Отрывки
Я всё начал поздно. Хорошие деньги появились у меня только в сорок с лишним лет, хорошие женщины — в тридцать с лишним, и только в шестьдесят с лишним — хорошие зубы.
От работы я постепенно уплотнялся, то есть — я начинал что-то о себе понимать, начинал поднимать, что-то уметь, ухватывать. Ну, и конечно, тут дело потихоньку дошло и до девушек. Как вы помните, мистер Баррель давно советовал мне спать с девушками, сначала с плохими, потом с хорошими. Но мне долго не хватало духу ими воспользоваться. Хорошие девушки были мне недоступны, потому что я был некрасивый — очень худой, рыжий, замотанный работой. А плохими девушками я пользоваться не хотел. Я не мог понять, как это можно просто использовать человека для того, чтобы заниматься с ним любовью, пусть даже это и плохая девушка. Отрывок из романа
0
0
4286
Ну, доброе утро! И ведь плевать, вот как есть плевать, что люди подумают, а сквозь сон каждый раз заново эта песня в голове. Тьфу.
И где те люди? Мостовое дело не безлюдно, правда, где мост, там дорога, где дорога — там и путник. Порой проходят мимо по своим делам, но слухи-то... Это людям с места на место перебраться — целая история: моста ищи, перевоза. А слухи будто сами собой прорастают, сорная трава. Особенно про нашего брата. Так вот проходят, косятся. Делают вид, что им безразлично, да я уж за долгий век нагляделся... История из Аше Гарридо «Видимо-невидимо»
0
3906
Я всегда испытывала чувство зависти к людям, которые управляют своей жизнью. К тем, кто с удовлетворением способен заявить, что самостоятельно, шаг за шагом, построил свое бытие, располагая рядом достижения и промахи, объединяя их, раскладывая положительный опыт вместе с отрицательным, радость поверх боли, словно возводя незыблемую крепость на вершине неприступной скалы. Жизнь этих людей подчинена их собственным помыслам и железной воле, как кровь бегущая по венам. В их сердцах нет места для страха. Отрывок из романа Анхелес Касо «Навстречу ветру»
0
3670
Наверное, за прошедшие десять лет я не слышала ее голоса ни разу, но почему-то узнала ее мгновенно, стоило ей сказать — «Анюта», она произнесла мое имя и замолчала, и я немедленно поняла, что мамы больше нет — она только дышала в трубку, прерывисто и шумно, и терпеливо ждала все время, пока я садилась на пол, пока пыталась вдохнуть, пока я плакала — еще не услышав ни слова, кроме своего имени, я плакала и прижимала трубку к уху, и слышала ее дыхание, и готова была плакать как можно дольше, чтобы больше не прозвучало ни одного слова, а сердитая женщина с именем Любовь, превратившаяся в моей памяти в размытую картинку из детства — закрывающиеся двери лифта, монументальное возмущение — позволила мне плакать десять минут или двадцать, и заговорила только после. Отрывок из романа
0
3670
Тук бы тоже хотела так ходить по парку, по дорожкам, между огромными каштанами, смотреть на первые лиловые крокусы в траве у самого дворца и мелкие белые маргаритки. Чтобы рядом с ней шел такой же говорливый мужчина, и она смеялась его шуткам, и все бы расступались перед ними с почтением и даже чуть со страхом... А по вечерам она бы гладила свою форменную юбку и стирала белую рубашку. Отрастила бы, наконец, волосы и забирала бы в тугой пучок, под черную шляпку с такой замечательной кокардой. Ей бы так же махали водитель маленькой очистительной машины, и грузчики, что собирают черные пакеты из мусорных баков, и совсем юные ребята на поливалке, в кепках и зеленых куртках. Отрывок из книги
0
3842
Американцы вроде бы давно всем осточертели со своей назойливой демократией во всех ее проявлениях — особенно за границами США. И чем больше они ее навязывают окружающему миру, тем их все больше терпеть не могут (даже некоторые номинальные союзники). Но на деле это не так.
