Виктор Меламед. ПГТ Диксон

• Виктор Меламед. ПГТ Диксон. — Тель-Авив. Издательство книжного магазина «Бабель», 2023. — 130 с.

Виктор Меламед — писатель, переводчик, художник-иллюстратор. Преподаватель Британской высшей школы дизайна. Сотрудничал с такими изданиями, как The New Yorker, и The Rolling Stone. Автор книги «Машинерия портрета».

«ПГТ Диксон» — это одновременно и поэзия, и проза; и роман, и рассказ, и поэма. Это пространство абсурда, в котором действуют многочисленные, но почти не отличимые друг от друга персонажи (Клов, Млов, Слов, Тлов, Злов, Плов, Длов, Блов, Влов, Глов) — не только делом, но и словом, и контекст высказывания имеет не меньше значимости, чем само высказывание.

 

четверг

— Чмо! — крикнул Тлов.

— Падаль! — крикнул Слов.

— Недочеловек! — крикнул Тлов.

— Дебил! — крикнул Слов.

— От дебила слышу! — крикнул Тлов

— Фашист! — крикнул Слов.

— Пидор! — крикнул Тлов

— Чурка! — крикнул Слов

— Идиот! — крикнул Тлов

— Слабак! — крикнул Слов

— Ссыкун! — крикнул Тлов

— Тень! — крикнул Клов

— Что? — переспросил Тлов

— Те-е-ень! Те-е-ень! — страшным голосом закричал Клов.

Все посмотрели на землю. Солнца еще не было видно, но возле ног земля была немного темнее. Из казармы выбежал прораб, крича:

— СИЗ! СИЗ! СИЗ! СИЗ!

Все кинулись в казарму к шкафу с СИЗ, оглядываясь на небо — кроме Слова, он стоял, широко открыв рот и смотрел прямо себе под ноги.

— Ты что! — заорал с крыльца прораб. — Беги!

Но Слов не двинулся с места.

— Фамилия! — заорал прораб. Слов молчал.

— Слов! — сказал Тлов

— Слов! — заорал прораб, — Сло-ов!

Кожа на лице и загривке Слова уже начинала дымиться. Прораб натянул куртку на голову, побежал к Слову, но на полпути свернул назад, к ближайшей стене казармы, и вцепился в нижний край большого выцветшего плаката, на котором военный наступал ногой на недочеловека. Плакат был очень красивый. Сорвав плакат, прораб длинным движением накинул его Слову на голову и плечи.

Тлов отвернулся и побежал внутрь, в шлюз.

Животные пели:

СИЗ — это Средства
Индивидуальной Защиты,
От цветов людоедов
И паров ядовитых
От чернухи-зеленухи
СИЗ застегиваем глухо!
Пусть нам будет жарко,
зато потом не жалко!

Рядом одевался Злов, вполголоса подпевая животным, но не попадал в ритм и отставал на полстрочки.

— Жареных не находили! — голосом прораба крикнуло вдогонку самое маленькое животное, и Тлов вспомнил, что это неправда. Однажды случилось сразу три солнечных дня подряд, и Члов потерялся, а нашли его разорванного ветками и обугленного.

Вся бригада скоро высыпала на крыльцо в полных комплектах СИЗ: оранжевых комбинезонах, газовых масках, перчатках и берцах и поясах с дырками для инструментов.

— Подразделение один участок два! — орал прораб, — Подразделение два участок пять!

Солнце пробило желтыми лучами несколько дыр в небе. Большой кусок стены отсвечивал так, что, если посмотреть, даже сквозь маску, а потом отвести взгляд, перед глазами оставалось синее пятно. Со стены дороги свешивались к земле новые ветки и быстро набирали толщину, а от них, опережая друг друга, тянулись щупальца свежих побегов, пуская корни в трещины асфальта и грозя сцепиться с теми, что ползли навстречу с другой стороны. Наткнувшись на что‐нибудь, побеги начинали завиваться спиралью. Новые изогнутые ветки поднимались и под собственным весом падали набок, как будто больной человек пытается и не может поднять руку, но потом меняли направление и двигались еще быстрее.

Злов, Тлов и Клов бежали к стене, рубя направо и налево, но дорогу им преграждали новые и новые побеги. Ветки наверху уже сплелись и покоричневели, не все поддавались с первого удара. Кругом стоял громкий шорох и треск.

