Кристиан Крахт. Я буду здесь, на солнце и в тени
- Пер. с нем. С. Горбачевской, Д. Лынника
- М.: Литпром: Астрель
Все данные для успеха: знаменитый автор, выразительное название, востребованный в России последних 10 лет жанр антиутопии. Блаженная Швейцария в XX веке пострадала от партайгеноссе Ленина. Россию, вот незадача, накрыло Тунгусским метеоритом, и тогда Ильич поднатужился и основал ШСР — Швейцарскую Советскую республику. Дальше — столетняя мировая война (воюют почему-то Корея, Хиндустан, фашистские Германия с Англией — и ШСР). Голод, карточки, дирижабли, расстрелы, народ читать не умеет, Библию спалили, церкви разрушили, зато построен гигантский редут в Альпах. Там, в пещерах, люди потихоньку регрессируют к первобытной жизни, хотя в том же редуте сидит и художник Рерих, рисует Шамбалу. На антиутопию наслаивается квест: герой-комиссар рыщет по лесам в поисках некоего злыдня с паранормальными способностями (телепатия). У читателя может возникнуть законный вопрос: ну хорошо, в 1948 году был социальный заказ на антитоталитарные романы-предупреждения (Оруэлл), а в наше-то время зачем их писать? Уж чего-чего, а коммунистической угрозы теперь никто не боится, даже газ метан страшнее. Ответ: а вы присмотритесь к героям. Комиссар-то в пыльном шлеме — негр из Малави, воспитанный швейцарцами. Кушают граждане ШСР ньяму и маниок, пьют мбеге, детишки у них — мваны, а в пещерах — наскальная живопись. В антиутопии скрыта утопия: если европейцы помогут Африке, африканская культура спасет Европу. В книге есть десяток чудесных страниц, где со знанием и любовью описана Африка, ради них и стоит прочитать роман. И еще ради эпизода, когда герой стоит на мине и не может пошевелиться. А вот по психологии тоталитарного сознания — незачет. Прочтите, товарищ Крахт, Солженицына и приходите в следующий раз.
войдите или зарегистрируйтесь