленка похоронены в Лондоне, на кладбище. Когда полиция собрала десять кусочков ее
тела, мама с папой долго препирались. Маме хотелось настоящую могилу, чтобы навещать ее.
А папа хотел устроить кремацию и развеять прах
в море. Это мне Жасмин рассказала. Она больше
помнит. Мне же только пять было, когда это случилось. А Жасмин было десять. Она была Розиной
близняшкой. Она и сейчас ее близняшка, так мама
с папой говорят.
0
19834
Глядя из комнаты в черноту, вспомнила: давно, она
еще не ходила в школу, родителей пригласили на Новый год. Какие-то друзья или знакомые получили квартиру в новостройках. Домой возвращались под утро,
тряслись в нетопленном трамвае, и ей казалось, будто
вожатый нарочно придумывает всё новые повороты
из одной незнакомой улицы в другую. Родители дремали, а она сидела напротив, болтаясь между сном и явью,
смотрела в их серые лица. Тогда она в первый раз подумала о смерти. О том, что они умрут.
0
4806
Леденящий норд-ост принес осенью одного из самых страшных годов в истории человечества отголоски балтийских
штормов, покрыв столицу Датского королевства клочьями
ледяной пелены густого тумана, перемежающегося порывами
ветра с зарядами мокрого снега. Далеко не все было спокойно
и в самом Датском королевстве осенью сорок первого года...
Полуторагодичная «щадящая» оккупация выродившихся
потомков гордых викингов, сдавшихся без единого выстрела на милость победителя, уже во многих местах разорвала
ширму насквозь лживых обещаний Третьего рейха. Уже вовсю свирепствовало гестапо, не так-то просто было попасть
в соседнюю нейтральную Швецию, а на верфях и в рабочих
кварталах все чаще появлялись патриотические листовки,
выпущенные участниками коммунистического подполья...
0
5758
Традиционно пригласительная открытка представлявляет собой прямоугольник 203×15.2 см из плотной бумаги, согнутый пополам книжицей. Текст помещается на первой странице книжицы, используется, как правило, шрифт «рондо», рукописный, черный, на кремовом или матовом белом фоне.
Имя гостя надписывают от руки чернилами о левом верхнем углу. Для написания адреса на открытке или конверте нередко обращаются к услугам каллиграфа.
0
4358
Но можно сказать, что наше присутствие отчасти
создает проблему — проблему оккупации. Иракцы —
народ гордый. Оккупация их возмущает. И мы должны своим поведением убедить их, что мы не оккупанты, что мы пытаемся им помочь. Но помогать будем
лишь в той степени, в которой нас попросят.
0
5134
Федор Сергеевич вылез из ванны и надел на розовое распаренное тело белоснежную шелковую рубашку, хлопковые брюки и шерстяное кашне, заварил розовый фруктовый чай и набил любимую вересковую трубку душистым табаком, уселся в кресло-качалку перед шахматным столиком и расставил на доске затейливую шахматную задачку — мат в шесть ходов — в задумчивости поднес огниво к трубке, а может, горячий чай к губам, а может, мысль к кленовой пешке, как его спокойствие нарушил телефонный звонок.
0
4938
Не дожидаясь окончания фразы, незнакомец шагнул на проезжую часть. Стал как
будто прозрачным, облачком стал, голограммой. Мимо, словно сквозь него, проносились
автомобили. Он дошел до середины улицы, остановил ярко-красный «Мини Купер», сел на
водительское место. Если бы Наташа не погрузилась в мысли о празднике, который был ей
совсем не интересен, она бы обратила внимание на то, что в автомобиле больше никого нет.
Вместо этого она посмотрела на часы и, убедившись, что прибыла вовремя, поспешила к
своей цели, пробормотав вслед чудесному провожатому:
0
4510
Тупак написал эту строчку для «Strictly 4 My N. I. G. G. A. Z...»: «Знаешь, моя мама всегда говорила мне: „Если ты не можешь найти, ради чего жить, лучше тогда найди, ради чего умереть“». Можно легко увидеть, как эта этика могла эволюционировать в двойную нигилистскую связку, поскольку жить ради идеалов не получилось ни в его семье, ни в его окружении. И тогда деньги, женщины, дорогие машины, шампанское, слава, калифорнийская любовь привели к тому же выводу: заключение, насильственная смерть, отсутствие места в обществе. То, ради чего можно умереть.
