Елена Севрюгина. Сквозь вековой словесный голод

Елена Севрюгина родилась в Туле в 1977 году. Живет и работает в Москве. Поэт, критик и эссеист, кандидат филологических наук, доцент, автор многих научных публикаций в российских и международных изданиях. Автор публикаций в областной и российской периодике, в том числе в журналах Homo Legens, «Дети Ра», «Москва», «Молодая гвардия», «Южное Сияние», «Тропы», «Идель», «Графит», электронных журналах «Формаслов» и «Лиterraтура», на интернет-порталах «Сетевая Словесность» и «Textura», в интернет-альманахах «45 параллель», «Твоя глава», в газете «Поэтоград». Выпускающий редактор интернет-альманаха «45 параллель». Редактор отдела «Ликбез» журнала «ФормаСлов».

 

Сквозь вековой словесный голод

 

людимы

 

люди люди где вы нынче есть
людям заворачивают взвесь
неживого с примесью живого
отсырев под пальцами дождей
люди убегают от людей
на исходе дня сторожевого

в ульях улиц лужи-волдыри
разрывают город изнутри
мокрым следом тянутся до станций
снова замыкается кольцо
пятится знакомое лицо
пожелав неузнанным остаться

у пруда знакомая скамья
там где я которая не я
каждый раз глазеет на прохожих
в мире вещи вечен ли девайс
люди люди я смотрю на вас
в тонкие просветы толстой кожи

отчего идущим вдоль реки
запретили скрипки и смычки
отчего улиточные лица
тянутся вдоль летнего ларька
думают побеги тростника
адовой водой опохмелиться

и сто лет холодная война
а вокруг бушует тишина
та которой мы когда-то были
застывает времени песок
зарится на золото ясон
поставляет слитки в аргмобиле

время нас торопится прочесть
люди люди где вы нынче есть

 

Приходит с севера война…

приходит с севера война 
а ты шагал на юг
и гулко падает стена 
на голову твою 
а ты не падаешь ты ждешь 
что будет вслед за тем 
и нескончаемая ложь
вползает в щели стен
и стонут стены и трещат
древесною корой 
а ты идешь в навечный чат
неузнанный герой 
туда где ты уже не ты
охотник птицелов 
что ловит бабочку мечты
сачком удачных слов
богеймер признанный кумир
нелепых травести
твой безупречный эфемир
у каждого в чести 
создатель грез убийца гроз
за лесом мегабит
безумным кажется вопрос
to be or not to be 
но ты устал и пьедестал
до времени пустой 
терзает сонную гортань
словесный сухостой
и не сгибается спина
и литеры болят
а где-то рушится стена
о чей-то твердый взгляд 

 

***

взглядом ласкай утомленное тело реки
падая в космос особого строя строки 
нынче простые слова от тебя далеки
словно зима аризоны
то что порхало на рунах пророческих рук
вспыхнуло светом ушло за невидимый круг
за горизонтом

нынче ветра не ветра — и не встретишь ветров
нынче гора не гора — или ты нездоров
что за нора если норов не норов а ров
глядя на солнце-лицо не
сетью а мыслью лови соловьиную трель
и проливай на прохожих прохладный апрель 
цвета мацони
где ты теперь запредельных порогов игрок
где ты оставил свой город и голод и грог
золотом звуков взорвав безответность дорог
будто бы просишь прощенья
в том что земным измереньем ни вздоха не жил
если твой космос внутри — значит ты заслужил
невозвращенья

 

***

и снова улучив короткий миг
сусальную разматывая ложь
я прихожу в твой ласковый не-мир
где ты меня так искренне не ждешь

и не узнать куда уходит боль
куда бежит бездумная беда
поскольку между нами не-любовь
поскольку между нами не-вражда

ни да ни нет ни вымысел ни быль
ни даже просто в соль ушедший сон
ты будто не был даже если был
сквозь пальцы ускользающий песок

и зная эту правду от и до
несу ее сквозь стоны и мосты 
и где-то там мне видится не-дом
в который отведешь меня не-ты

 