— Трещина! — заорал Клов. Недалеко впереди под весом зелени бетон поддался и обрушился с грохотом, на дорогу вывалился и начал раскручиваться спиралями огромный ком толстых коричневых веток. Там и здесь уже лопались цветки, сине-фиолетовые в глубине и желто-розовые по краю.

— Сюда! — кричал Злов. Плов и Клов побежали к нему и принялись прорубаться к разлому, стараясь не дать себя оплести. Тлов побежал за ними, но отстал, споткнувшись о побег. Отрубив его и сбросив с ботинка, он увидел, как за спиной у Злова, Плова и Клова поднимается
хвост большой ветки.

Когда Тлов прорубил к ним дыру, ветки уже прорвали комбинезон Плову, влезли под маску Злову и вплелись в шнурки берцев Клова. Небо затягивалось, и побеги ползли медленнее.

— Спасибо большое, — сказал Злов.

Клов заплакал, а за ним Плов, Глов, Злов и Млов. У Тлова защипало в носу, но вместо того, чтобы заплакать, он закричал:

— Пульс!

 

пятница

— Смотри, — сказал Клов, — если потрогаешь вот это и потом вот так слепишь пальцы, то потом не разлепишь пальцы.

Он показал слепленные кольцом указательный и большой пальцы, между ними блестел розовый сок цветка. Тлов всунул между его пальцами свои большой и указательный пальцы и попытался их раздвинуть, но Клов держал крепко.

Это шутка, понял Тлов.

Он всунул два указательных пальца и стал растягивать локтями, но Клов сделал страшные глаза, он боялся, что оторвется кусок кожи или весь палец. Мимо шел Злов, Тлов помахал ему.

— Смотри! — он показал на цветок и на пальцы

Клова, и все трое посмотрели сначала на цветок и потом на пальцы Клова, и потом друг на друга.

Злов вырвал из горы веток, которые нужно было сжечь, еще один цветок, сунул в него пальцы и попытался сразу разлепить их, но пальцы склеились. Он посмотрел на Злова и Тлова широко раскрытыми глазами и засмеялся. Злов и Тлов засмеялись тоже. Мимо шел Длов. Злов, Клов и Тлов показали ему слепленные пальцы, и тот тоже сунул пальцы в цветок, и его пальцы тоже склеились.

Животные хохотали и щекотали Тлову живот и шею.

Подошли Глов, Блов и Млов и по очереди склеили пальцы соком цветка.

Блов склеил сразу четыре пальца. Шлов склеил два больших пальца на обеих руках, а Флов приклеил палец к щеке и смеялся низким голосом. Хлов приклеил палец к щеке Шлова. Влов и Длов тянули друг друга за указательные пальцы, помогая второй рукой, чтобы не оторвать. Плов посмотрел на свои склеенные пальцы, открыл рот и два раза выдохнул, как будто собирался засмеяться, но вместо этого заплакал.

Тлов придумал шутку.

— Не бойся, — сказал он, — достал из ножен мачете и прицелился между пальцами Плова.

Плов завыл и, опрокинув Блова и Злова, убежал к казарме. Вдруг оказалось, почти все уже плачут.

— Извини, пожалуйста, — закричал вслед Плову Тлов и побежал обгонять его, чтобы первым найти прораба.

 

суббота

— Идем, — сказал Злов.

Тлов, не спрашивая, пошел за ним, потому что вид у Злова был очень серьезный.

В пяти минутах ходьбы от казарм, прижимаясь к стене дороги, стояли несколько домиков местных. Они были очень уютные, продолговатые, темно-красные, ребристые, темные внутри. Большие двери во всю высоту домика открывались железными рычагами с торца, и местные разводили у входа небольшие костерки и что‐то на них жарили.
 

Злов направился к крайнему справа домику, возле которого, вытянув ноги, сидел человек, весь обросший желтоватыми волосами. Злов подошел к нему и подал на ладони кусок сладкого. Человек кивнул и показал им на землю перед входом. Когда Злов и Тлов уселись, он очень медленно достал из‐за пазухи бумажку в пластиковом конвертике и поднес ее к глазам. Рядом сели двое-трое местных помоложе.

— Мало хотеть чего‐то, нужно делать! — сказал человек. Он замолчал, потом опять поднес бумажку к глазам.

