Азамат Габуев. Не отказывайтесь от кофе

Азамат Габуев родился в 1985 году во Владикавказе. С 2015 года живет в Москве. Работает юристом. Публиковал рассказы в журналах «Дарьял», «Октябрь», «Дружба народов», Esquire Russia. В 2018 году ЭКСМО издало его повесть «Холодный День на Солнце», которая вошла в короткий список премии Fiction35 сезона 2019.

Сергей Лебеденко и Артем Роганов: Героиня сатирического рассказа Азамата Габуева, на первый взгляд, образец эмансипированной современной женщины: она знакома с феминистской оптикой и психотерапевтическим дискурсом и активно продвигает прогрессивные идеи. Однако внешняя продвинутость Стеллы лишь обнажает внутреннюю уязвимость и неуверенность в себе, с которыми справиться сложнее, чем выучить правила использования феминитивов. Собственно иронический стиль автора, отсылающий к едкому Аверченко, показывает глубину пропасти между модными веяниями и принятием их содержания: патриархальное общество критически не готово к принятию новой реальности, и драматическое напряжение между традицией и новизной из нашей жизни исчезнет очень нескоро.

НЕ ОТКАЗЫВАЙТЕСЬ ОТ КОФЕ

Стелла работала редакторкой в электронном деловом издании. Правда, редакторкой она называла себя только в «Фейсбуке» и в компании двух подруг, с которыми снимала квартиру. На работе она мирилась с тем, что даже коллеги-филологини называли ее и себя редакторами, а когда редкие новые знакомые спрашивали, чем она занимается, выдавала заготовленный ответ: «Перевожу с юридического на русский». Эта фраза позволяла ей и не предать себя, и избежать смятения, которое слово «редакторка» могло внести в беседу. Она не знала точно, чего боялась: снисходительной усмешки «ах, ты из этих» или жаркого спора, в котором ей пришлось бы отстаивать свои убеждения.

Отстаивать что-либо у нее получалось плохо. Она отодвигала свой отпуск ради коллег, в магазинах никогда не спрашивала о скидках, а в метро не садилась, если на сиденье претендовал кто-то другой. Она провалила аспирантуру во многом потому, что старалась лишний раз не тревожить научную руководительницу, так что за четыре года они виделись три раза.

Подруги-соседки уговорили ее пойти на психотерапию.

— Ты ведь понимаешь, что это портит тебе жизнь, — сказала врачиня Яна, у которой недавно тоже вышел срок сдачи диссертации, в честь чего она устроила вечеринку на пятнадцать человек.

— Такая застенчивость — разновидность нарциссизма, — добавила юристка Юлия, которая зареклась от любовных отношений и постоянной работы, пока не поймет свое предназначение.

— Если тебе жалко денег, — продолжила Яна, — у меня есть промокод на первую бесплатную консультацию.

Стелла не считала, что ей нужна психотерапия, но поскольку не умела отстаивать свое мнение, согласилась. Она уселась на диван между подругами и открыла сайт, промокод от которого был у Яны.

Юлия отметила проблемы, которые беспокоят Стеллу — низкая самооценка, трудности в общении, отсутствие личных границ — и нажала кнопку «подобрать психолога». Сайт выдал несколько человек.

— Мужиков сразу отметаем, — решила Яна. — Ты же не хочешь, чтобы тебе мэнсплэйнили?

Стелла мотнула головой.

— И тех, кто младше тебя тоже уберем, — сказала Юлия. — Будешь смотреть на них, как курица на яйца.

Стелла кивнула. Остались три опытные психотерапевтки.

— Эту тоже долой, — Яна ткнула пальцем в фотографию простоволосой женщины в деревянных бусах. — Похожа на ту, кто жжет свечи с запахом вагины Гвинет Пелтроу.

— Ну, Стелла, — Юлия понизила голос. — Выбор за тобой.

Стелла оглядела подруг, потом снова посмотрела на экран.

— А кто из них принимает в субботу? — спросила она. — Я не смогу ради этого отпроситься с работы.

В субботу принимала Тамара Зайцева — тридцать пять лет, выпускница психфака МГУ и авторесса девяти научных статей. Ее кабинет находился в Арбатском районе на третьем этаже старого многоквартирного дома, превращенного в офисное здание.

Стелла пришла чуть раньше, поскольку день был холодный, а от холода у нее неизменно текли сопли, так что нужно было заложить время на сморкание. Убрав носовой платок, Стелла вошла в коридор, отыскала нужный кабинет и тихо постучала. Дверь распахнулась внутрь с такой силой, что бахрома на Стеллином шарфе потянулась к проему.

— Извините, — сказала Стелла.

— За что? — Зайцева приподняла брови. Она была одета в джинсы и белую блузу. Вместо каре, которое Стелла видела на фото, у нее сейчас был ассиметричный боб. — За что? — повторила она.

— Не знаю. Глупость сказала, извините.

Зайцева вздохнула и шагнула назад.