0
6130
Вспомните положение дел в ведущих экономиках мира два с половиной
года тому назад. Рост промышленного производства и
торговли почти во всех странах капитализма. Рост производства
сырья и продовольствия почти во всех аграрных странах. Ореол
вокруг США как страны самого полнокровного капитализма. Победные
песни о «процветании». Низкопоклонство перед долларом.
Славословия в честь новой техники, в честь технического прогресса.
Объявление эры «оздоровления» капитализма и несокрушимой
прочности капиталистической стабилизации... Так обстояло дело вчера.
0
4666
Дай Магнусу волю, уж он порассказал бы девчонкам о воронах. Вороны жили на его земле,
всегда жили, еще с тех пор, когда он был мальчишкой и глазел на них. Иногда они вроде как играли.
То кувыркаются, носятся друг за другом в небе —
совсем как дети играют в салки, — то вдруг складывают крылья и камнем вниз. Магнусу думалось,
что наверняка это здорово — встречный поток
ветра, огромная скорость... В последний момент
вороны расправляли крылья и взмывали, и крики
их походили на смех.
0
4178
Ворота стояли посреди забора — двустворчатые, стрельчатые.
Ворота возвышались над забором на добрую голову,
как боевая башня над крепостной стеной. Чугунные
стрелы, пики и луки, сплетаясь, составляли ажурное полотно
ворот, подбитых изнутри плотно подогнанными
досками, побуревшими от дождей, а на волю глядело это
черное чугунное кружево. Глухой забор, врытый в горный
склон, рассекал пейзаж надвое и не позволял Владу
Гордину, стоявшему перед воротами с чемоданом в руке,
разглядеть, что там, внутри.
0
4518
Осенью 68 года до н. э. случилось непредвиденное. Пираты, до
тех пор промышлявшие своим ремеслом главным образом на Востоке, напали на Остию, сожгли римский флот и значительную
часть города, разграбили торговые корабли и склады. Рим содрогнулся. Пираты уже давно угрожали морской торговле, но нападения на Италию, причем в двух шагах от Рима, да еще в такой
стратегически важной точке, никто не ожидал.
0
7094
Раздается приглушенный женский голос. Ллойд
зажмуривается покрепче, словно это поможет увеличить
громкость, но все равно голоса еле слышны:
это в квартире напротив мужчина и женщина
беседуют за завтраком. Наконец их дверь резко
распахивается, женский голос становится громче,
в коридоре скрипят половицы — она приближается.
Ллойд быстро забегает в комнату, открывает выходящее
во двор окно и принимает такую позу, разглядывает открывающийся его взгляду уголок
Парижа.
0
3270
А мы, между прочим, так и лежим — на вытертом грязном ковролине. И смотрим друг на друга — жестко так, ибо спор не окончен. Наш друг Ричи лежит в детском уголке, частично на столике с «лего», частично под столиком с «лего», а вокруг валяются яркие веселенькие куски конструктора. Ричи рухнул в них, когда в банк ворвался грабитель. Тот орал и размахивал пушкой, поэтому все упали, где стояли, еще бы. Сразу за мной лежит Одри. Ее ступня придавила мне ногу, и та затекла.
0
6462
Биржа труда — это живое существо, которое смотрит на тебя, как на насекомое. Бирже труда нет дела до моих мыслей, до моих стихов, до яркого пламени, до пожара моей души, нет дела до работы моего интеллекта, поэтому в гробу я видел ее в белых тапочках. По мне уж лучше пройти сто метров до пятой поликлиники, потом пройти мимо пятой поликлиники, перейти дорогу, а там уже в пятиэтажке на четвертом этаже живет Игорь. Прямо над кафе «Встреча». Нужно крикнуть его, и он спустится. Либо скинет ключ от подъезда. Но сначала я два номера все-таки записал на бирже, не зря же ходил.
0
4374
Адигены любят повторять, что власть их священна, ибо досталась от самого Бога. Что перешла она к ним от Первых Царей, выбранных посланцами Господа — Добрыми Праведниками. Что Первые Цари, исполняя волю Его, отдали власть адигенам, назвав самых достойных дарами. И именно от Первых Царей, авторитет которых непререкаем для любого олгемена, ведут родословные самые знатные семьи. И право адигенов на власть веками считалось непререкаемым.