Goodбайка

баю бай родная не реви
ты попала в город на крови
нет не на крови на тонком тесте
баю бай родная баю байк
я тебе вчера поставил лайк
мы теперь навеки будем вместе
видишь на дрожжах чужих миров
поднялись опарыши дворов
видишь прорастают словно злаки
до чего же классно гой еси
едет едет байкер по руси
вдоль дороги мусорные баки

время вышло завтра новый день
приходи походим по воде
погремим как слон в посудной лавке
кто теперь осудит кто спасет
знаешь ведь теперь нам можно все
поиграем в шпильки да удавки
вот опять в такую глушь и тишь
ты со мною рядышком стоишь…
ночь пускает чартерные чаты
кто теперь осудит кто спасет
знаешь ведь теперь нам можно все
чья бы ни была — теперь ничья ты

…баю бай родная бою бой
сам приду сегодня за тобой

 

сторож мой…

сторож мой восторженный острожник
задрожит ли сердцем подорожник 
ива ли помолится ручью 
зашумит ли трав речной народец 
мой хозяин нем и благороден 
словно боль сыгравшая вничью

с памятью вдвоем когда навечно
родниками птичьего наречья
обернутся слезные следы 
ты ко мне привязан миром хрупким 
на стволе невидимой зарубкой 
золотыми нитями воды

у порога нового обета 
свет меня касался сквозь предметы 
пальцами ночного камыша 
чутких мыслей вспархивала стая
нежностью под кожей прорастая 
и душа звенела чуть дыша 

это все услышалось невольно 
в отдаленном ливне колокольном
в треске расцветающей грозы
даже если оба не хотели
но не те ли памяткой на теле
обжигают страсти-скоростели
под нездешним взглядом стрекозы

 

Энтропия

я стираю твой образ
тыльной стороной ладони
провожу по глазам
чтобы больше тебя не видеть
так спокойней так легче думать
что знакомое мне лицо
навсегда утонуло в мешочке слезном
я снимаю твой оттиск
со стены где хранится память
чтобы в дом возвратилось время
о котором почти забыла
в суматохе тревожных мыслей
никогда навсегда
по ночам ко мне приходящих
и тогда напуганный метрономом
мир остается миром
дом остается домом
дверь остается дверью
окна и стены более не порталы
за которыми нечто о чем неприлично людям
о чем так обычно небу
твоему моему чужому...

я стираю тебя а ты остаешься
и тебя становится больше
оттого что уже невидим
и уже почти невредим

 

так и живешь…

так и живешь — за порогом не видишь вечность,
линии жизни читаешь не по Евклиду...
потом внезапно является человечек —
хмурый такой, глядит на тебя с обидой,
куксится так по-детски: ну вот же вот,
почему все в жизни такой ерундой кончается?
твоя субмарина всплывает который год,
но от других как будто не отличается.
ты начинаешь злиться по-настоящему —
дескать, нашёлся мне тоже приблудный ментор —
выходишь в подъезд проверить почтовый ящик...
ба — а вокруг человечков число несметное!
и все непрерывно галдят на тебя, орут,
цокают друг на друга в пылу эмоций.
почему-почему не Спиноза не Кант не Брут?
почему-почему не Байрон не Свифт не Моцарт?
цыц, замолчите! — ты говоришь им. ша!
каждый из вас на чём-то своём помешан —
и каждый из них тут же лопается, как шар,
и сам ты становишься вдруг на порядок меньше...

 

Слово

слово молчит взятое с потолка
слово кричит в раковине ростка
болью моей выращено внутри
слово клаустрофобией истерит
словно вода собранная в горсти
слово течет чтобы меня спасти
чтобы пылать или просить огня
чтобы камлать вызвав во мне меня
солнце на слом нынче в чести потоп
бабочки снов падают на понтон
путь завершен снегом запретных гор
голос лишен плотных земных опор
но сохрани если в себе несла
хрупкие дни солода и стекла
в белом дожде в свете случайных гроз
слово грядет...
вот оно
родилось

 

Слова

громогласны искренни остры 
шли слова с кудыкиной горы 
и была немыслимо щедра
на слова кудыкина гора

это ли не чудо и не дар
выйти ниоткуда в никуда 
а потом у смысла на краю
создавать вселенную свою

а из аризоны шел бизон 
покорять заветный горизонт 
все вокруг кричали это бред 
в средней полосе бизонов нет 