— Входите. Вот вешалка, повесьте пальто. Присаживайтесь на диван.

Стелла вошла и повесила пальто. С одной стороны от выцветшего вельветового дивана было окно с видом на МИД, с другой — огромное черно-белое фото Манхэттена. Перед диваном стояло такое же выцветшее вельветовое кресло.

— Вы хотите кофе? — спросила Зайцева, заходя за стол, на котором стояла кофе-машина.

— Нет, спасибо.

— Может быть чай, воду?

Стелла отказалась. Зайцева сделала кофе себе, села в кресло, поставив чашку на кофейный столик, и взяла в руки блокнот.

— Начнем. Можете рассказать, почему вам понадобилась консультация?

— Честно говоря, я до сих пор не уверена, что она мне нужна. Это подруги настояли, чтобы я сходила. Они считают, что у меня низкая самооценка, и что я не могу отстаивать собственное мнение. Как-то так.

— Хорошо. Давайте немного о себе. Чем занимаетесь, сколько вам лет…

— Мне двадцать девять. Я закончила филфак, потом училась в аспирантуре, но не защитилась. Работаю я, — она посмотрела на психотерапевтку, ища поддержку во взгляде. Поддержка была, но не достаточная, поэтому Стелла сказала, — Работаю в редакции делового СМИ.

— Редакторка, значит, — уточнила Зайцева и улыбнулась.

Стелла ободрилась и заговорила быстрее и громче:

— Да, именно. Я — редакторка! Хорошо, что вы это сказали. Наверно, тут как раз и начинаются проблемы…

И Стелла рассказала все, что мы уже знаем и еще многое, чего мы не узнаем никогда. Психологиня слушала, кивала, делала пометки в блокноте и иногда задавала уточняющие вопросы вроде «Чьими глазами вы смотрите на себя, когда решаете, что не достойны чего-то?» или «А есть что-то такое, что вы легко прощаете другим людям, но не прощаете себе?». Под конец сеанса она сказала:

— Даю вам домашнее задание. Оно простое, хотя вам, возможно, будет нелегко поначалу. Попробуйте, не отказываться от чая и кофе, которые вам предлагают малознакомые люди. Только не поймите буквально. Речь не только о чае и кофе, а о любых маленьких подарках. И еще, обращайтесь к людям по имени. Это тоже важно. Попробуете?

Стелла кивнула. Уже за дверью она записала в заметки смартфона: «Не отказываться от кофе. Обращаться по имени».

Случай выполнить домашнее задание представился уже на следующий день. Был конец апреля, и время демисезонных ботинок заканчивалось, а у Стеллы не было летних туфель. Она уже делала заказы в интернет-магазинах с примеркой, но каждый раз отказывалась от покупки, долго извиняясь перед курьером. Теперь настало время пройтись по «Европейскому».

Подруги не пошли с ней. Юлия собиралась на паблик-ток «Антропоцен и национальные государства», а Яна накануне в первый раз сходила на кроссфит и теперь лежала в постели и натиралась диклофенаком.

Обувные магазины были на первом этаже торгового центра. Стелла заглядывала в них, стараясь не привлекать внимания. Ассортимент ее не радовал — все это она уже видела в Сети. Когда консультантки подходили к ней с вопросом «Я могу чем-то помочь?», ей становилось неловко за то, что она крадет чужое время. Она бубнила «Я пока смотрю» и быстро выходила.

Наконец она забрела в небольшой незнакомый магазин, между Eleganzza и туалетом. Кроме нее покупательниц не было. За стойкой сидела брюнетка в красном ободке: были видны только лоб и брови. Справа от входа были сумки, слева — обувь. Стелла приблизилась к левой стене. На нижних полках, как трилобиты в палеонтологическом музее, стояли броги, лоферы и эспадрильи. Постепенно они отращивали каблуки, теряли задники и мыски, эволюционировали до мюлей и лодочек. Цены были приемлемые.

Стелла приподняла несколько туфель с верхних полок. Все тридцать восьмого размера. С ее тридцать шестым точно придется просить другую пару для примерки.

— Очень удобная модель, — раздалось за спиной. Стелла вздрогнула и уронила закрытую синюю туфлю на каблуке-рюмочке.

— Ой, простите! Я испугалась.

— Ничего, она не хрустальная — брюнетка в красном ободке и — теперь было видно — черном платье присела и подняла туфлю. — Хотите примерить?

Стелла собиралась сначала досмотреть весь ряд, чтобы, если что, попросить сразу несколько пар. Но ей было неловко за оброненную туфлю, и за то, что продавщице пришлось присесть, чтобы поднять ее, так что она сказала:

— Да, давайте, — затем взглянула на бейдж и добавила. — Евгения.

— Какой у вас размер?

— Ну, тридцать шестой, иногда больше.

— Нашу марку не носили?

— Честно говоря, не знала о ней раньше.

— Ну, это нормально. Мы только открылись в Москве…

И Евгения с пылом неофитки рассказала Стелле, что марка эта испанская, что раньше в России она продавалась только через мультибрендовые магазины, но уже неделю как открылись два фирменных магазина, второй — в Питере.