«Достав» весь остальной мир своим «продемократическим мессианством», Америка, как это ни кажется странным, именно за счет подобного поведения неизбежно укрепляет, на удивление многочисленных недругов, свои позиции в самых различных уголках нашей планеты. Предисловие к книге Юрия Сигова «Необычная Америка: За что ее любят и ненавидят»
0
3630
В семидесятые годы один ученый парадоксалист предлагал удалять аппендиксы сразу, то есть у новорожденных, не подвергая впоследствии этой унизительной процедуре уже взрослого, состоятельного во всех смыслах мужа, отслужившего в армии, достигшего должности и. о. доцента и ходившего в рестораны по пятницам с любовницей, говоря жене, что до утра работает с документами. Но предложение не прошло, вероятно, из-за суеверного и ничем не обоснованного подозрения, что Бог сможет оказаться хитрее и задумал нечто про человека, чего он сам не может себе вообразить. Отрывок из романа
0
3490
Случилось это четырнадцатого июля в троллейбусе, который идет на восток. Троллейбус — это вообще вещь без сердца, ну как тут не напиться! У автобуса мотор, у трамвая рельсы, а этот так — вещь на лямочках. К тому же в троллейбусе меня преследует притча об обезьяне, собаке и свинье — не помню, рассказывал ли я вам ее. В общем, вдрызг пьяный, в жутком, подавленном состоянии я болтался, пытаясь держаться за поручень и при этом краем глаза следить за своим равновесием. Рассказ Ильдара Абузярова из антологии «Десятка»
0
6054
Максим вырос в семье, страдавшей нехваткой любви. Родители его познакомились в очереди за яблоками джонатан в магазине на Тверской, в предновогодней толпе, поглощенной покупками к праздничному столу. Мама жила в Лобне, отец в Долгопрудном, и в тот же вечер он окликнул ее на платформе Савеловского вокзала. В вагоне они обсуждали фильм Киры Муратовой «Долгие проводы». В тот час им показалось, что они знают все друг о друге и вечности. Отец занимался астрофизикой, летом вывозил семью в горный поселок при Архызской обсерватории. Мама преподавала в школе физику, любила лыжные походы. Отец с ней развелся во время первой весенней сессии Макса на мехмате. Отрывок из романа Александра Иличевского «Математик»
0
3434
Небо в этот июньский вечер было цвета кошачьей блевотины.
«Правда,— размышляла Тэлли,— чтобы получился вот такой розовый цвет, нужно долго и упорно пичкать кошку кормом с добавлением искусственной лососины».
Ветер гнал высоко по небу тусклые, рваные чешуйки облаков. Постепенно смеркалось, и между облаками начали проступать темно-синие провалы ночного неба, оно становилось похожим на перевернутый океан, бездонный и холодный. Отрывок из романа Скотта Вестерфельда «Уродина»
0
3374
В приглашении в особняк Валентино насчет дресс-кода говорилось: «полуторжественный», и вот как раз приставка «полу» выглядела загадочно. Это расплывчатое
«полу» оставляло слишком много неопределенностей,
совсем как ночь, на которую не назначено ни бала, ни вечеринки. Особенно тяжело в подобных случаях молодым
людям. Для них «полуторжественный» дресс-код может
означать как пиджак и галстук (правда, с определенными видами воротников можно обойтись и без галстука),
так и «все белое и манжеты навыпуск», если дело происходит летом, а также всевозможные фраки, жилеты, сюртуки, килты или ну очень стильные пуловеры. Отрывок из романа Скотта Вестерфельда «Красавица»
0
3674
Знаменитая американская певица Бригантина Спирина, больше известная как Бритни Спирс, родилась в 1981 году на Урале в селе Малые Пальцы. Бригантина стала юбилейной, 40-й жительницей Малых Пальцев, после чего их переименовали в Средние Пальцы.
Жительницы Малых Пальцев славились по всему Уралу врожденным знанием квадратного корня из 497 и бюстами. Вот и маленькая Спирина уже во втором классе не помещалась за школьной партой, поэтому ее сажали на стул между рядами, и она раскладывала учебники у себя на груди. Отрывок из книги
0
4262
Любовь — чувство настолько цельное, что разбивать его на части кажется кощунством. Ведь и призвание любви — соединять двоих в одно целое. Но именно поэтому так важно понимать, из чего состоит любовь, чтобы не принять за нее лишь одну из ее частей. Четыре основных составляющих любви: желание, вдохновение, нежность и жалость. Любовь легко спутать с любой из них: принять желание за любовь при отсутствии нежности или принять за любовь жалость при отсутствии вдохновения. Отрывок из книги Михаила Эпштейна «Sola Аmore. Любовь в пяти измерениях»
