Мария Гладцинова. Невидимый верстальщик

Мария Гладцинова родилась в 1990 году. Публиковалась в журнале «Урал», на порталах Textura и «Полутона». Живет в Вологде.

 

НЕВИДИМЫЙ ВЕРСТАЛЬЩИК

 

* * *

жизнь ушла как невозможность
а казалось: «только началась»
в темноту ты шел по бездорожью
самому себе последним снясь

все во сне как будто понарошку
суетно и быстро | на бегу
с неба в белом брошенные крошки
у дитя отнявшие игрушку
в доме спали | а ты спал в снегу

но когда часы в груди затихли
кто еще | невидимый дышал?
чьи мерещились глухие всхлипы
кто | вошедших пением утешал?

 

* * *

кто говорит теперь со мной
как пыль на воздухе стоит
кем предназначенное слово
блик золотой

шум леса | шепот рыбака
не отвечая вам | я слушал
не то чтоб | это глухота —
скорее | неспособность к дружбе

чья там протянута рука
издалека | сквозь облака
через реки прямой рукав
забвение смерти поправ

грусть костью в горле застревает
я чувствую | что не узнаю
простите | что ли дурака

 

* * *

глупых писем еще Вам отправить
отравиться словами своими
смотрят в сердце сухими глазами
ядовитые улицы лица

но не стоит мне больше таиться
и не нужно надежду беречь
в каждый прожитый день просочится
новой жизни суровая речь

разрешение узлов как прощение
полыхающий пепел в горсти
если можешь оставь продолжение
а не можешь развей и прости

 

без названия

— Если ты зайдёшь поглубже вон в тот лес, ты увидишь, что там нет никаких имён и названий.
Л. Кэрролл, «Алиса в Зазеркалье»

 

стань безымянной и пугливой ланью
и спрячься от меня в дремучем сне
как прячутся от яркой яви тайны
из сокровенного не выходя на свет

но лес хранит в безгласной темноте
свои сокровища и сны
оставив их невинными, неявными
без тяжести названий
забывчиво бродить
не вспомнив имени у лани
пока внезапное воспоминание
звучанием не повредит
невинность рая
выведет из леса
в открытый свет
разрушит тайну

но сон, не помнящий имен
границы слов и очертания времен
беспечно зыбкий, будет чист
в своей глубокости безвестной
и ты кому-то будешь сниться
из темноты лесной завесы

 

* * *

в болоте гибнет синева
и плачут ивы
ты говори свои слова
они красивы

не ты
так кто-нибудь другой
трясину тронет
и захлебнувшись синевой
в осоке тонет

ты говори свои слова
они красивы
в болоте гибнет синева
и плачут ивы

 

* * *

апрельский лед — хрустящая бумага
он тоньше | чем твоя слеза
скрипит | ломается | трещит
«мне просто | Вас увидеть надо»
как тишина струится влага
и бьется сердце беззащитно
когда смеешься ты упав
на дно холодного оврага
и видишь неба синий кит

 

* * *

невидимый верстальщик газетной полосы небес
он нам сверстает новый лес
и мы увидим грустный рай
в котором будет нам нормально

 

* * *

в какой-то темной колее
аллее бунинского сада
в затмении холодных дней
стрекочущих часов пруда
где замкнутая в круге ада
стоит остывшая вода
ей ничего уже не надо

тебя здесь нет
и нет нигде
но может где-то
совсем рядом
осталось легкое дыхание
как жизни сон
благоухание
стрекоз мелькание
на воде

 

***

ты не станешь вдруг радостно сладким
если горестно горький внутри
сладость кажется невозвратной
или это не горечь а гниль
в этой горечи корчится
в тошной муке рождения Чужой
безучастный к чужому
мы спросили о горечи мёда у пчел
но ответ был нечётким
ещё бы

сколько ходишь вокруг и вокруг тополей
обновляя себя до нулей до нулей
возвращаешься в точку начала
но становится свет голубей голубей
улетевших с асфальта-причала

Иллюстрация на обложке: Abduzeedo