Поворот не туда

• Пьер Леметр. Три дня и вся жизнь / Пер. с фр. М. Брусовани. — СПб.: Азбука: Азбука-Аттикус, 2017. — 256 с.

Пьер Леметр — известный французский писатель и сценарист, всю жизнь посвятивший литературному творчеству, получивший, помимо прочих наград, престижную Гонкуровскую премию. «Три дня и вся жизнь», являясь, по сути, психологическим триллером, напоминает его более ранние произведения, вызвавшие восторженную реакцию читателей и критиков. Такие как, например, роман «Свадебное платье жениха», который стал известен благодаря виртуозно закрученному сюжету и глубокому психологизму в изображении героев.

Сюжет романа разворачивается в конце девяностых годов. Главный герой книги — двенадцатилетний мальчишка по имени Антуан. Он живет в совсем небольшом провинциальном городке, таком, где всего одна школа, соседи неизменно обсуждают за ужином тех, кто не пришел к воскресной мессе, а главная достопримечательность — раскидистое дерево на центральной площади. Родители Антуана в разводе, он живет с матерью, госпожой Куртен, которую автор описывает парой коротких, но очень метких фраз:

...как любой мальчик его возраста, он ощутил себя ответственным за мать. Она была женщина надоедливая (порой даже откровенно невыносимая), однако Антуан, похоже, видел в матери что-то, что извиняло все: ее приземленность и недостатки, ее характер, обстоятельства... Для Антуана было немыслимо сделать мать еще более несчастной. Он так никогда и не освободился от этой уверенности.

На протяжении всего романа она представляется персоной крайне неприятной, даже отталкивающей.

Бланш Куртен родилась в Бовале, здесь она выросла и жила, в этом заштатном городке, где за всеми наблюдают, где чужое мнение имеет колоссальное значение. В любых обстоятельствах она делала то, что полагалось делать, просто потому, что все вокруг поступали так же. Она дорожила своей репутацией, как своим домом, а может, даже как своей жизнью, потому что точно умерла бы в случае утраты доброго имени. Полуночная месса была для Антуана всего лишь очередной обязанностью среди прочих... чтобы его мать в собственных глазах оставалась женщиной, с которой можно иметь дело.

Госпожа Куртен кажется женщиной принципиальной, чопорной, интересующейся сплетнями больше, чем собственным сыном, порой не замечающей очевидного, иногда даже глупой. Она не вызывает ни сочувствия, ни интереса к ее судьбе. Однако эта героиня — одна из тех, кто в какой-то момент открывается совершенно с другой стороны, заставляет обернуться назад, вспомнить ее поступки и переосмыслить их. И именно она предлагает читателю задуматься над наиболее неоднозначными вопросами романа — что есть вина и как ее измерить; почему от ошибок взрослых так часто страдают дети; как, стараясь помочь, не навредить еще больше? Тяжелому психологическому триллеру — тяжелые декорации. Вместе со многими другими жителями Боваля Бланш составляет душную, отталкивающую атмосферу города, из которого хочется бежать.

Сам же Антуан — обычный подросток, со своими мечтами и страхами, желаниями и комплексами. Он любит бегать в лесу и мечтает, чтобы девочка по имени Эмили оценила его по достоинству. Его волнует, что мать не разрешает ему играть с другими мальчишками в приставку, а боится он того, что друзья посмеются над его задумкой построить шалаш. Рядовой мальчишка, каких множество в любой стране и в любом городе. Пока одно событие не переворачивает всю его жизнь: ненамеренно Антуан становится убийцей. Нелепая ярость, предназначавшаяся другому, неловкое движение, несчастный случай, результат которого — оборванная жизнь малыша-соседа.

Что же теперь делать? Признаться? Спрятать тело? Сбежать из страны? Паника, страх разоблачения и долгие, до звона натягивающие нервы, часы ожидания — когда же за ним придут? Три самых страшных дня в жизни подростка закончились, но след от них еще долгие и долгие годы будет тянуться за героем. Вторая часть романа повествует о повзрослевшем Антуане — молодом мужчине, получившем медицинское образование, в чьей душе прочно поселились тени прошлого, которые еще дадут о себе знать.

В самом начале романа читателя будто ловят на стальной крючок, вроде бы и небольшой, но намертво вцепившийся в самое сердце. Страшное в своей простоте убийство обрушивается на вас с первых страниц и, как и на самого Антуана, давит до последней строки. Однако читатель эту тяжесть понимает скорее головой. Конечно же, это страшно — осознать, что своей глупостью убил настоящего, живого ребенка, который вот еще минуту назад сверкал глазками из-под челки. Страшно нести его тело сквозь лес, страшно искать выход. Страшно ему, Антуану, но читателю — нет. Не страшно. Не больно. Может быть, немного грустно. Герой ведет себя так, как и положено паникующему мальчишке, его мысли и действия создают четкую картину происходящего. И вроде бы его состояние описано подробно, и вроде бы поступки говорят сами за себя, но есть какое-то но. В тексте множество важных, обращающих на себя внимание деталей:

Комментатор давал описание ребенка: что на нем было надето; куда он предположительно мог направиться. Рост метр пятнадцать. Поди знай почему, но эта цифра разбила Антуану сердце.

Метр пятнадцать. Читатель прекрасно понимает, почему цифра «разбила сердце» герою. Но — очень жаль — его сердца она не трогает. Иногда создается впечатление, будто читаешь учебник по психологии. Эмоции — вот они, разложены, расписаны, будто бы препарированы на холодном столе, разглядывай — не хочу. Пьер Леметр отражает происходящие с героем события четко и очень логично. Но вместе с этим очень не хватает возможности сочувствовать герою, жить с ним. Хотя, возможно, это и к лучшему — слишком тяжелый путь пришлось бы проделать.

Слог автора ненавязчив, лаконичен, в некоторой степени даже скромен. В романе не встретишь витиеватых описаний пейзажей; чего уж говорить, даже внешность главного героя остается неизвестной. Что, впрочем, кажется здесь очень уместным. Ничего лишнего, перегружающего текст, отвлекающего читателя от напряженного повествования.

Атмосфера романа Пьера Леметра — вытягивающие душу ожидание и неопределенность, давящее чувство вины пополам с параноидальными мыслями и фантазиями, желание искупления — оставляет неприятное «послевкусие», тяжело оседает чем-то кислым в горле: в чем же была ошибка? Кто виноват больше и виноват ли кто-то вообще? Это вопросы, на которые едва ли когда-нибудь появятся верные ответы.