0
6134
В целом эта ночь почти ничем не отличалась от предыдущей. Дискотека не имела никакого названия, хотя Ягненок сказал, что она якобы называется «Старье берем»; так же как и вчерашняя, она была больше рассчитана на местный рабочий люд, чем на туристов; музыка и освещение были просто ужасными. Чарли принялся за выпивку, а Ханна с Ингеборг пошли танцевать с испанцами. Все кончилось бы как обычно, не случись вдруг драка, что здесь дело обычное, по словам Волка, который посоветовал нам как можно скорее уходить. Глава из романа Роберто Боланьо «Третий рейх»
0
3718
Командующий королевскими вооруженными силами славился взрывным характером и далекими от идеала манерами. Он искренне считал, что зычный голос, крепкие словечки и умение по малейшему поводу выходить из себя являются качествами настоящего полководца. К сожалению, базировалась эта вера лишь на мемуарах военачальников, которые молодой Махони тщательно штудировал в дни романтической юности — настоящий боевой опыт у генерала отсутствовал. Пролог к роману
0
3722
В некотором смысле вся наша жизнь зависит от того, как мы относимся к сексу. Для одних он существует только в браке, и точка. Позиция четкая, присуща обычно женщинам, внушает одновременно восхищение и ошеломление. Проблемы две. Первая связана с тем, что дамы, изо всех сил педалирующие тему брачной моно гамии, в какой-то момент начинают внушать то же самое своим мужчинам. Те не так просты, как кажется, и только первые несколько лет брака послушно вторят безумным идеям своей рыбки о супружеской верности до гробовой доски, но по истечении положенного срока принимаются железной рукой наводить порядок. Глава из книги
0
4310
Истеми — последний полновластный правитель Запорожского каганата. Он остановил войну с Исламскими халифатами, а во время Таманского кризиса отправил в отставку вице-гетмана Багратуни и лично вылетел в Тверь улаживать разногласия со Словеноруссией. Истеми не побоялся потерять лицо перед президентом Бетанкуром и в результате выиграл — нет, не войну — Истеми выиграл мир. Он был требователен к правительству и жесток с парламентом. Я и сам иногда опасался его. Отрывок из романа
0
4046
Ксор вынырнул на поверхность метанового океана, шумно втянул переохлажденного водорода и, вздымая каждым гребком брызги, тускло поблескивавшие в рассеянном и неярком свечении атмосферы Нептуна, поплыл к углекислотному айсбергу. На уступе сухого льда, будто нарочно вырезанного для удобного размещения группы отдыхающих, небрежно лежал Хамдиэль. Плескаться в жидком метане ему надоело. Хотелось тепла — но не обжигающего зноя разогретой докрасна Венеры и не жесткого меркурианского каления на солнцепеке, а мягкого, как в июльской Сахаре или августовской Москве образца 2010 года. Отрывок из романа
0
4150
О, я мог стать верующим. Шансов у меня было миллион, начиная с того времени, когда я жил в предместье в штате Нью-Джерси, учился в средней школе. Родители записали меня в религиозную школу Рэба, куда я ходил три раза в неделю. А я, вместо того чтобы использовать предоставленную мне возможность, тащился туда, как на каторгу. По дороге в школу, сидя в пикапе рядом с соседскими, такими же как я, еврейскими детьми, я жадно глазел из окна на своих христианских приятелей, гонявших по улице мяч, и горько недоумевал: «За что мне такое наказание?» Отрывок из книги
0
3642
Снег в тени еще скрипит под ногами, но в полдень на солнце, если замереть, можно услышать, как растут сосульки, как бродит в них талая вода. С черного шатра колокольни на черный купол собора и обратно стремительно перелетает воронье. Кажется, что колокольня и собор отрывают от себя куски кровли и меняются ею. Внутри собора прибираются перед службой. Моют полы, доливают масло в лампады и пылесосят ковровые дорожки. Пылесос гудит ровно и сильно. Отрывок из книги
0
4550
Москвич относится к своему городу утилитарно: в нём можно жить, можно делать дело, можно всё, что можно, а что не можно — тоже можно, только по специальным расценкам. О любви москвичу думать некогда. Ну, допустим, люблю я Москву, люблю, — хотите, в доказательство привяжу к антенне какую-нибудь ленточку?
