Михаил Веллер. Мое дело

• М.: АСТ, 2006
• Переплет, 352 с.
• ISBN 5-17-040151-5
• 3000 экз.
• Купить электронную книгу на Литресе

Горестная жизнь Михаила Веллера, или Бедный Герман

Странная это страсть — сочинительство! Никто не просит автора приносить свою молодую жизнь в жертву литературе, а он ее приносит.

Передо мной книга Михаила Веллера «Мое дело». На всякий случай автор предупреждает в подзаголовке: не роман! Ну, не роман так не роман, надеюсь, сочинитель знал, что писал. Собираюсь перевернуть страницу и натыкаюсь на авторское обращение к читателю, помещенное рядом с фотографией юного мачо, позирующего под портретом «команданте Че»:

«Я вас научу любить жизнь!

С годами писательская жадность к жизни концентрируется в призвании и превращает человека в инструмент. Господь послал тебе испытание длиною в жизнь и наградил мудростью понимать это счастье».

И внизу — авторская подпись. Как под приказом. Такая начальственная и размашистая — М. Точка. Веллер. И «палочки и хвостик». Совсем как у одного из героев Бориса Пильняка.

Стало быть, означенный автор — «инструмент», обладающий «мудростью понимать» и грозящий «научить любить жизнь». А дальше — на наших глазах, точнее, перед нашими глазами слово за слово складывается книга из серии ЖЗЛ. Жизнь Замечательных Людей. Потому что автор, с какой стороны к нему ни подойди, человек замечательный… И в детстве, и в юности, и в молодые годы… В детстве он «умненький четырехлетний мальчик с подвешенным от природы (!) язычком». В школе — лучший из выпускников. В университете — лучший из студентов. В ЛИТО при журнале «Звезда» — лучший. На Конференции молодых писателей тоже лучший, но затертый завистниками. В семинаре фантастов при СП — лучший из лучших… Лучший, но безмерно страдающий, потому что… Догадались почему? Ну конечно же, потому что не печатают! И автор с подкупающей искренностью рассказывает о своих мытарствах. Правда, странице на третьей дотошного перечисления обид и обидчиков начинаешь зевать и даже перестаешь следить за сложными комбинациями в пересылке первых и вторых экземпляров одних и тех же рассказов во все редакции толстых журналов. Да и проигрывает в занимательности эта часть биографического описания скрупулезному перечислению настрелянных в долг, вырученных от сданной стеклотары, нашаренных в карманах у соседей по коммуналке рублей и копеек, купленных на них пачек бумаги «Писчей» и «Потребительской», некоторого количества граммов сахару и «сырку к чайку» или кружек «бульона костного» в «Минутке» на углу Желябова и Невского….

Эти подробности, бог весть почему, а может быть, именно в силу своей абсолютной конкретности, перевешивают все прочие дробности мученического Веллерова жития, даже такие, как «работа писателя со словом».

Читая, я пыталась понять, что же все-таки передо мной? Если мемуары, то в них не хватает людей, событий, литературы, мыслей, наконец. И живых человеческих отношений — любви, страсти, дружб. Нет, не то чтобы там совсем не упоминались ничьи имена, но упоминание не делает их живыми. А живыми они не становятся, потому что автора нисколько не занимают — они только фон.

Что-то такое бесконечно знакомое выплывает из памяти — то ли «мы метим все в Наполеоны, двуногих тварей миллионы для нас орудие одно», то ли «мы почитаем всех нулями, а единицами себя». Да мерещится фигура военного инженера, воспылавшего пагубной жаждой узнать тайну трех карт.

Меж тем время, описываемое Веллером, это 50-80-е годы ушедшего века, место действия — Ленинград, Забайкалье, Каменецк-Подольск, снова Ленинград, Таллин, среда обитания — военный городок, школа, университет, писательские кружки и объединения.

Перед нами проходят детство, отрочество и юность автора и даже его университеты, но странным образом смена времен никак не влияет на героя повествования — он изначально талантлив и хорош во всех отношениях, а время, место действия и окружение — что-то вроде театрального задника, смена которого никак не влияет на пафос резонера. Следует ли говорить, что в финале повествования герой всех побеждает, завистники посрамлены — первый сборник рассказов напечатан.

А теперь посмотрим, что же получилось в сухом остатке. В мерзотные восьмидесятые автор не искал никакого другого пути, а с настойчивостью слепого кутенка тыкался в теплый бок советской литературы (ходил по редакциям, засылал туда с завидной периодичностью свои тексты, исправно посещал ЛИТО, был делегирован на Всесоюзные конференции подающих надежды и жаждущих подаяний литераторов), и наконец-то «сердце его успокоилось» — он признан и, как герой блокбастера, может воскликнуть: «Мы это сделали!» А чтобы читатель не сомневался, что Веллер писатель и совсем всамделишный, «Издательский дом АСТ» уведомляет об отменном качестве предлагаемого литературного продукта, пользующегося большим спросом на рынке «некоммерческой» литературы. Далее приводятся данные о тиражах, изданиях и переизданиях, и все это заверено подписью не то чтобы там какого-нибудь писателя, а серьезного делового человека — Заместителя Генерального директора по маркетингу и планированию. Подпись, правда, не такая затейливая, как у М. Веллера, но тоже красивая.