Блаженство для папы Гены

Блаженство для папы Гены

Найдется непременно
Мне женушка под стать,
И сможет папа Гена
Блаженство испытать...

То есть не папа Гена, конечно, а Папагено, но воспринимаешь-то со слуха.

«Волшебную флейту» Моцарта в концертном зале Мариинского театра (он же «Мариинка-3») уже полтора года поют на русском языке. Иностранные оперы не переводились здесь несколько десятилетий. В губернских театрах ту же «Флейту» продолжали исполнять в старом переводе, но для Мариинки это было бы дурным тоном. Еще век назад оперы переводили сплошняком, но в какой-то момент перестали: вокалист — это тоже музыкальный инструмент, а слова композитор с нотками связывал в единое целое... Слова — тоже часть музыки.

Во «Флейте», как и во всех операх эпохи Моцарта, много речитатива; именно его-то русское звучание сильнее всего смущает при первом прослушивании. Очень уж похоже на детский утренник. И постановка Алена Маратра — столь же веселая, как его «Путешествие в Реймс» и «Любовь к трем апельсинам» на главной сцене, но еще легче, при том что упомянутые работы вовсе не были образцом сложного сценического языка.

Быстро, однако, понимаешь, что подобные снобские соображения заслуживают место разве что у кота под хвостом. Ну, немножко утренник. Но пусть же опера будет разная, навороченная и совсем простенькая, попсовая и интеллектуальная, с претензией и без. В конце концов, важно, что человек получает на спектакле много килограммов великой музыки в хорошем исполнении, а некоторыми эстетскими принципами можно и поступиться.

Тем более что в нашем случае новый перевод, выполненный Сусанной Цирюк, получился очень внятным и современным. Просто хорошие стихи:

Кто эти истины постиг,
Духовной зрелости достиг.

«Флейта» задумывалась как постановка «народная»: скажем, вокруг последнего Нового года ее спели пять или шесть раз. Русский язык — средство привлечения широкой публики: папы Гены и мамы Мани с детьми. Опыт был признан удачным, и в Мариинке-3 появился еще один переведенный спектакль из двух одноактных опер «Испанского часа» Равеля и «Джанни Скикки» Пуччини.

Логика, в общем, ясная: огромный концертный зал надо заполнять не только музыкой, но и публикой. Оперных площадок в городе и до Мариинки-3 хватало (бодрый театрик на Галерной; чаще простаивающий, но иногда дающий представления театр Консерватории; Малый оперный, ставший недавно Михайловским), так что задача мобилизации публики — вполне актуальная. То есть когда случаются постановки совсем уж простецкие, вроде дебютировавшей в последний день прошлого года «Ночи перед Рождеством», вздохнешь поневоле, однако против основного тезиса не попрешь: заполнять надо.

Что, конечно, смущает в этом сюжете: не заполняется. На новогодних «Флейтах» я побывал дважды, и оба раза пустовало не менее трети зала. Это, может, и ничего еще процент, но вот упомянутого «Джанни Скикки» мне довелось прослушать в зале, заполненном едва ли на двадцать процентов (при цене на билеты вокруг ста рублей). Что же, в нашем гиперкультурном городе просто недостает публики? И что будет, когда построят Мариинку-2?

Впрочем, смущать это должно скорее не автора этих строк, а руководителей театра. Для зрителя ситуация как раз удобная: если душа просит вечером хоть какой-нибудь оперы, не претендуя непременно на ту или иную Нетребку, удовлетворить стремления души очень и очень несложно.

Дата публикации:
Категория: Музыка
Теги: МариинкаМоцартОпера
Подборки:
0
0
3894
Закрытый клуб «Прочтения»
Комментарии доступны только авторизованным пользователям,
войдите или зарегистрируйтесь