— Ладно, — она вернулась к обыденному тону. — Я сейчас поищу тридцать шестой. Хотите пока кофе?

— А знаете, Евгения. Не откажусь.

Продавщица зашла за стойку.

— Эспрессо или американо?

Стелла выбрала эспрессо. Евгения включила невидимую кофе-машину и через несколько минут поставила на стеклянный столик в центре магазина чашку на блюдце, затем исчезла за дверью в подсобку.

Стелла села на бордовый бархатный пуф перед столиком, взяла чашку, дунула на нее и двумя глотками осушила. Потом она встала и вернулась к обувным полкам. Ей приглянулись черные слингбэки на плоском каблуке. Когда Евгения вернулась из подсобки с коробкой в руках, Стелла указала пальцем на образец и сказала:

— А можно еще вот эти?

— Да, сейчас, — ответила продавщица, поставила коробку на пол перед пуфом и достала из туфель бумагу. — Пока эти примерьте.

Стелла сняла свои ботинки, взяла рожок и надела туфли. Пользуясь уединением, она прошлась по магазину в одну, потом в другую сторону. Туфли жали с боков и спереди.

— Ну, как? — спросила Евгения, вернувшись со второй коробкой.

— Ну, — вздохнула Стелла. — Внешне очень даже. Но жмут.

— Так они ведь еще разносятся.

— Не думаю, что настолько.

— Может быть, попробуете тридцать седьмые?

— Спасибо. Я пока посмотрю эти — без задника.
Надев слингбэки, Стелла поняла, что их нос слишком узок для ее пальцев, и другим размером дело не поправить. Она немного потопталась перед зеркалом и сказала:

— Нет. Не мое.

— Тогда давайте я принесу первые тридцать седьмые.

— Ну, давайте, если не трудно.

— Конечно, не трудно. Мы ведь тут продаем. — Евгения взяла со столика кофейную чашку. — Хотите еще кофе, пока я ищу тридцать седьмые?

Стелле не понравился кофе, и от него слегка кружилась голова, но, помня завет психотерапевтки, она ответила:

— Да, с удовольствием выпью еще.
Продавщица снова исчезла в подсобке, а Стелла проглотила второй эспрессо так же быстро, как первый. Она сидела на пуфе, на полу стояли две развороченные обувные коробки и ее собственные ботинки. Она закинула ногу на ногу и заметила, что колени ее подергиваются. Она зажала пальцами запястье и посмотрела на часы. Тридцать на четыре — сто двадцать ударов в минуту.

— Вот, нашла, — продавщица поставила на пол третью коробку. Стелла было потянулась, чтобы самой открыть крышку и вытащить бумагу, но не успела. — Пожалуйста. Надеюсь, эти вам подойдут.

Стелла надела туфли почти без помощи рожка. Нигде не жало. Она встала и прошлась, шлепая пятками. Носить такое было нельзя. Натрут за полчаса.

— Ну? — Евгения поправила ободок двумя руками. — Лучше, чем тридцать шестые?

В ладонях покалывало, колени тряслись, сердце напоминало кулер ноутбука. Евгения стояла рядом и улыбалась. Стелла подбирала слова для отказа, но в голову шли только цифры: четыре раза продавщица присела перед ней на корточки, три раза уходила в подсобку, два раза сделала кофе, а, значит, потратила две кофейные капсулы. Неожиданно у нее вырвалось:

— Да, я возьму их.

— Отлично! Давайте, я их упакую. Вы платите картой или наличными?

Выйдя из магазина, Стелла с минуту брела без цели и мыслей, пока не поняла, что оказалась в отделе бижутерии и аксессуаров. Она присела на пустую скамейку под фикусом в кадке. Сердце успокаивалось, но голова все еще кружилась. Она поставила пакет с туфлями на пол и слегка пнула его.

Как же вернуть? У больших сетей можно хотя бы взять в одной точке, а вернуть в другую. А тут второй магазин в Питере. Они только открылись, и скорее всего Евгения — единственная продавщица. А если и не единственная, как угадать, когда не ее смена? Может быть, они со сменщицей работают через день? Значит, надо прийти завтра. А что, если нет? Хорошо, спокойствие. По закону на возврат две недели. Можно прийти через тринадцать дней, когда Евгения ее забудет. О да, забудет она! Наверняка уже пишет друзьям про странную покупательницу, которая разбросала товар и подчистила кофейные запасы. Нет. Лучше самой не соваться. Надо попросить Юлю или Яну. Придется рассказать им об этом позоре. И еще Тамаре. Тамара должна знать, к чему привело ее домашнее задание. Не отказывайтесь от кофе, обращайтесь по имени. А может бросить эту психотерапию? Нет, не получится — Юля с Яной отправят. Она не сможет отказать, ведь они вернут туфли.

Иллюстрация на обложке: Lipstick of London. Illustration Agency