Олеся Николаева. Герой

ГЕРОЙ

Кажется, этот корабль сам не туда плывёт.
Капитан обманут. Он четвёртые сутки пьёт.
И помощник болен морской болезнью, и всех мутит.
И огромная рыба над мачтой во тьме летит.
Вся команда на нервах, сорвана с якорей:
где-то спутали звёздную карту с картой семи морей,
и теперь, если верить лоцману, дымящему не спеша,
то ли они у чёрной дыры, то ли — у Золотого Ковша.
Ах, они и сами вдруг позабыли, кто там зафрахтовал
этот белый корабль — крутанул со властью штурвал, —
надо бы выяснить, что это за сюжет и кто виноват,
Одиссей ли тут, Иона ль, Колумб, Синдбад?
Что за птицы с женскими лицами, облака и тут же — киты.
Ходят волны большими стаями, разевают рты.
Но язык их — греческий ли, испанский — понятен, и — всё одно:
как бы ни было, а герой спасётся, корабль же уйдёт на дно.
...Юнга всю ночь буянил и бунтовал —
теперь он не может встать,
он вопит, как он хочет жить, и тут же валится спать,
и на мешке со смоквами летит себе к небесам,
а там ему говорят: «Так будь же героем сам!».
Он продирает глаза, а ветер ревёт ревмя,
он говорит всем: «Братия! Буря из-за меня!
Молния метит мне в темя в заговоре с луной,
и кит меня караулит, и вихрь послан за мной.
Я — спавший на смоквах в трюме, на карте семи морей,
в такие дела замешан, в боренья таких скорбей...
Зовите же капитана! Пусть знает!..» И, чуть хмельной,
уходит в пучину моря со звёздами и луной.

СЛОЖНЫЙ ГЛАГОЛ «БЫТЬ»

Кошки горящий взгляд,

Птицы тревожный крик.

Ветер ночной сад

Пробует на язык.

Рьяно ему в ответ

Брешет приблудный пёс.

В зелени лунный свет

Порист, как купорос.

Всё это — «жизнь проста»,

Как говорится здесь:

Тяжкая суета,

Страх, шебуршенье, взвесь.

Писк средь травы густой,

Возле кустов — возня.

Именно что — простой —

Стать учили меня.

Попросту — выживать,

Теснить с разных краёв,

Выдавливать, выживать

Всяких там воробьёв.

...Лучше уж спать, плыть,

Разрывать у берега сеть,

Сложный глагол «быть»

В тесной груди вертеть.

* * *

Всё бедней чужие города,
и всё больше среди книг — потёртых.
Гуще воздух, тяжелей вода...
Всё длиннее списки мёртвых.

Сны всё прихотливей. От воров
перстень спрятан — клад всё сокровенней.
Всё ясней от четырёх ветров
тайный смысл невольных совпадений.

Всё понятней — сквозь «бу-бу», «сю-сю»:
что-то там готовится за гробом!
Что-то будет! Что-то там вовсю
зреет, копошится под сугробом!

* * *

Лишь стоит вспыхнуть мне и лишь начать,
врагу и местнику в запале закричать:
«Дурак вы, право же, не вам меня судить!» —
душа срывается и ну себе бродить.
И колобродит, темноту виня,
руками шарит в поисках огня
и натыкается на все углы подряд
среди несытых мысленных волчат.

...Как получается, что бранное словцо
вдруг обретает голос, плоть, лицо?
А каждый резкий жест и гневный крик
вдруг возвращается, показывая клык?
Но утешительно сознание одно,
что всё здесь взвешено в свой срок и сведено.
И в Книге Жизни на простом листе
ты всё это читаешь в темноте.

ЧУДО

Дивный свет внезапно осветил
жизнь мою, и куст стоит, светясь.
Нет ли брата у него в раю,
близнеца, с которым держит связь?

Или Властелин Небес, в щепоть
взяв Луну, позолотил огнём?
Или это вдруг меня Господь
помянул во Царствии Своём?

Об авторе

Олеся Николаева — автор 10 книг стихов, 16 книг прозы и 5 книг эссеистики. Она лауреат Российской национальной премии «Поэт», Патриаршей литературной премии, Пушкинской премии- стипендии Альфреда Топфера, Премии Бориса Пастернака и других. В эту книгу вошли новые стихотворения, написанные в 2007–2013 годах.

О книге

Олеся Николаева после ее ошеломляющей книги «500 стихотворений и поэм» (М., 2009), выказав духовную мощь и темперамент богатырши, беспрекословно вошла в разряд лучших женщин-поэтов России.
Евгений Евтушенко