шла по миру глупая молва
но бизону встретились слова 
и открылось небо словно зонт 
для бизонов и для аризон

побрели по миру поутру
слонопес и котокенгуру
ну а где их встретить на руси
у горы тихонечко спроси

 

Repentance

я не смогу настолько ословеть
чтоб разогнать нечищенную медь
с растущих берегов небесной сажи
я не смогу я не сумею даже
взойти вопросом в истине ростка
поскольку на крючке у рыбака
на середине истончённой пряжи

я не умею перьями стучать
вуалехвосто солнце изучать
сквозь слюдяные дебри алфавита
я не могу неявно и закрыто
назвать себя на водяном лице
и выйти к неизьятому в конце
упав в земную мудрость мегалита

я не смогу и не сумею впредь
но голос будет вязнуть и гореть
и ударяться колоколом в спину
туда где речи прячутся дельфины
 и гонят сердце в золотую тьму
там аристотель плавится в дыму
земную жизнь пройдя до половины

 

разбив судьбу на до и после…

разбив судьбу на до и после, 
вчерашний день меж нами лег
но прошлого седые космы 
но звук но оторопь но лед

но липкий страх идущий горлом
но это робкое не сглазь
сквозь вековой словесный голод
сквозь чернореченскую вязь

за громкой силой звукопада
есть тайнопочерк темных глав
когда в телах деревьев сада
томится теплая смола

уже маячит в дебрях мая
как застекольная оса
твоя немая дымовая.
разведочная полоса

и обезличенной землице
жирней становится на пядь
когда упав в былые лица
я прирастаю к ней опять

 

***

сонные звезды стекают в рассвет
мир наполняет дневная морока
будет ли вещая радость до срока
будет ли счастье которого нет

недозабытая недопечаль 
истина видимо снова в вине и
может быть где-то ты нынче нужнее
сядь в колесницу и в небо отчаль 

может быть эта больная трава
или в пыли подорожник незрячий
что-нибудь вспомнят о чем-то заплачут
но умолчат об особых правах

данных с рожденья живущих внутри…
небо смутив неопознанным эго
стоя на мостике альфа — омега,
мы продолжаем себя говорить 

свету служить и на тьму ворожить
вздохом из сердца выпрастывать слово 
видя как скручено нитью суровой
время по вене вселенской бежит

 

***

пляшет солнце пляшет ветер
бесконечны отраженья
зыбких радуг звонких истин
невесомое родство
тонкой нитью маринетти
продолжается движенье
от неявственного смысла
до вселенной звуковой

мне приснилось что у горя
привкус терпко-голубиный
что больнее там где имя
упадёт на дно души
мне приснилось что из моря
в руки прыгают дельфины
и словами неземными
заклинают напиши

эти ласковые фрески
счастье призрачно но близко
если ты умеешь видеть
света хрупкие холсты
на забытом арамейском
на неведомом эльфийском
расскажи что миром правит
безупречность простоты

 

***

идея завязь свет и кровоток 
земли порука 
простая плоть неявленный фантом 
и эхо звука

ты линия идущая от я
до перегноя 
перекрои анапест или ямб
в свое родное 

перелатай привычные слова
в сакральность речи 
раз светом неземного естества 
очеловечен 

его в себе навеки повторя
поздравь с почином 
твоя неотменимая заря
зари причина

 

Мастер Dante

стальная нить исток истомы 
в пружину сердца вбитый гвоздь
на глубине второго тома
под корни масло пролилось
и заскрипело затрещало 
во всю длину твоей тоски 
не извлеченное начало 
прогнившим веком из реки 

а ты стоял и не заметил
в пространстве замкнутом до дыр
что искривленный словом ветер 
прорвал прелюдию воды 
как разморило розмарина
вечнозеленую строку 
как сна степная субмарина 
струясь сползала по песку

не верь разбавленному свету 
когда торопишься сберечь
огонь стремительной ракеты
на высоте упавших плеч
не разбивайся о дробину
в стволе прицеленного зла 
не уходи на половину 
не отраженного стекла

реторта жизнь раскололась
но от тебя остался голос
и всплеск дыханья травяного
и dolce novo