0
4686
В «Лениздате» выходит новый роман Наталии Соколовской — «Рисовать Бога». Как и во многих других текстах писательницы, герои тут — уходящая натура. Бывшие хорошие советские люди, бывшие рядовые сотрудники планового, скажем, отдела, ныне пенсионеры. Маленькие человечки, которые прожили отмеренный им срок тихо, как мыши, в страхе, как бы чего не вышло, а потом и вовсе перестали что-либо значить для этого мира и оттого окончательно уверились в том, что их не существует. Но бывает так, что перебирая старые бумаги, бывший человек услышит голос из прошлого, и это окажется знаком того, что еще не поздно покаяться и начать жить. Об этом роман.
0
4174
Квартира была настоящая старинная московская, неудобная, путаная, нескладная, полутораэтажная и очень уютная. Две двери из передней вели — левая в какую-то ничью
комнату, с которой у меня не связано никаких ранних воспоминаний, правая — в большую темную проходную столовую.
Днем она скудно и странно освещалась большим окном-фонарем в потолке. Зимой фонарь этот постепенно заваливало
снегом, дворник лазил на крышу и выгребал его. В столовой
был большой круглый стол — прямо под фонарем; камин, на
котором стояли два лисьих чучела, о которых еще речь впереди, бронзовый верблюд-часы и бюст Пушкина. У одной из
стен — длинный, неудобный, черный — клеенчатый или кожаный, с высокой спинкой — диван и темный большой буфет
с посудой.
0
5994
Ночь, когда умер король Фернандес, Вульм провел
без сна. Он не знал, что яд уже во рту шута, и с утра на
престол воссядет принц Ринальдо. Зато он отлично
знал, что станет делать, если выйдет в город и доберется
до пьяных горлопанов, мешающих спать честным людям.
Гвалт стоял — хоть уши затыкай. Бочки с дармовым
вином, должно быть, выкатили на каждый перекресток.
Мимо гостиницы шлялись хмельные толпы, крича про
изменников. Сам Вульм к последышам Янтарного грота
относился с полным равнодушием. В его возрасте
размен — штука бессмысленная, вроде ногтя на носу.
0
4650
Маленькую трагедию маленькой
крепости высветил багрянцем огромный
закат. Избитые и связанные офицеры
видели, что их казаки-предатели
уже на равных разъезжают среди бунтовщиков,
а солдаты угрюмо стоят на
плацу без шляп и париков, без ремней
и ружей. Рядом — виселица. На коне бородатый самозванец, подбоченясь,
ждёт присяги. Но человеку чести невозможно
присягать самозванцу. Поп,
атаман и офицеры вразнобой закачались
над площадью в петлях, а солдаты
покорно преклонили колени перед
конём Емельяна Пугачёва.
0
8570
Когда я оказался на сцене рядом с гением
и Шостакович взял мою руку в свою — сухую,
горячую, — я все еще не мог осознать, что
это реальность... Но совсем другие — липкие
руки были еще впереди... Собственно говоря, и
мой путь на эту консерваторскую сцену лежал
сквозь те же липкие руки.
0
5406
Мою первую учительницу звали Ольга Петровна. Она была нервной и крикливой и часто била указкой по рукам моих одноклассников. Меня — никогда: я хорошо учился и не вел себя тихо. Первый класс я закончил на пятерки, и мне вручили похвальную грамоту на желтоватой бумаге, с надписью «за отличную учебу и примерное поведение». После у меня никогда больше не было «всех пятерок».
0
3570
Слишком поздно. Эвакуация продолжается, но это все театр. В вагонах нет света. Нигде света нет. Над ним — фермы подъемников, старые, как «железная королева», и где-то совсем высоко стекло, что пропускало бы свет дня. Но сейчас ночь. Он боится обвала стекла — уже скоро — вот это будет зрелище: падение хрустального дворца. Но — в полном мраке светомаскировки, ни единого проблеска, лишь огромный невидимый хряст.
0
5906
Ты, наверное, Ширли, знаешь, что приближается Рождество. Мы готовим замечательный спектакль. Роли по большей части уже розданы. Но очень нужен еще человек с сильным голосом, с мощной энергетикой. Знаешь, что такое энергетика? Правда? Умница. Я тут вчера на школьном собрании слышал, как ты читаешь «Господь — Пастырь мой». Мне очень понравилось. Прекрасно было исполнено. Миссис Джордан, твоя учительница, тебя хвалит. Значит, так, Ширли Абрамович, если хочешь участвовать в спектакле, повторяй за мной: «Клянусь работать на полную, как я никогда еще не работала!»
0
6174