Геликон-Плюс представляет: Новинки серии Другая книга

Серия издательства Геликон-Плюс «Другая книга»: новое чтение для современных мыслящих людей

Другая книга — совместный проект издательства Геликон-Плюс и сети Буквоед, целью которого является открытие публике неизвестного автора, который не вписывается в рамки коммерческой литературы. Это внежанровая, экспериментальная книга, существование которой началось в Интернет.

«Другая книга» открывает читателю возможность познакомиться с современной русской литературой, которая включает не только Пелевина и Сорокина, а множество других молодых авторов, обладающих собственным неповторимым стилем. Алексей Смирнов, Дмитрий Горчев, Аркадий Бартов, Александр Житинский, Константин Смелый, Александра Романова — в серию входят не только малоизвестные публике авторы, но и корифеи сегодняшней литературы. Объединяет их отсутствие рамок и границ творчества. В серии можно найти все: от сатирического вымысла до размышлений о современном Петербурге.

Следует отметить, что в серию входят умеренно экспериментальные сочинения, и не следует ждать от нее маргинальности и крайней оппозиционности. Всего достаточно. Авторские поиски не вызывают отвращения, а кажутся закономерным итогом развития русской литературы, которая всегда была многолика и неоднозначна. Такой и останется.

1. Александра Романова Кукольник. — СПб.: Геликон-Плюс, 2008. — 208 с. — (Другая книга)

Героиня романа, как и автор, — художник-постановщик театра кукол. Странная профессия. Глупая для обывателя, страшная для самого режиссера-кукольника, но такая загадочная и таинственная, что от романа невозможно оторваться. Кто из нас в детстве не верил в то, что куклы живые? Кто не мечтал дружить с целой армией этих существ? Вспоминая о милых детских заблуждениях, мы погружаемся в мир Театральной Академии, наблюдая за жизнью выпускницы отделения Театра Кукол, которая решает ехать из Петербурга в глушь на постановку, так как в Северной Столице работы нет. Она еще не знает, как трудно будет сначала в городке с названием Калиюгинск, как трудно будет оттуда выбраться.

Перед нами разворачивается сложная система человеческих отношений. Молодой героине приходится бороться с бесталанными невежами под личиной творческих людей, начальниками, которые не хотят платить за работу. Первая треть романа напоминает множество подобных сочинений, но вскоре случается нечто неожиданное — убийство одного из героев. Теперь книга приобретает детективный сюжет, но в то же время, героиня остается один на один с целым спектаклем, который нужно поставить. В конце концов, премьера проходит успешно, а убийство превращается в глупый несчастный случай, шокирующий своей нелепостью.

Все заканчивается, героиня возвращается домой, оставляя часть жизнь в чужом городе. В конце книги становится грустно, но грусть эта сообщает о чем-то новом, чего раньше не было, как после закончившегося праздника, как после занавеса в театре кукол.

2. Алексей Смирнов Правое полушарие. — СПб.: Геликон-Плюс, 2008. — 240 с. — (Другая книга)

Как известно, правое полушарие человеческого мозга отвечает за обработку информации, выраженной в образах, способности к искусству. Оно дает нам возможность мечтать и фантазировать, сочинять истории. Правое полушарие, в отличие от левого, способно одновременно обрабатывать много разной информации, рассматривать проблему в целом, не применяя анализа.

Несомненно, Алексей Смирнов при написании романа и рассказов, вошедших в сборник, задействовал правое полушарие мозга. Интересно другое, читать его произведения следует с помощью той же части головы: избегая анализа, привычной логики и правильного языка: «Поверяя историю эонами, не довольствуясь мотыльковым веком, мы можем уподобить ее сонму текучих образов, движение которых обнаруживается лишь с высоты полета архиоптерикса».

Наряду с витиеватым слогом автор использует горьковатый сарказм, отражающий скорбно-саркастическое мировоззрение. Вымысел в книге накладывается на реальность Правое полушарие заметно напрягается, а, значит, развивается мозг.

3. Дмитрий Горчев Тринадцать рублей: рассказы, сказки, пьесы

В моем перекошенном мире

живут одинокие звери.

У них печальные лица

и глаза нелюбимых детей.

Мир в творчестве Дмитрия Горчева действительно какой-то перекошенный: сплошные неудачи, относительно пессимистичное отношение к людям, неверие в семью и любовь. Все это по-русски: с крепким матом и сугубо русским сплином, выражающемся в нежелании быть, на американский манер, богатым и успешным.

В первой части книги «Тринадцать рублей», озаглавленной «Lytdybr» (Дневник, если забыть переключить клавиатуру с латиницы) мы читаем о многих событиях в жизни автора, полных разочарований, грусти и признаков приверженности философии даосизма. Зачем действовать, сопротивляться, когда можно спокойно плыть по течению, размышляя о мире, отыскивая причинно-следственные связи в судьбе. Он размышляет о женской природе, описывая множество открытий по части их характера. Удивительно для мужчины, что женщина может сильно обидеться на шутку вроде : «Выходи за меня замуж». Присутствуют и размышления на тему любви, которые оканчиваются выводом, что не так уж она и обязательна. Вот задумал герой «Дневника» жениться, а потом передумал из-за приевшегося стереотипного образа жены как расплывшейся и злой бабы, которая не дает пьянствовать и отбирает деньги. Странно, что этот стереотип он поддерживает, другие опровергает.

Например, глава Алкоголь в части «Азбука». Как аппетитно он смакует образ пьяного человека, который не гадок, а весел, счастлив и пребывает в раю. Этакая «митьковская» эстетика. Есть такие художники в Петербурге, «Митьки» называются. Знамениты своим воспеванием мужского братства и алкоголя. Кроме водочной темы, Горчев продолжает русскую народную традицию критического и в то же время оптимистичного отношения к жизни: сегодня плохо — завтра будет хорошо. По форме проза напоминает фольклор в меру динамичным повествованием, близким к разговорному русским языком. Мат непременно присутствует.

«Тринадцать рублей». Чертова дюжина русских денег. На это можно купить сигареты или дешевое пиво. Выпить, покурить и загрустить, так по-русски, что аж душа болит и просит чего-то. Чтения просит душа. Чтения книг таких же русских и грустных авторов. Дмитрия Горчева, например.