Государственный Русский музей: Подсолнухи Гончаровой

Подсолнухи — это, вообще, желтое, черное и голубое.

Желтое — лепестки. Черное — семечки, вкусная суть. Голубое — это небо, для фона. Чтобы без туч и солнце сияло.

У Гончаровой подсолнухи в интерьере, в гончарных изделиях, без длиннолягих стволов, что редко бывает: на кой ляд тащить подсолнух в гостиную с розовыми обоями! А семечки то ли не уродились, то ли вообще на этих подсолнухах (с коричневыми лепестками!) не предусмотрены.

Так что всматриваешься в первую очередь в цвет — что за чудной цвет! Но и свет тоже: будто изнутри. Солнце в этой (если просто перечислить оттенки — вроде бы мрачноватой) картине есть, и голубой-золотой есть — сочится в коричневом и темно-рыжем.

В Московском училище живописи и ваяния Гончарова училась сперва ваянию (у Трубецкого!), но тут подвернулся (на многие-многие лета, как потом выяснилось) Михаил Ларионов и авторитетно заявил: вам, дескать, барышня, не форму ваять нужно, а цвета живописать, такой у вас род таланта!

Это потом (уже скоро!) она стала в русском авангарде главной, лидером поперек всех недюжинных мужчин, а тут она Ларионова еще послушалась, перешла на живопись, к Коровину (не Трубецкой, конечно, но тоже — величина).

И прославилась чудодейственными цветами... Не так: чудодейственным с ними обращением. Она чуть не первая начала писать черный так ярко, будто он красный или оранжевый. И с коричневым — то же самое. Заставила эти скупые цвета петь.

А форма, что форма. Форма у нее не то что не удавалась, а не хотела застывать. Все ее натюрморты в движении, цветы и другие растения, которые она рисовала невпроворотно (и тех же подсолнухов — сериями!), будто все растут, не хотят остановиться.

Вот наш подсолнух мохнатый, который справа посередине, он же сей момент, пока мы на картину смотрим, — мохнатится! Подмигивает будто нам несуществующим глазом.

И бока у него пародийные, от толстой женщины.

У Гончаровой везде сквозит юмор, что ее выгодно отличало от излишне целеустремленного (куда? теперь толком не вспомнить) авангарда. Ей весь кубизм-футуризм, русский лубок и придуманный попозже Ларионовым «лучизм» — все одинаково ЦВЕТНО давалось, потому что — с подмигиванием. Балеты, драмы, картинки что к Крученых, что к «Слову о полку Игореве»... Работа — это же весело, радость мышцам, задача душе.

Судьба ее сложилась ласкательно, мягко. Обколесила с художественным прицелом Россию еще до большой крови, а в 1915 году уехала к Дягилеву в Париж да и застряла. Рисуй — не хочу. В середине жизни, тридцатые-сороковые, был провал, условная безвестность (другие дела были у Европы), но условная, относительная — на фоне яркого признания до и после.

И посмертно тоже. В 2007 году ее «Сбор яблок» (1909, ровесник наших подсолнухов) ушел на «Кристи» за 10 миллионов долларов: это самая дорогая в истории женская живопись.

Прожила Наталья Гончарова (кстати, внучатая племянница своей тезки, в замужестве Пушкиной) долго (1881, деревня Ладыжино — 1962, Париж), а рисовала сызмальства много, так что наследие огромное, по музеям всего мира размазанное. Где-нибудь в Европе иногда натыкаешься не просто на пару работ — на целую стену. Разглядывать — не устаешь.

---

Государственный Русский музей основан в 1895 году в Санкт-Петербурге по Указу императора Николая II. Торжественно открылся для посетителей — 7(19) марта 1898 года. В настоящее время коллекция Русского музея насчитывает около 400 000 экспонатов. Основная экспозиция расположена в Михайловском дворце и корпусе Бенуа, который составляет часть дворцового ансамбля. К музейному комплексу также относятся Мраморный и Строгановский дворцы, Михайловский (Инженерный) замок, Летний сад с Летним дворцом Петра I и Михайловский сад
rusmuseum.ru