— Мысль — начало всего, — сказал он после паузы.

Местные переглянулись. Тлов посмотрел на Злова, но тот, не отрываясь, смотрел на человека.

— Надо любить жизнь больше, чем смысл жизни.

— Неудача — это просто возможность начать снова, но уже более мудро.

Один из местных закивал.

— Никогда не делает ошибок только тот, кто не пробует ничего нового.

Он молчал почти минуту.

— Определенность цели — отправная точка всех достижений.

— Как? — громко спросил Тлов.

— Тссс! — зашипел Злов.

Человек грустно посмотрел на них, медленно встал, расправил штаны и ушел в свой домик. Злов злобно посмотрел на Тлова.

— Все, пошли.

— Почему?

— Потому!

— Да почему?

— Потому!

Тлов отмахнулся от Злова, подошел к домику, наклонился и заглянул внутрь. На стенах висели несколько полочек с баночками и коробочками, в глубине домика на полу лежал мягкий мешок. Человек стоял в двух его шагах от входа и смотрел на Тлова, а Тлов на него. Тлов встал на колени и влез в домик плечами. Он знал, что надо не махать руками, чтобы ничего не задеть, но не знал, что сказать, поэтому прижал локти друг к другу и вывернул кисти ладонями наружу, мизинцами вверх.

— Чтобы вести людей за собой, иди за ними, — сказал человек, похлопал его по локтю, повернулся и отошел в темноту, чтобы его не было видно.

Услышав это, мелкие животные побежали из правой подмышки через солнечное сплетение под левые ребра, и оттуда через спину обратно, а из левой подмышки по спине под правые ребра и так некоторое время бежали по кругу.

 

воскресенье

— Раз! — закричали все, — два!

Мачете, звеня, упал на землю. Тлов поднял его, поставил торцом рукоятки на ладонь и опять попытался удержать вертикально. Раз! — закричали все.

Мачете упал. Тлов опять поставил его на ладонь.

— Раз! — закричали все. Мачете упал.

Животные пели:

Неудача — это про!
Сто возможность нáчать сно!
Неудача — это про!
Сто возможность нáчать сно!
Все не заметили, как появился прораб.

— Это чтооо! — заорал он, протискиваясь между бедрами Клова и Плова, — Сколько раз говорить, никаких игр с мачете!

Все стояли, опустив головы.

— Мы просто, — начал Тлов.

— Что! — заорал прораб. — Просто? Просто что?

Что просто?

Все, кроме Тлова, отошли на шаг.

— Нет, ты скажи, что просто?

Тлов молчал.

— Тут вам что, детский сад? Детский сад, скажи?

— Нет, — сказал Тлов.

— Нет? Не детский сад?

— Не что? Громче!

— Не детский сад, — сказал Тлов

— Не детский сад?

— Нет.

— Точно не детский сад?

— Нет.

— Не точно?

— Точно.

— Точно что?

— Точно не детский сад.

— Точно не детский сад?

— Точно не детский сад.

— Точно-точно не детский сад?

— Точно-точно не детский сад.

— А раз точно не детский сад, вы мне что тут устраиваете? А?

Все молчали.

— Что вы мне устраиваете тут?

Все молчали.

— Фамилия!

— Слов, — сказал Тлов.

Все подняли глаза и открыли рты. Прошло несколько секунд, но они показалась всем очень, очень длинными. У Клова покраснел нос. Злов уронил на пол кусочек супа, что с обеда носил в руке. Плов заткнул мизинцем одно ухо, большим пальцем второе, а остальными глаза и лоб, но так, чтобы подглядывать между пальцев, а второй рукой закрыл пах.

Мелкие животные, которые жили в складках кожи Тлова, разделились на четыре подразделения: подразделение один вползло на правое плечо, подразделение два на левое плечо, подразделение три на правое бедро и подразделение четыре на левое бедро.

— Давай, — сказали животные.

— Извините, пожалуйста, — сказал Тлов и разрубил прораба наискосок пополам. Он повернулся к остальным, которые только успели набрать воздуха, чтобы завыть, и со звоном убрал мачете в ножны:

— Пульс! — закричал он.

Под шум колонны грузовиков животные пели:

Идем! Отыщем! Жен-щину!
Идем! Отыщем! Жен-щину!
Идем! Отыщем! Жен-щину!
Идем! Отыщем! Жен-щину!