Однако стоит кому-то немосковскому найти малюсенький изъян на белоснежном челе столицы, как москвича уже не узнать. Он вдруг всем сердцем понимает, как любит свой город — и, может быть, именно благодаря этой крошечной детали, которую тупой иногородний дикарь принял за изъян. Отрывок из книги
0
10910
Томас Парр, слуга фермера из Шропшира, сумел убедить легковерную публику 17-го века в том, что он прожил более 150-ти лет. Такая слава принесла Парру не только преимущества. Да, его похоронили среди коронованных особ. Но не заяви он о своём невероятном долголетии, вряд ли его вытащили бы из провинции, чтобы показать королю, подобно экзотическому растению Нового Света. И тогда бы он мог и не заразиться той болезнью, которая через непродолжительное время поставила точку в его медицинской истории, отправив прямиком на покой в Вестминстер. Глава из книги Стивена Остада «Почему мы стареем. О парадоксальности жизненного пути»
0
5422
Слова «сбегать на аборт» не устраивали Галочку с эстетической точки зрения, казались ей грязными, унизительными для чего-либо, имеющего отношение к такому замечательному человеку, каким был... Как сказать, кто он? Муж — он был не муж, «любовник» было словом не из Галочкиного лексикона, друг — тоже нет, как он может дружить с ней? Он такой необыкновенный, культурный, в очках, с книжками в портфеле и красивым словом «диссертация». Он — это одно, а она — совсем другое. Мысленно Галочка всегда называла его красиво и значительно — «любимый человек». Отрывок из романа
0
4622
Выражение лицвсех присутствующих словно свидетельствовало о том, чтоперед ними внезапно возник инопланетянин. В их вытаращенных глазах открывались бездонные пропасти чистейшего ужаса, и я вынужден был признать, что это вполне логично. Я размахивал массивным черным пистолетом «Беретта М92» — весьма грозным орудием убийства, а мои глаза налились кровью: ведь меня уже несколько дней мучила бессонница из-за «спида», этого чертового «мета», привезенного мной из Амстердама. Отрывок из романа
0
4030
В придорожном сортире не было унитаза.
«Не Америка», — подумал я. Но стоило закрыть дверь, как из вделанного в стенку динамика раздался мелодичный шепот Азнавура, которого даже сюда транслировало парижское «Радио Ностальжи».
«Не Америка», — опять подумал я.
На самом деле тут была даже не Европа. В этой глубокой провинции Франция оставалась самой собой — страной, счастливо сдавшейся виноградникам. Решительно захватив Бургундию, они обнимали дома с погребами, тесно обступали телеграфные столбы, крепко сжимали дорогу, выкраивая лишний метр у асфальта. Глава из книги Александра Гениса «Странник. Путевая проза»
0
4178
В июне 2009 года единственный активный счет на PayPal был заморожен: на него можно было перечислять деньги, но снимать мы ничего не могли.
Мы не заглядывали туда несколько месяцев, и только письмо от PayPal о блокировании счета напомнило нам о нем.
«Держись крепко, — написал мне Джулиан в августе 2009-го. — Там лежат почти 35 тысяч долларов». Я решил во что бы то ни стало разморозить счет. Джулиан же считал это не особенно важным делом. И вообще не понимал, зачем из-за этого сейчас волноваться. Глава из книги
0
4014
Сидоркин, немолодой человек, числившийся в штате кремлевской администрации на должности советника, лежал на хирургическом столе под мощной бестеневой лампой. Бригада хирургов, экипированных по лучшим западным стандартам, производила рядовую операцию. Никаких сложностей, приступая к ней, врачи заподозрить не могли, но когда Сидоркину вскрыли брюшную полость, оказалось: первоначальный диагноз, с которым он поступил для операции в кремлевскую больницу неверен. Отрывок из романа
0
3442
День был чудесный. Я почувствовал себя увереннее и стал рассказывать ей о моих любимых кварталах, о городах, где я жил, о людях, которых встречал. Она была не очень разговорчива и все больше задавала вопросы; с неимоверным трудом удалось мне хоть что-то выведать о ней, да и то она так ловко уходила от прямых ответов, что ухитрилась почти ничего не сказать. Мы бродили по Брюсселю, как два туриста; идя об руку с ней, я, казалось, заново открывал улицы и площади, которые знал как свои пять пальцев. Отрывок из книги Бернара Кирини «Кровожадные сказки»
0
3934
Идея торговать сексом, как язва, росла во мне. Но на некоторое время я задвинула свои крамольные мысли подальше. Занимала деньги у друзей и начала серьезно встречаться с одним молодым человеком. Это приятно отвлекало меня, пока не пришло первое сообщение от моего жилищного комитета о превышении кредита с предложением пообщаться с ними на тему ссуды. Язва шептала соблазнительные непристойности, открывалась при каждом отвергнутом заявлении о приеме на работу или проваленном собеседовании. Отрывок из книги
0
5078
Школа уже не учит пользоваться знаниями, но это отдельный вопрос, который мы рассмотрим позже, однако школа заставляет кое-что из полезного заучивать. Потом в жизни ситуация, как правило, складывается так, что долгое время заученные в школе знания не используются тобой лично, а посему проваливаются в глубокую память и могут окончательно забыться, если об этих знаниях не вспоминают вокруг тебя и не заставляют тем самым и тебя о них вспоминать. То есть живешь среди умных — будешь умным, живешь среди дураков — станешь дураком. Глава из книги Юрия Мухина «Тирания глупости»
0
4166