Юлия Бибишева. Брешь

Юлия Бибишева выросла в военном городке. Окончила факультет журналистики СПбГУ. Работала корреспондентом службы расследований АЖУР, редактором отдела «Город» газеты «Вечерний Петербург», выпускающим редактором в ИД «Курьер-Медиа». Несколько лет работала в пиаре, сейчас перешла в рекламу (креатор в студии «Деза»). Занималась на курсах CWS, публиковалась в альманахе «Пашня 2».

Текст публикуется в авторской редакции.


Брешь

За пять минут до полуночи в сумке завибрировал телефон. Прочитав сообщение, Яна выскочила из вагона, перешла на противоположную платформу метро и поехала в обратную сторону. Поднялась на «Площади Ленина», огляделась и заметила знакомых коллег-корреспондентов, стоявших, задрав голову, в парке за оцеплением. Предъявила охране редакционное удостоверение, поднырнула под желтую ленту и оказалась на месте преступления.

Вместе с остальными она устремила взгляд вверх на невольного героя своей будущей заметки, бронзового вождя. В его пальто, слаженном из одного куска с хозяином («ниже спины» — на автомате деликатно сформулировала Яна для читателей), зияла существенных размеров сквозная дыра. Пахло порохом и почему-то хозяйственным мылом. У пьедестала возились, как выяснилось позже, взрывотехники. Чуть поодаль маячил сутулый силуэт директора Музея городской скульптуры. Со всех сторон очерченного событием квадрата скопились интересующиеся. Тут и там мелькали вспышки мобильников, выхватывая из сумерек красное знамя, собравшее под собой группку тех, кто считал себя сегодня потерпевшей стороной — судя по возгласам, не меньше, чем при развале СССР. По периметру были торжественно расставлены полицейские. Всех причастных одинаково щедро поливал дождь.

— Долго еще мокнуть, пресс-подход через час обещали, — сообщил подошедший Слава, знакомый сменовский фотограф, увешанный как елка аппаратурой на все случаи, включая и такой. — Им нужно осознать масштабы трагедии. Пойдем, кофе выпьем.

В кафе на углу работал импровизированный пресс-штаб. Официанты по случаю нештатной ситуации наливали кофе за счет заведения. Только сейчас вспомнив об отменившихся планах, Яна схватилась за телефон и настучала сообщение Илье: «Освобожусь поздно. Можешь подождать у меня».

— Кому сдался этот Ленин? — сказала она, приступая ко второй чашке. — Бред какой-то. Очередной.

— Кому как, — философски отозвался Слава, подливая в кофе коньяк из железной фляги. — Я вот недавно снимал одного художника, Люблинского. Так он по Украине ездил и расстроился, что там памятники Ленину поуничтожали. Они у него ностальгию по детству вызывали. И он сделал кучу реплик, ну таких, в своей странной манере, их недавно в Смольном выставляли. Будешь?

— Хватило бы и одного, — Яна хмыкнула и пододвинула чашку навстречу фляге. — Что в них такого? В каждом городе есть памятник Ленину.

Ближе к утру войдя в квартиру, Яна включила свет и замерла на пороге в спальню: на кровати возвышался одеяльный холм, с краю которого выглядывала запрокинутая голова Ильи. Его рот был открыт, широкие ноздри с тихим свистом размеренно втягивали воздух. Вспомнив через секунду, что так и надо, она взяла ноутбук и тихо прокралась на кухню.

«На реставрацию памятника после взрыва город выделит 6 миллионов рублей. Члены коммунистической партии также объявили о своем намерении финансово поучаствовать в реабилитации вождя, правда, средств от них пока что не поступало». Допечатав эти строки, Яна услышала за окном первый щебет.

Профессиональный долг связал Яну с дальнейшей участью пострадавшего, и через пару дней, хрустя гравием, редакционный автомобиль подъехал к воротам загородной реставрационной мастерской. У входа Яна заметила выложенных в ряд на столе металлических двуглавых орлов. Взвесила одного в руке, он оказался довольно тяжелым.

— Нравятся? Вот и всем они нравятся, — сказал у нее за спиной мужчина в рабочем комбинезоне и брезентовых рукавицах. — С ограды Александровской колонны, у Эрмитажа которая. Туристы каждый день отрывают, а мы новых отливаем и привариваем. И так по кругу. Ну, пройдемте к пациенту.

Лежащий Ленин вблизи поражал даже привыкшее ко всякому воображение корреспондента. Необычно было видеть памятник с такого ракурса, в беззащитной позе. Обойдя его по часовой, Яна остановилась у гигантской головы и заглянула Ленину в ноздри. «Вот такое мало кто видел», — подумала она с улыбкой.

— Мы проводим химический анализ бронзы, чтобы заделать брешь материалом того же состава, — рассказывал сотрудник мастерской. — А сейчас нам нужно его помыть. Присоединяйтесь.

Яна взяла смоченную раствором тряпку и осторожно провела ею по бронзовому лбу.

О возвращении памятника на пьедестал Яна узнала месяца через три, уже из короткого сообщения новостной ленты. Ажиотаж спал, и силы редакции были направлены на новые важные городские события, которые, впрочем, уже мало ее волновали перед отпуском. В последний рабочий день она вышла после интервью из администрации Калининского района и отправилась в «Ароматный мир», планируя вечером отметить долгожданное погружение в информационный вакуум. Привычно потянувшись к бутылке белого полусладкого, она вспомнила про Илью и взяла сухое. «Нужно не забыть еще взять ему молока. Хорошо бы уговорить его съездить отдохнуть, а то он слишком много работает в последнее время», — такие мысли мелькали у нее в голове бегущей строкой, пока она расплачивалась.

В сумке завибрировал телефон. «Не буду смотреть, я уже пять минут как в отпуске», — подумала Яна, но вспомнила, что должны прийти деньги, и разблокировала экран. Смс была от Ильи.

«Я не приеду, совсем. Извини».

— Ну да... — медленно произнесла Яна, прокручивая в голове собственные когда-то сказанные слова о том, что уходить нужно легко. Глядя перед собой, она на автопилоте дошла до парка и присела на край скамейки. Взгляд ее уперся в гранитный пьедестал. Посмотрев выше, она увидела знакомого, уже совершенно целого и вертикального Ленина. Его рука была поднята в знак не то приветствия, не то напутствия с указанием направления, в котором нужно идти. Пальто поблескивало на солнце, превращаясь в наполнившихся глазах Яны в мутное светлое пятно.

Рядом, но как будто с параллельной телефонной линии, раздались голоса.

— Вова, щелкни меня тут!

— Надь, нашла, с чем фоткаться! В каждом городе есть памятник Ленину. Идем скорей к Эрмитажу.

Иллюстрация на обложке: James Boast

Дата публикации:
Категория: Опыты
Теги: Юлия БибишеваБрешь
Подборки:
0
0
6998
Закрытый клуб «Прочтения»
Комментарии доступны только авторизованным пользователям,
войдите или зарегистрируйтесь